Московский Джокер - Александр Морозов

Но парень пока ни о чем не спрашивал. Значит, он считал, что в общем и целом разговор еще не вышел за рамки той суммы, которая была ему обещана. Неопасный такой, спонтанный разговор. Хорошо бы, чтобы он и дальше воспринимал его таким и не испугался, когда речь зайдет о главном. О том, из-за чего Харт так встрепенулся после дикого ночного звонка обезумевшего от пьянства соседа. Из-за чего он нарушил после этого звонка все правила личной безопасности, правила конспирации и все остальные правила, о которых он когда-либо слышал в своей жизни.

– Неплохое дельце, как я погляжу, – продолжил Харт выматывать душу юного Русланчика. – Неплохой бизнес. И неплохо налажен.

– Да вроде того, что все фурычит, – неопределенно согласился Руслан.

– Зачем же такие неосмотрительные шаги, как будто вы сами против себя.

– А что здесь такого? Новая форма оплаты.

– Сначала вы произвольно взвинчиваете цену. Со ста сразу на двести. А через день, как ты сказал, будет триста. Такие деньги девяносто процентов клиентов платить откажутся. Произойдет резкое падение спроса. Даже ваша Катрин это понимает.

– А чего же тут не понять?

– Далее вы предлагаете свои услуги по прежним стабильным ценам, но только владельцам кредитных карточек «Глоб Экспресс». То есть получается, что ваша фирма готова идти на риск потери большей части клиентуры. И она готова даже ничего не иметь за этот риск, получая по-прежнему от единичных пока в России обладателей этой карточки по сто долларов. И все это ради чего?

– Вообще-то это не нашего ума дело, мистер иностранец. Но здесь речь может идти об одном: о завоевании рынка сбыта.

– Браво, Руслан. Некая компания, чтобы приучить жителей вашего города пользоваться ее кредитными карточками, продвигает этот свой товар на ваш рынок. Причем делает это не то что решительно, а, я бы сказал, беспощадно. Беспощадно не только по отношению к клиентам, но и к самой себе. Ведь чтобы ваша и десятки подобных фирм приняли участие в таком, по сути дела, пока разорительном для них эксперименте, они должны получить от «Глоб Экспресс» весьма солидные отступные, не так ли? Так сказать, компенсация и страховка за риск и недополученную прибыль.

– Насчет компенсации не знаю. У вас в Штатах, может быть, так все и было бы. А у нас чаще всего договариваются. Могут на дальнейшее пообещать помощь, покровительство, мало ли чего еще.

– Это все эфемерно. В воздухе. В словах. А ваши потери в наличности и в разрушении спроса очевидны и сиюминутны.

– Ну, это я вам так сказал, что у нас договариваются. Это только так звучит. А на деле это означает, что нам смогли пригрозить, и пригрозить реально.

– А вот это уже совсем невероятно. Некая малоизвестная американская фирма начинает действовать на вашем рынке с такого неприкрытого силового наката? Да какими средствами она это будет делать? Кто ее испугается? Ведь ваша и подобные вашей фирмы вовсе не беззащитны. Наверняка у вас имеется силовой зонтик. Или крыша. Или как там это еще называется…

– Эта часть беседы окончена. Я могу получить свои деньги?

Харт протянул Руслану свернутые в трубочку купюры. Сейчас он готов был пойти на любые условия продолжения разговора, в том числе и на то, чтобы приоткрыться самому. Руслан, конечно, случайный информатор, но других искать было некогда. Цейтнот поднимал уже свою секундную стрелку у него за спиной. И за спиной у всех этих людей.

Руслан не был стопроцентно уверен, так ли уж случайно появился этот любопытный янки на квартире у лоха. Но в одном он не сомневался: его несложной и неплохо оплачиваемой работе по охране красивых девочек приходит конец. Он почувствовал это сразу же, как только услышал о новых условиях по взятию девиц напрокат. Это была чья-то наглая и абсолютно неумная авантюра. На что рассчитывали те, кто ее организовывал? Не на что тут было рассчитывать. А раз так, значит, это была даже не авантюра. Это была провокация.

В ее суть ему, Руслану, вникать нечего. Кто-то грезит зелеными миллионами, может, и властью. Его же дело – оберечь свой кусок хлеба с маслом и не получить при этом по зубам. Линять от этих дел надо очень быстро.

Пока на тех, кто на них наехал, не наехали еще другие и не начали валить старые кадры слой за слоем, не разбирая, много ли ты знаешь и кому лижешь.

Американцу, судя по всему, срочно нужна информация, но для дела, а не для досье. Значит, источник информации ему не важен и фигурировать в дальнейшем нигде не будет. Сразу после разговора его забудут.

И разыскивать этот источник никто не станет. Потому что все, что он может сейчас сказать, завтра же станет известно всей Москве. Так почему бы сейчас, пока это не остыло, не подать блюдо к столу, разумеется, за справедливое вознаграждение.

Он еще раз прислушался.

Ничего и никого не было слышно. Даже сладкая парочка за стеной, Катрин и полоумный лох, затихли.

Уж не занялась ли Катрин втихаря благотворительной деятельностью? Раздачей своих выдающихся природных данных малоимущим слоям населения? С нее станется. А впрочем, все это уже не его дело.

– Разговор может быть продолжен, если через десять минут я получу столько же, – скромно, но твердо сказал охранник, тем самым уже фактически сбегающий с корабля, избравшего, по его мнению, гибельный курс.

– Принимается, – ответил Харт, примерно угадывающий ход мыслей собеседника и причины его откровенности.

– Конечно, у всех таких фирм, как наша, имеется крыша. Мы, например, имеем дело с людьми Круглого. Не знаю, держит ли Круглый этот бизнес по всей столице-матушке или есть еще несколько крыш. Ну да нас, низовых работничков, это все не колышет. Это все, насчет сфер влияния и тому подобного, решается наверху, как мы говорим, в космосе. А нам вынь да положь стабильные заработки и стабильные условия труда.

– Круглый – крупная фигура, – окончательно отбросил сдержанность Харт. – Основные его интересы лежат в области экспорта цветных металлов. Проституция, по-видимому, лишь мелкий сектор его большого бизнеса. И в связи с этим я снова задаюсь тем же вопросом: как могла совершенно не авторитетная в России компания фактически продиктовать свои условия такому могучему боссу, как Круглый?

– Вообще, все это какая-то дребедень нецентрированная. Круглый любит наличняк. Впрочем, как и все наши. И не стал бы он за просто так с какими-то кредитками связываться.

– Мне это известно, Руслан. Насчет любви ваших к наличным. А вот насчет того, что эти кредитки «какие-то», тут я не согласен. Кстати, вы сами-то видели эту карточку?

– «Глоб Экспресс»?

– Да.

– Так… Помахали чем-то перед носом. Я и не вникал. Начальство вроде бы и не рассчитывало, что уже в эту ночь у какого-нибудь клиента найдется такая.

– И правильно, что не рассчитывало. Вот, смотрите, какие, например, карточки есть у меня. А я, заметьте, типичный или, лучше сказать, матерый чиновник на службе у правительства Соединенных Штатов.