Плохой парень - Екатерина Юдина

- Глупость. Ты мне говоришь, что обычный парень из Шампиньи является сыном какого-то влиятельного человека. Выглядит, как домысел.

- Нет, Моно не его сын. Во всяком случае, я слышала, что кровного родства нет. И Моно скрывает, что связан с Прежаном. Вернее, просто не распространяется об этом, но, конечно, подобная информация просочилась. Мой парень узнал об этом случайно. Несколько лет назад ему сказали, что в Шампиньи появился некий парень, связанный с Прежаном и Обен считал, что это будет какой-то придурок, козыряющий связями, но, нет, Моно всегда все решал сам. Наверное, поэтому, несмотря на сильные траблы, Моно и мой парень иногда могут и нормально поговорить. Правда, подобное случается крайне редко и только при нужных обстоятельствах.

- Подожди. Я все равно не могу понять, почему Доминик живет в Шампиньи, если у него есть такие связи.

- Я же говорю. Он решает все сам. Даже когда совсем все плохо. Своими связями не пользуется, - Джоси опять сонно зевнула. – Я слышала, что Моно после колонии должны были отправить в тюрьму, но Прежан его вытянул оттуда. Из того, что я знаю, это единственная помощь, которую ему оказал Прежан. Хотя, я не могу быть уверена, но живет Моно обычной жизнью. Ну, если не считать того, что он постоянно кому-то морды лица бьет в Шампиньи. А так, кажется, с первого курса работает. Несколько лет на стройке работал. Сейчас, если не ошибаюсь, в казино работает. Ну и грузчиком подрабатывает, - Джоси перевернулась на спину. – Я вообще к чему веду. Моно связями не пользуется, но он же по тебе сохнет. Если попросишь, уверена, что Моно обратится к Прежану и все твои вопросы будут решены по щелчку пальца.

Я не знала, что сказать. Было как-то дико слышать такие подробности о жизни Доминика. Узнавать то, о чем я понятия не имела.

- Не сохнет он по мне, - пробормотала и руками обняла подушку. В комнате повисла тишина, которую я оборвала вопросом: - А за что Доминика отправили в колонию? Что он такого сделал в пятнадцать лет, за что его даже посадить в тюрьму должны были?

- Жандарма избил. Говорят, что Моно превратил его в мясо, но мужик, кажется, выжил.

- В пятнадцать лет? – я широко раскрыла глаза.

- Ага, - девушка перевернулась на другой бок. – Ладно, давай спать. Девичьи разговоры это хорошо, но мне завтра утром рано вставать.

В комнате вновь повисла тишина, но мое сознание вовсю разрывали мысли. Даже если все слова Джоси были правдой, обратиться к Моно за помощью я не могла. Он не станет мне помогать. Прогонит. Да и я не имела права просить его о помощи. Тем более, после некоторых фраз Джоси я с еще большей опаской начала относиться к Моно.

Вот только, я еще не знала, что уже завтра пойду к Доминику.

Утром следующего дня я поблагодарила Джоси за помощь и, думая о том, что позже обязательно за ее доброту отплачу добротой, покинула общежитие. Мне просто невыносимо сильно хотелось есть и я думала пойти где-нибудь позавтракать, уже с интересом поглядывая на кофейни, которые как раз начинали открываться, но пересчитав свои деньги, поняла, что мне стоило очень сильно экономить. В маркете я купила простенькую булочку и в уличной кофейне взяла стаканчик кофе.

Немного позже, сидя на ровной траве в Монмантре, куда я добралась пешком, через сайт оставила объявление о поиске работы. Может, кто-то наймет меня репетитором для своего ребенка. Тем более, цену я поставила минимальную, а французский знала безупречно. Разве что опыта работы не было, но я надеялась, что найдутся те, кто не посчитает это существенным минусом. Все же, сейчас я очень сильно нуждалась в деньгах.

В моей жизни творилось непонятно что, но сейчас, щурясь от яркого утреннего солнца и, допивая кофе, я чувствовала приободрение. Возможно, это потому, что я наконец-то смогла выспаться, а, может, потому что благодаря отдыху, мысли улеглись. Во всяком случае, сейчас настроение было позитивным. Я была настроена на то, что нет безвыходных ситуаций и когда-нибудь все решится. Главное, не опускать руки.

Сделав еще один глоток кофе, я поставила стаканчик на траву и достала телефон. Хотела позвонить Бенуа, но заметила значок пришедшего сообщения. Сразу открыла его и с замиранием сердца поняла, что писал тот парень. При чем, сообщение пришло еще вчера в одиннадцать вечера.

«Ты меня не ищешь. Не пытаешься понять, кто я. Пусть это будет тебе стимулом».

Я нахмурилась и прикусила губу. Ненавидела загадочные слова, так как сразу начинала надумывать себе лишнего. Что за стимул? Собиралась спросить об этом, но заметила, что ниже было еще одно сообщение. Оно пришло в шесть часов утра и там была ссылка на новостной ролик. Включив его, я сделала глоток кофе, но услышав то, что говорила ведущая, я широко раскрыла глаза и подавилась горькой жидкостью, тут же начав кашлять.

Этой ночью горел дом в Ботиньоль-Монсо. Это был особняк моей семьи и на видео было прекрасно видно, как во мраке ночи, здание было объято пламенем, выбрасывая в ночное небо столб черного дыма.

«Что это значит?» - написала сообщение. Руки дрожали настолько сильно, что я с трудом попадала по буквам и, как только отправила этот вопрос, опять зашла в сеть и просмотрела новости. Это было правда. Особняк сгорел.

Хорошее настроение мгновенно испепелилось и в этот момент мое сердце рухнуло вниз. Я поднялась на ноги и побежала. Расталкивала прохожих и искала метро. На нем добралась до нужного округа и вновь побежала по тротуару. Когда оказалась около особняка, замерла, переставая дышать.

Я смирилась с тем, что больше не смогу вернуться в этот дом, так как он будет продан, но видеть его наполовину сгоревшим больно. Настолько сильно, что казалось, меня разрывало изнутри. Тем более, полностью сгорело правое крыло – там была моя комната. Вчера я думала о том, что мама не успела вывезти мои вещи, ведь я буквально пару дней назад была в своей спальне и все было на месте. Но теперь все сгорело. Мои фотографии, любимая одежда и множество ценных для меня вещей. У меня больше ничего не было. Только немного вещей, которые остались у Бенуа.

К горлу подкатила горечь и я оглянулась по сторонам. Вокруг было множество пожарных и жандармов. Они и помешали мне близко подойти к особняку. Сказали, что это небезопасно, но немного облегчили мое состояние, сказав, что никто не пострадал. Поскольку особняк был выставлен на продажу, он пустовал.

Я отошла немного в сторону и села на бордюр. Вокруг было шумно. Приехали журналисты и собрались прохожие, среди которых я увидела своих бывших соседей. Но несмотря на это я полностью была в своих панических мыслях. Что будет с мамой, когда она узнает об этом? Ей сейчас и так не легко.

И сейчас я отчетливо понимала, что писал мне не тот парень из Санари. Несмотря на то, что у него был повод меня ненавидеть, он бы никогда не поступил бы так.

Я встала на ноги и пошла к жандарму. Осипшим голосом рассказала, что особняк поджег некий парень, который писал мне сообщения. Я была готова рассказать все и поделиться информацией, но жандарм лишь взглянул на сообщение пришедшее этой ночью и сказал: