Забег к концу света - Мэтью Рейли

Ступая за Мисти медленно и осторожно, я осматривала квартиру. Книжный шкаф в гостиной был цел, аккуратные ряды книг стояли нетронутыми вот уже двадцать лет. Сверху их покрывал слой влажной пыли, но названия на корешках еще можно было разобрать. Это была классическая «Книжная полка избирателя-республиканца»: полное собрание сочинений Тома Вулфа, включая оригинальное издание «Костров амбиций» в твердом переплете; все, что когда-либо было написано Айн Рэнд; «Свобода выбора» Милтона Фридмана и его супруги Розы; и куча книг, написанных ведущими «Фокс Ньюз», такими как Билл О'Рейли и Гленн Бек. Я криво усмехнулась, заметив на нижней полке «Живую историю» авторства Хиллари Родэм Клинтон[38].

– Полагаю, это был подарок, – сказала я Мисти, указывая на нее.

Девушка насмешливо фыркнула:

– Само собой. Там даже есть автограф: «Старли от Хиллари». Мой дядя Морти подарил ее маме на день рождения, просто чтобы побесить ее. Сработало, конечно! Дядя Морти – тот еще леволиберальный говнюк. Но моя мама все-таки оказалась той, кто посмеялся последним – когда Хиллари проиграла выборы.

Родителей Мисти – или, по крайней мере, их тел – в квартире не было.

– Вероятно, они добрались до Убежища, – предположила Мисти.

Пройдя через пустую квартиру, я подошла к спальне Оза. Осторожно переступив порог, я вновь увидела на стенах всю атрибутику «Рейнджерс» – плакаты, вымпелы и свитера в рамках, только теперь их яркие красные, белые и синие цвета поблекли от времени и пыли. И тут я кое-что заметила – маска вратаря исчезла. Та самая жуткая маска с подписью вратаря «Рейнджерс», которая была разрисована в цвета американского флага. На том месте, где она находилась в нашем времени, в пыли остался круглый след – как бледное пятно на стене после того, как сняли картину, много лет висящую на одном месте. Я нахмурилась, размышляя: кто-то недавно был здесь и забрал маску вратаря…

Бам!

Дверь за моей спиной захлопнулась. Я резко обернулась, и мой пульс подскочил. Неужели это был ветер? Или что-то еще? Я уже потянулась к дверной ручке, когда слабый дребезжащий звук заставил меня снова обернуться и посмотреть на спальню.

Звук шел из гардеробной Оза.

Мои глаза расширились, а сердце начало коло…

Внезапно с громким треском дверь гардеробной Оза распахнулась, и оттуда с воплями выскочили три темные фигуры с занесенными кулаками. Их главарь бросился на меня с неподдельной яростью и замахнулся кухонным ножом.

Я закричала, когда меня опрокинули на кровать Оза. Первый из трех нападавших запрыгнул сверху. Он был крупным мужчиной, и я почувствовала, как его вес придавил меня к кровати. Он размахнулся и с воплем нанес удар ножом мне в грудь. Я подняла руки в жалкой попытке защититься и зажмурилась.

Но ничего не произошло. Никакой жгучей боли. Никаких кровавых ран. Затем крик мужчины медленно перешел в сдавленное кудахтанье, затем в смех, глубокий злой смех, который я узнала: смех Гриффа О'Ди.

Я открыла глаза и увидела сидящего на мне верхом Гриффа. Еще секунду назад он был одет в темный спортивный костюм и черную лыжную маску, но сейчас сдернул маску, высвободив свои вьющиеся рыжие волосы и демонстрируя широкую улыбку на веснушчатом лице. Позади него стояли Верити и Хэтти в одинаковых спортивных костюмах и шапочках, на лице их тоже красовались улыбки.

– Бу! – выкрикнул Грифф. – Попалась.

Через мгновение Мисти открыла дверь (которую, очевидно, сама и захлопнула) и присоединилась к нам, виновато улыбаясь.

– Прости, Скай. Мы не смогли устоять перед такой возможностью потроллить тебя, – сказала она.

Постепенно мое дико колотящееся сердце стало сбавлять обороты, и я улыбнулась ей в ответ, хотя и слабо. Тот факт, что я милостиво восприняла этот розыгрыш, похоже, пришелся по душе всей компании, и они похлопали меня по спине, выходя из пыльной спальни Оза. Проходя мимо меня, Хэтти сделала глоток шампанского из маленькой бутылочки «Моэта» и рыгнула. На ней был черный с золотом спортивный костюм марки «Лулулемон». На меня напала девушка в дизайнерской спортивной одежде. Я покачала головой и последовала за ними.

Конечно, Мисти все спланировала заранее. Прежде чем мы встретились перед входом в пещеру, она уже отправила Гриффа и девчонок вперед, в другой Нью-Йорк с помощью драгоценного камня из колье своей матери.

Бо и Честити присоединились к нам в квартире Мисти через минуту. Они прошли через портал вместе с остальными, но ждали этажом выше, пока завершится розыгрыш. Бо посчитал, что это слишком жестокая шутка, и сказал, что не будет в этом участвовать. Честити же, наоборот, считала, что это было нереально круто. Будучи объектом розыгрыша, я была склонна согласиться с Бо, но потом все же вынуждена была признать, что все было довольно продуманно.

А потом у нас была вечеринка-после-вечеринки – эксклюзивное финальное мероприятие после Котильона, только для Мисти и ее друзей, проходившая в ее личном альтернативном Нью-Йорке. Какое-то время мы болтались по заброшенной квартире Мисти и выпивали, а кое-кто курил сигареты и травку (я не принимала участия ни в одном, ни в другом), пока все не решили, что пора возвращаться.

– Хочешь проверить свою квартиру? – спросила Мисти, когда мы вышли из апартаментов.

– Даже не знаю… – начала я.

Это была чистая правда. После того, что испытала Верити, я чувствовала, что лучше не знать, что ждет мою семью в будущем.

– Пойдем взглянем на мою! – Хэтти втиснулась между нами, ее поросячий носик уже порозовел от выпитого. – Тут рукой подать. Всего несколько этажей вниз.

Народ проголосовал ногами, и уже через несколько минут мы спустились по темной лестнице и собрались перед квартирой Хэтти на шестнадцатом этаже. Дверь была заперта. Хэтти уже потянулась, чтобы достать ключ, но Грифф просто взял и выбил дверь ногой.

– В этом Нью-Йорке ключи не нужны, – фыркнул он.

Затем он отступил в сторону, позволив Хэтти, пошатывающейся и пребывающей в алкогольной эйфории, пройти мимо него. Но она остановилась прямо в дверях. Ее рот раскрылся от ужаса, опьянение внезапно испарилось.

Я сразу же увидела кровь – на стенах, на мебели, на занавесках. Потом я увидела тела: родители Хэтти лежали лицом вниз на полу гостиной. Как и Хэтти, они оба были полноваты, и все выглядело так, словно перед смертью они ползли вперед. У мистера и миссис Брюстер в спинах торчало по большому кухонному ножу, а вокруг ножей были видны многочисленные колотые раны.

– Господи Иисусе на небесах, – прошептала Верити.

– Черт… – пробормотала Мисти.

– Что здесь произошло? – спросил Грифф.

Хэтти просто стояла неподвижно и безмолвно. Я судорожно сглотнула. Это было похоже на кадр из фильма ужасов… или на скотобойню. Ножи, всаженные в спины родителей Хэтти, служили и другой цели – с их помощью убийцы прикололи к телам одинаковые записки, написанные по-испански: