Рубикон. Дважды в одну реку - Константин Калбазов

Вот и решил он дать людям пересидеть здесь, собраться с силами, а заодно обработать раны. Правда, он рисковал: если не удастся остановить воспалительные процессы, то смерть будет гарантированной. Но он предпочел рискнуть. Тем более что все было за то, чтобы отправиться в поход. Если смогли спастись эти, то мог и еще кто-то.

Судя по всему, по реке уйти больше никому не удалось, но ведь есть еще и путь по суше. Местные предпочитали кочевать, придерживаясь рек, и были плотно к ним привязаны, но это не значит, что, спасаясь после разгрома, они не выберут для бегства маршрут по земле.

Оно понятно, ему с Вейном совсем не блажит, если выживет какой род, а одна-единственная семья – это и есть выживший род. Но с другой стороны, идеологические и политические соперники, руководство оппозиции, отсутствуют, а с остальными как-нибудь разберутся. Может статься и такое, что кто-то из шаманов спасется, но эти проблемы придется решать по мере поступления. Сейчас нужно думать о том, как собрать осколки, потому что для выживания сауни дорог каждый человек, в особенности дети.

– Все верно – воины, – рассеянно ответил Дмитрий, думая о своем.

– А кто это «воины»?

– А что говорят другие?

– Сказали, чтобы спрашивал тебя.

– Ясно. – Как видно, придется все же отвлечься и разъяснить парню, что к чему. – Воин – это тот, кто защищает свое племя.

– Но все охотники защищают племя.

– Воин ничего другого не делает. Он всю жизнь учится только одному – как лучше и быстрее убивать. Он может охотиться, но главное, что он должен делать всю свою жизнь, – это сражаться с теми, кто захочет навредить племени.

– А кто же будет кормить его семью? Или воину нельзя иметь семью?

– Конечно, можно и даже нужно. А семью его будет кормить племя, даже после смерти, и именно за то, что он всегда готов отдать жизнь за остальных.

– Я хочу быть воином.

– Понимаю. Тебе хочется отомстить и взять многие жизни хакота и магаков, но тогда тебе не с нами. Ты можешь сам идти и убивать их столько, сколько тебе захочется.

– Но ты же сказал…

– Я сказал, что воин защищает свое племя, а не убивает всех врагов.

– Не понимаю.

– А что тут непонятного? Вчера все возмущались насчет того, что я отпустил магаков, да еще и приказал погрузить в лодки всех убитых, отдав одну из ваших. Мало того, я велел Гроту и Тынку положить туда же и отрезанные головы, чтобы охотников могли похоронить с достоинством. Для чего, думаешь, я это сделал?

– Ну… не знаю.

– Между нами теперь вражда, но она ничего хорошего не принесет. Мы проявили уважение к убитым врагам, говоря их родам, что не хотим вражды, но готовы постоять за себя. Иногда проще только прогнать врагов, чем убивать их.

– Если я не понял, почему поймут они?

– Сразу не поймут. Я думаю, когда листья пожелтеют, они вернутся, чтобы получить много хорошего оружия. Но мы опять их встретим. С каждым разом желающих будет все меньше и меньше, они будут становиться все хитрее и хитрее, а мы будем их все время ждать. Так что если ты хочешь служить племени, я возьму тебя в отряд. Если хочешь только убивать – иди и убивай. Можешь быть простым охотником, а хочешь – иди в кузницу к Гаруну или к Табуку на Кровавый склон.

– Но делать железо из крови предков может только род Пса.

– Так иди в наш род, ведь твой погиб.

– Я хочу быть воином, – упрямо тряхнул головой Отар.

– Ты думаешь, воин – это только тот, кто отважно размахивает оружием? Ты должен будешь выполнять приказы, нравятся они тебе или нет. Вчера двое решили не подчиниться моему приказу и погнались за хакота. Они догнали и убили двоих. Ты думаешь, я похвалил их? Ты думаешь, они герои? Они сейчас сидят в яме, и их охраняют, как врагов, свои же товарищи, те, кто вместе с ними дрался. И это еще мягкое наказание.

– Я готов подчиняться, Дим. Я не хочу, чтобы смерть опять пришла в рулы сауни. Если для этого нужно нападать на врагов голым, я готов. Нужно всегда подчиняться, я и к этому готов.

– Ты сейчас сам веришь в то, что говоришь, но когда дойдет до дела, то забудешь об этом.

– Если такое случится, не наказывай меня. Убей.

Парень нравился Дмитрию, тем более что был далеко не глуп, а такой в отряде совсем не помешает. У него не было большой армии, имелся только вот этот десяток, так что бойцы, способные лишь тупо махать оружием, никак не могли удовлетворить его требований. Он ведь не просто подобрал десять крепких охотников. Несмотря на то что мужчин всего ничего, каждый из них прошел тщательный отбор, длившийся целый месяц. С каждым он провел некоторое время, ходил на охоту, жил в их рулах, стараясь узнать их как можно ближе. Он старался выбирать самых лучших, способных думать, а не просто драться. Этот парень ему подходил. Молодой, крепкий, отличный охотник, способен смотреть в будущее, а не жить лишь сегодняшним днем, готовый учиться. То, что нужно.

– Вот теперь, парень, я вижу – ты веришь в свои слова по-настоящему. Ладно, будь по-твоему, но помни: если увижу, что ты начал мстить, берегись.

– Я буду помнить.

– Вот и договорились. Кстати, Отар, расскажи мне, отчего хакота и магаки так далеко погнались за вами? Чем вы их так разозлили?

– Им нужны были наши дети.

– Дети?

– Ну да.

– Объясни…

Не сразу, но он все же разобрался, что именно произошло на той злополучной большой охоте. Понять до конца все перипетии он не сумел, но хоть что-то – и то хлеб, а то маяться от неизвестности – хуже не придумаешь. Между тем все просто и сложно одновременно.

Хакота и магаки напали на сауни вовсе не из‑за обуявшей их жажды крови. С одной стороны, ими двигало желание завладеть столь мощным и желанным оружием, которое появилось у их соперников. Столкновения и раньше имели место, но понесенные потери просто поражали, а значит, новинки не могли не вызвать интереса. Прибавьте сюда количество добытых за один раз животных – и основания станут уже более чем вескими.

Но была и другая сторона. Дело в том, что при первом столкновении потери обоих племен были просто огромными. Вот хакота и магаки и решили, что сауни должны ответить за содеянное. Они получат по заслугам и возместят потери обоих племен.

Хм… Если Дмитрий все правильно понял, то от этой бойни оба племени даже остались в выигрыше. Дело вовсе не в том, что они взяли весьма богатые трофеи, а в том, что, несмотря на потери, в результате их стало больше. Не сходится? Если брать чистую математику, то полный абсурд, а если местные реалии…

Здесь не брали пленных, поэтому предпочитали либо убивать, либо не преследовать слишком долго убегающих. И вместе с тем, если за спиной женщины и дети, мужчины никогда не побегут. Поступок Отара и Гунка объяснялся вовсе не страхом, а волей шамана, почти святого, того, кому подавал знак и даже являлся великий дух. Поэтому противиться ему они не стали, хотя стояли перед серьезным выбором, вынужденные бросить на произвол судьбы свои семьи.