Три с половиной ступеньки - BANIFED

Первый экзамен, химию, Николай не сдал. Под контролем Ларисы он очень хорошо подготовился, но сделал неимоверную глупость. Идя на экзамен, он засунул тетрадь с лекциями за пояс брюк с мыслью, что если ему попадется билет, на который он не будет знать ответа, то тогда посмотрит лекцию. Получилось так, что его посадили возле стола преподавательницы. Он открыл билет, прочел вопросы теории и задачу. И он ничего не мог вспомнить. Голова была настолько чиста, что она ему представилась комнатой без мебели. Его охватила паника, и тогда он попробовал достать тетрадь. Но он не был специалистом по списыванию. Преподавательница что-то заподозрила и сделала ему предупреждение. Теперь он сидел и думал только о том, как избавиться от той тетради, и совершено не думал, как ответить на вопросы. В итоге ему как-то удалось опустить тетрадь на пол, а потом ногами затолкать ее под стол преподавательницы. Нетрудно представить, как он выглядел со стороны, но реальность была в том, что он перенервничал и действительно не мог ничего припомнить. Вскоре его пригласили отвечать. Он, понимая, что это полный крах, подошел к преподавательнице и сказал, что очень плохо себя чувствует и не готов отвечать. Она взглянула на него, протянула ему чистую зачетку и сказала, что ждет его на пересдачу во время каникул. Николай испытал нервный стресс. Первый экзамен первой сессии первого курса с треском был провален. Ему казалось, что он этого не переживет. Особенно ему было стыдно перед своей сестренкой, которая потратила на него массу времени… Лариса сильно расстроилась, она не понимала, как можно было ничего не написать, если они проштудировали все вопросы, и он знал и спокойно на них отвечал ей, когда она делала опрос. Она говорила, что задачу можно было не решить, но теорию завалить – это сверх ее понимания. А Николай знал причину, поэтому этот экзамен стал для него уроком на всю жизнь. Больше никогда в жизни он не надеялся на списывание.

Когда все экзамены были сданы и большинство студентов, живущих в общежитии, разъехались, Николай готовился к пересдаче. Он был не единственный неудачник, поэтому совсем грустно ему не было – с ним вместе готовился и Хайруллы, и другие товарищи. Экзамен Николай пересдал на тройку, но он по этому поводу не расстроился, так как он все же остался на плаву, а из их группы после первой сессии отчислили аж семь человек. И это были не самые глупые ребята, просто, придя со школы и почувствовав свободу и независимость от родителей, они вступили во взрослую жизнь и не были к ней готовы. У них еще не было понимания и ясности выбранного ими пути. Поверхностно относились к учебе во время семестра, с трудом получали допуск к экзаменам, и итогом стала плачевная сдача экзаменов. Мир бывает жесток и безжалостен, если человек вовремя не подготовил себя к тем переменам, которые он запланировал или которые ему преподносила судьба.

Второй семестр начался с небольших перемен в группе. Семь студентов были отчислены, но в их группу пришел новый человек после академического отпуска – это Леша Морозов. Высокий, худощавый очкарик очень быстро влился в коллектив и из-за своего оптимистического и веселого характера пользовался популярностью у слабой половины группы. Это был довольно добродушный парень, играл в институтской команде КВН. Там, кстати, участвовал также и Владимир Маркин, который оканчивал пятый курс электромеханического факультета и был известен как замечательный исполнитель песен только в узком кругу друзей. Лишь год спустя он выйдет на сцену с «дворовыми» песнями, которые Николай знал и слышал еще с детства.

Николай нашел для себя работу ночного сторожа в детском садике. Работа за половину должностного оклада. Выходило, что в одну неделю выпадало две рабочих ночи, в другую – три. Во время дежурства можно было поспать, если не нужно было чистить дорожки от снега или делать мелкий ремонт вещей, пришедших в негодность: стульчиков, шкафчиков, детских игрушек. Но эти работы были редкими, поэтому во время дежурства можно было спокойно делать домашние задания. Эта работа совершенно не мешала учебному процессу и приносила хоть небольшой, но доход.

Он жил на тридцать шесть рублей в месяц. Такую сумму нужно было иметь, если ходить по талонам в столовую три раза в день. Но обычно утром они обходились бутербродом и чаем, а вечером готовили что-либо: отваривали макароны, сосиски, жарили картошку. Поэтому такого количества талонов не требовалось. Случалось, что не хватало времени пообедать, тогда приходилось заскакивать в кафетерии. Наиболее популярным местом перекуса было кафе, располагающееся под главной лестницей в вестибюле главного корпуса. Это кафе было авангардным, технически продвинутым. Здесь стояли автоматы, выдающие за монеты стаканчик с кофе, чаем или каким-либо соком. Другие автоматы выдавали различные бутерброды, пирожки, печенья. Было удобно, но цены были достаточно высокими по сравнению с талонами на комплексные обеды стоимостью в сорок копеек и трехкопеечной газировкой из автомата на улице.

Все шло довольно хорошо, единственной неприятностью для Николая стали частые головные боли, которые особенно проявлялись у него в моменты перемены погоды. Он стал метеочувствительным и мог предсказывать изменение погоды за сутки. Не зря предупреждал его врач о возможных последствиях травмы, теперь они стали явью. Голова у него и до того часто болела, но теперь это стало происходить все чаще и болезненнее. Он узнал новый медицинский термин – «мигреневая атака». В такие дни у него падало настроение, он становился хмурым и раздражительным, всякие посторонние шумы являлись дополнительными очагами раздражения, потому что усиливали болевые ощущения. Окружающие, конечно, не могли понять его состояния, он это осознавал и не обижался, когда, несмотря на его просьбы, они продолжали греметь, стучать, кричать и жить полной жизнью. Ему требовалась тишина, но в студенческом общежитии этого достичь трудно.

Но как бы там ни было, Николаю интересно было учиться, интересно было жить в этот период. Беззаботность, беспечность, независимость и чувство свободы давали ему ощущение полноты жизни. Новые знакомства, интересные встречи с интересными людьми, возможность посетить разнообразные выставки, увидеть фильмы и спектакли с участием знаменитых и любимых артистов – все это наполняло его жизнь незабываемыми впечатлениями и обогащало его духовный мир. Судьба дала ему шанс приобрести то, о чем многие лишь мечтают. Особенно остро он это понимал, когда вспоминал свое детство и юность. Словно в одно мгновение он оказался в другом мире, в другой среде, и себя он уже видел другим.

Во втором семестре у них одно из занятий раз в неделю проходило в корпусе «Е» на кафедре электротехнических материалов и кабелей – ЭТМиК. Корпус этот имел невзрачный, серый вид и своеобразную выступающую башню. Студенты прозвали этот архитектурный шедевр «Бастилией». В самой башне был винтовой подъем, похожий на горный серпантин. По нему было не очень удобно как подниматься, так и спускаться. По пути наверх возникало ощущение, что идешь в гору, а при спуске нужно было поторапливаться переставлять ноги, чтобы не упасть. Оттуда запросто можно было скатиться. Но Николая более поразил лифт, который запускался, как правило, дважды в день – утром и вечером. Обычно это совпадало со временем, когда преподавательский состав начинал и заканчивал работу. Николай не видел, как конструктивно лифт был выполнен, но насколько он мог себе представить, это был простой механизм. Скорее всего, было два огромных колеса: одно наверху, другое внизу. Вокруг них проходили цепные ленты, к которым были прикреплены подвесные кабины для пассажиров. При включении электродвигателя тяговые колеса через редуктор начинали вращаться, таким образом, получалось, что одна сторона с кабинками двигалась вверх, другая – вниз. На каждом этаже в стене было по два проема. При желании подняться нужно было у правого проема успеть войти на медленно двигающуюся платформу. Обычно успевало войти в кабину три-четыре человека, столько же и выйти. Для спуска использовался левый проем с теми же правилами высадки и посадки. С точки зрения безопасности, такой лифт нельзя было использовать в жилых домах, он был опасен для детей, пьяных или неадекватных взрослых. Вообще эта конструкция имела своеобразный фантастический вид: у проемов и в кабинках не имелось никаких кнопок управления. Поэтому, когда человек пользовался лифтом, возникало ощущение, что он пользуется техникой будущего…