📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгНаучная фантастикаКризис Империи - Дэвид Аллен Дрейк

Кризис Империи - Дэвид Аллен Дрейк

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 37 38 39 40 41 42 43 44 45 ... 141
Перейти на страницу:

И капуцинцы были гораздо смышленей, чем люди. Специально придуманные тесты показывали, что даже самый тугодумный из капуцинцев, работавших на Пакт, обладал коэффициентом умственного развития, превышающим двести. Такой показатель среди людей имели только гении. Самые умные выбивались за пределы шкалы, и невозможно было подсчитать их коэффициенты. Но все их способности находились в интеллектуальной сфере: хорошая память, понятливость, способность к операциям с числами, организованность. А вот что касается творчества, социального поведения и взаимодействия или области эмпирических озарений — тут они выглядели полуидиотами. Капуцинцы становились прекрасными математиками, клерками или механиками — но и это все.

Если бы их социальная жизнь и творческие импульсы развивались в согласии с их врожденным интеллектом, то капуцинцы давно бы покорили гиперпространство, основали собственные звездные Скопления, воевали бы и рано или поздно создали бы собственный Пакт. Вместо людей.

Или же, уступая требованиям социального порядка — точнее, обуздывая непредсказуемых гениев, их общество низвело бы выдающихся интеллектуалов-капуцинцев до среднего уровня, и они бы стали не более яркими в психологическом отношении, чем обычные люди.

И все же несмотря на почти неприкрытое презрение, которое ему выказывали капуцинцы, Самуэльс был рад, что именно они ремонтировали крейсер «Донлайт». Сдохший инвертор массы требовал для своего ремонта специалистов, способных решать в уме трансцедентальные уравнения и имеющих восемь пальцев на каждой руке.

Принцип работы инвертора массы по своей сути был прост. Инвертор ликвидировал огромные объемы пустого пространства внутри и между атомами. Что бы ни находилось в пределах сферы действия инвертора, оно мгновенно сжималось и сохраняло все свои пропорции. Эта искусственно сконцентрированная масса проталкивалась сквозь тонкую структуру вакуума в другую часть гиперпространства. Звезды и планеты, образующие Скопления Пакта, находились рядом не в реальном пространстве, а в смежных складках гиперпространства.

Это все было понятно. Главная трудность заключалась в искажении поля сжатия таким образом, чтобы пилот мог предсказать, в какую область гиперпространства направляется корабль. Когда нарушалась синхронность работы искривителей, инвертор попадал в область непредсказуемости и переставал работать. Вышедший таким образом из строя «Донлайт» мог включать собственные планетарные двигатели и даже мог прогуляться по системе Кали — вокруг обоих планет. Но отправиться куда-нибудь дальше он не мог.

Капуцинец высунул голову, абсурдно маленькую по человеческим стандартам, из главной камеры инвертора. Гермошлем, как и у остальных представителей его вида, был полностью прозрачным со всех сторон, так что ему не надо было разворачиваться всем телом, чтобы посмотреть вбок. Очень удобно, если работаешь в какой-нибудь щели.

— Я не могу исправить эту штуку, — сердито бросил капуцинец.

— Что с ним такое?

— Вы не поймете, капитан.

— А вы скажите — может, и пойму.

— Ладно. Перекрытие функции тета должно быть трехфазным на шестидесяти градусах, за исключением того, что лямбда удерживает нерегулярность на двух каналах. Пока понимаете?

— Конечно.

— Нерегулярная полоса частот, нерегулярная фазировка, поэтому мы не можем держать шестьдесят, как положено.

— Вы знаете, что вмешивается в лямбду?

— Разумеется, знаю.

— И что же это?

— Время.

— О!..

Капуцинец нарочно говорил загадками. Вероятно, это означало, что он и сам не знает, в чем причина поломки. Самуэльсу было известно о непомерном тщеславии капуцинцев, и он не настаивал на том, чтобы они признавались в своей ошибке или в незнании. Они были вспыльчивы и могли укусить, когда их выводили из себя. И были достаточно злопамятны, чтобы дождаться, когда можно будет снять шлем и затем укусить.

— Вон ваш транспорт снабжения, капитан. — Капуцинец махнул рукой в сторону темных очертаний «Салмо Иридиума», который как раз входил в ангар. — Почему бы вам не пойти покалякать с Беннингтоном и не перестать торчать за моей спиной?

— И то правильно, — улыбнулся Самуэльс, старательно обнажив при этом зубы. — И почему бы вам при этом не спуститься вниз и не починить эту штуковину? «Время!» С каких это пор числительные ставят капуцинца в тупик?

Инопланетянин нахмурился еще сильнее и тоже обнажил зубы:

— Не лезьте ко мне с вашими психологическими штучками, капитан.

— Я даже и не думал об этом.

Самуэльс отступил в сторону, определил, к какому именно причалу швартуется транспорт, и включил реактивный ранец. Через двадцать метров он вспомнил о радарном маячке и включил его, чтобы на него не наехали самокатные тележки и движущиеся по рельсам вагонетки. Однако любой корабль, который шел на реактивной или магнитной тяге, оставался его собственной проблемой. Эти корабли не могли свернуть в сторону достаточно быстро, если он внезапно появится у них на пути, несмотря на преимущественное право «пешеходов» в замкнутом пространстве.

В причальном секторе этим утром кипела бурная деятельность. Джемини отправлял шесть эсминцев и два крейсера в стандартное патрулирование Скопления. Остальные четырнадцать эсминцев и шесть крейсеров эскадры Костюшко оставались внутри, меняя экипажи, пополняя запасы или ремонтируясь.

Адмирал скрежетал зубами по поводу сроков ремонта, которые удлинялись с каждым кварталом. А виноват в этом, конечно, был Самуэльс. Судя по тенденции, с которой поступали ассигнования из центра — и вероятно, перебои усилятся с суматохой насчет престолонаследия, — положение с ремонтом станет еще хуже.

Окраска транспорта — теперь, когда он весь оказался под ярким светом прожекторов — оказалась не совсем такой, какую Самуэльс ожидал увидеть. Прежде боковая линия корабля Беннингтона была окрашена в темно-красный цвет, а плавники стабилизаторов украшали золотые горошины на голубом фоне. Так обычно окрашивались корабли, курсирующие по транзитным линиям. Самуэльс никогда и не обратил бы на это внимания, если бы Пауль Беннингтон не упомянул однажды, что это — копия окраски радужной форели, его любимой рыбы. И в спортивном, и в гастрономическом отношении.

Сейчас боковая полоса транспорта была не красной, а тускло-коричневой. Да и горошины смотрелись скорее желтыми, а не золотыми.

Интересно, что за межзвездная радиация, или атмосферное трение, или газовая туманность могла так воздействовать на керамическую краску, которую наносят под сильным давлением — так, что она впитывается в металл корпуса? Самуэльс все еще думал над этим, когда подошел к главному носовому шлюзу корабля.

Может, это не «Салмо», а какой-нибудь другой транспорт? Однако в таком случае получилось бы расхождение в кодах и корабль близко не подпустили бы к базе. Возможно, это был другой корабль той же серии, более раннего выпуска, который капитан первого ранга Туэйт зафрахтовал на Палаццо. Это могло сделать визит Самуэльса на корабль слегка бестактным, и проведенное в доках время окажется потраченным бесполезно.

1 ... 37 38 39 40 41 42 43 44 45 ... 141
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?