Трофей для хулигана - Олли Серж

— Здесь нельзя, — замечает он и хлопает по плечу, — Давайте отойдём.

Мы молча курим в импровизированной курилке под тенью большой липы.

— Ну и что теперь? — меня истерично взрывает и я втягиваю в себя дым, пока горло не начинает сопротивляться спазмом, — Как защищать человека, который признаёт вину?

— Это не самое страшное в его ситуации, — отзывается Тимур и вертит между пальцев зажигалку, — Стратегию полного отказа от диалога люди обычно выбирают в тех случаях, когда бояться, заговорив, сделать себе хуже. И в целом, она абсолютно верная, но не с адвокатом. Я попробую его продавить ещё разок. Без вас, конечно.

— Что вы имеете ввиду под «хуже»? — я

хмурю брови.

— Например, предварительный сговор с заказчиком или групповое, личные счёты… Вариантов достаточно.

— Зараза… — в сердцах тушу сигарету об край мусорки и выбрасываю, — И что дальше мне делать?

— Ждать моего звонка. Я буду у клиента завтра в тоже время.

— А если он не захочет даже идти? — грустно смотрю на Тимура.

— Его все равно приведут, — он характерно равнодушно жмёт плечами, а меня окатывает приступом дежавю.

Точно так же холодно держит себя Дашин бывший. Манера речи, тон, реакции… Блять, будто расса отдельная. Даже военные улыбаются, а эти — просто бетонные.

— Я понял, — тяну руку, — Спасибо. Поеду работать…

— Егор, — адвокат задумчиво хмурит брови, — Как вы сами думаете? Зачем человеку нужно четыре миллиона?

— Взятка? — Максу в этот призыв было в армию, — Игры, наркота… — машинально перечисляю я.

— Выбирайте… — разводит руками Тимур.

Дарья.

Я открываю дверь ЕГО квартиры СВОИМ ключом. И в моей памяти моментально оживает сегодняшнее утро. Наши несдержанные поцелуи в машине на парковке перед работой, потом его: «Постой, Даш! Руку дай и глаза закрой.» И ощущение холодного метала колечка ключей на безымянном пальце…

Меня кружит счастливой эйфорией, а дурная улыбка весь день не сходит с лица. Ловлю свое отражение в зеркале прихожей и со смехом понимаю, почему сегодня на зачёте преподавательница все время строго на меня косилась. А когда подписывала зачетку, вообще выдала, что травматолога с таким глупым лицом в природе существовать не должно.

В квартире Егора мне нравится все. Обстановка, запах, лёгкий беспорядок. Даже белые следы от горячих чашек на столе в гостиной тоже нравятся. И сегодня я буду готовить ужин своему любимому мужчине. Сама. Полазив по кулинарным сайтам с рецептами и отзывами, решила, что для первого раза лучше выбрать обыкновенную пасту с беконом.

Включаю на телефоне музыкальную подборку и начинаю творить, периодически поглядывая на часы и воруя из пачки шоколадное печенье с клубничным джемом. Несмотря на то, что освободилась я сегодня раньше, до прихода Егора осталось всего пол часа. Мне очень хочется, чтобы ему понравилось. Закладываю макароны в кипящую воду, смотрю на экран телефона, чтобы заметить пять минут и возвращаюсь к сковороде, чтобы залить сливки. Как вдруг по кухне прокатывается вой милицейской сирены. От неожиданности я промахиваюсь и хватаюсь пальцами за горячую часть сковороды вместо ручки.

— Черт! Черт! Черт! Ааааа… — поскуливая, кидаюсь к раковине и врубаю сильный напор холодной воды, подставляя под него палец. Папа, блин, как же ты вовремя звонишь!!

В надежде, что папе надоест слушать гудки, игнорирую телефон. На мгновение он замолкает. И только я успеваю перевести дыхание, как сирена начинает вопить с новой силой.

— Да что вам всем от меня нужно? — злясь, на пульсирующую боль в руке, забираю телефон со стола и жму клавишу ответа, — Да, пап! — рявкаю в телефон.

— Здравствуй, дочь, — раскатисто грохочет отец в динамике, и я делаю звук потише. Иначе можно оглохнуть от «командного голоса», — Как дела? Как Артур?

— Нормально, — бурчу в ответ, — Сегодня вот зачёт сдала, — на всякий случай перевожу тему.

— Молодец, — благодушно отзывается родитель, — Расскажи ка мне лучше, Дарья, почему мать сегодня весь день закусывает воду валерьянкой и ходит с перетянутой головой еле живая? — под конец вопроса его голос тяжелеет и становится серьёзным, — Что вообще происходит?

— Папа… — беспомощно тяну, представляя эффектность маминой мигрени в мужских глазах, — Я всего лишь сказала, что завтра на ужин с Артуром мы не придём. А она сильно расстроилась…

— Правильно, — давит отец интонацией, — Для кого она еды накупила? И даже сыр этот ваш любимый вонючий. У Артура работа?

— Нет, пап… — я вздыхаю, решаясь на правду, — Мы с ним не помирились…

— Дарья! — мой динамик хрипит, не справляясь с уровнем громкости, и я просто отвожу телефон от уха, не желая слушать обличительную речь, — И чтобы матери перезвонила и извинилась! — возбуждённо заканчивает отец, — Завтра в шесть, Дарья! Ты слышь?

— Да! — срываюсь я на ответный взрыв, — Конечно, все будет, как вы скажите! — скидываю в сердцах вызов и твёрдо решаю, что эту историю со свадьбой пора закрывать.

Завтра! Своим родителям я скажу завтра, а Артур, как хочет.

Нахожу его номер телефона и делаю дозвон, чтобы поставить в известность о своих планах. Жду, считая гудки — но он не берет…

Ох, черт! Вспоминаю про ужин и подлетаю к плите, окидывая взглядом масштабы катастрофы.

С облегчением выдыхаю. Сливки немного свернулись, но так даже лучше — соус погуще будет.

Сливаю макароны и слышу в прихожей звук открывающейся двери. Сердце подпрыгивает в груди, выделывает кульбит, а голова моментально забывает о всех проблемах. И я вылетаю в прихожую.

— Привет! — смотрю, как Егор скидывает белые «найки», выпрямляется и в следующее мгновение нежно вжимает меня в своё тело.

— Здравствуй, детка, — скользит губами по моим в поцелуе и принюхивается, — Ммм… Как пахнет!

— Ты не против? — по привычке краснею, — Я ужин приготовила, но потом все уберу!

— Корми меня скорее, — улыбается Егор и чмокает в кончик носа, — А то я тебя съем.

Дарья.

— Невкусно? — переставая жевать, вглядываюсь в лицо задумавшегося Егора, — Ты можешь не есть, если не нравится, — добавляю поспешно, — Я не обижусь.

— Нет-нет! — он, словно, приходит в себя. Показательно накручивает на вилку больше макарон и отправляет их в рот, — Очень вкусно!

— Ну хорошо, — я, смущаясь того, что спровоцировала его на комплимент, отпускаю глаза в тарелку, — Как прошёл твой день?

Не могу придумать вопроса лучше, чтобы начать разговор. Неожиданная молчаливость Егора давит. Я ощущаю кожей, что его что-то волнует. И меня немного задевает то, что я пока, не вхожу в число тех людей, с которыми он готов поделиться.