Инферно - Айзек Азимов

– Но именно из-за Хатвица вы решили проверить, все ли в порядке с Правителем, – сказала Ливинг.

– Но никто не мог предположить, что это убийство заставит меня позвонить Правителю, и то, что я нашел его тело, никому ничего не дало, – ответил Крэш. – Кроме того, если Хатвица убили для отвлечения внимания, совершенно не важно, кого именно нужно было убивать. Но командор Деврей упомянул, что он считает, что у кого-то были довольно веские причины убивать именно Хатвица, а не кого-то другого.

– И что это значит? – спросила Фреда.

– А это значит, что эти два убийства были связаны, хотя я не могу себе представить, как именно. Сейчас только Дональд может предложить свою версию картины преступления.

– Сэр, я бы сказал, что у меня есть не только версия всей картины. У меня есть способ, мотивы и возможность. У меня есть двое подозреваемых.

– Дональд, тебе просто хочется, чтобы они оказались виновными! – упрекнула его Фреда. – Если бы Грега убили именно они, это подтвердило бы самые худшие твои опасения по поводу Новых роботов. Хотя я не следователь, но я вижу все слабые места твоей версии. И я согласна с шерифом Крэшем в том, что вряд ли убийство Грега не имело никакого отношения ко всему, что произошло прошлым вечером. Как тогда Калибан и Просперо смогли убить Хатвица, да и зачем? Как и для чего они организовали нападение на Тоню и появление лжеагентов СБП, которые увели ее противников?

– Пока я не могу ответить на ваши вопросы, доктор Ливинг. И несмотря на ваши возражения, эти роботы – наши единственные подозреваемые.

– Это так, – согласился Крэш. – Нам нужно найти их. Но следует поискать и других подозреваемых. Нужно проверить все записи. Просмотреть через видеоинтегратор весь прошлый вечер. Кадр за кадром. Может, мы сумеем найти того, кто не должен был быть среди гостей.

– Я могу заняться этим, шериф, – предложил Дональд.

– Хорошо. – Крэш снова посмотрел на часы. Время шло. И шло чертовски быстро. – Я должен подготовить черновик выступления. Мы слишком долго замалчивали случившееся. Большего добиться мы не сможем, даже если будем продолжать скрывать смерть Грега. Я должен поставить в известность правительство и общественность.

Он поднялся, устало потер виски и запустил свои длинные изящные пальцы в густую белоснежную шевелюру.

– Пора открыть миру, что Хэнто Грег убит.

Оттли Биссал шел по улицам Лимба, мечтая стать невидимкой, стараясь затеряться в суматохе, в спешке утренней толпы, и постоянно оглядывался через плечо, чтобы убедиться, что за ним никто не следит. Остался последний переулок. Скоро, уже скоро! Он оставил аэрокар в противоположной части города и пробирался оттуда пешком через деловые районы столицы.

Лимб стремительно разросся за поразительно короткий срок, он вознесся ввысь и раскинулся во все стороны, быстро войдя в роль опорного центра для всех, кто разрабатывал проект по изменению климата. Технологи, ученые, исследователи и конструкторы наводнили весь город. Повсюду шныряли Новые роботы, спеша на свои рабочие места. Специалисты разных мастей слетелись на Чистилище со всех краев планеты.

Даже в обычное время в городе яблоку негде было упасть, поскольку строительство жилых зданий было приостановлено ради более важных и спешных проектов. И нашествие важных персон на Резиденцию Правителя только усугубило и без того бедственное положение.

Но Биссала все это не касалось. Они позаботились о нем, предоставили укромный уголок, где он мог пересидеть, пока вся шумиха не уляжется.

Убедившись, что за ним никто не увязался, Биссал протолкался сквозь густую толпу и выбрался в более пустынную часть города, направляясь к старому складу.

Следуя инструкции, он приложил руку к охранной панели. Все сработало, и дверь скользнула в сторону.

Он шагнул внутрь, и дверь закрылась. Здесь была обустроена лаборатория «железячников», со всем необходимым оборудованием. Но в одном углу были подготовлены симпатичные удобные апартаменты – кровать, мини-кухня, душ, запасы еды и воды. Все, что от него требовалось, – это оставаться здесь, подальше от чужих глаз, пока не улягутся страсти и за ним не придут.

Биссал чувствовал себя выжатым как лимон, но при этом зверски голодным, к тому же он был слишком взвинчен, чтобы сразу лечь спать. Он немного перекусит и успокоится. Биссал подошел к мини-кухне и принялся шарить по ней, отыскивая, что бы поесть.

«Как хорошо быть в безопасности, – думал он, распаковывая пакеты с полуфабрикатами и присаживаясь за стол. – Очень хорошо».

– Простите, сэр, но здесь срочное сообщение для вас.

– Э-э… что? Извините? – Шелабас Квеллам, президент Учредительного Совета, с трудом разлепил глаза, еще окончательно не отойдя от сна. Он сел в кровати и сонно заморгал, увидев своего личного робота. – Что там, Кефлин?

– Сообщение, сэр, – ответил робот. – Похоже, очень срочное, поскольку пришло по правительственному каналу.

– О Боже! Ладно, я тогда сейчас же посмотрю.

– Да, сэр.

Появился второй робот, который нес портативный видеофон. Одной рукой он держал аппарат, а второй включил его. Квеллам уставился в светлеющий экран и обнаружил там дорогушу шерифа. Крэш? Крэш. Вернее, его бледное подобие. Поскольку выглядел он просто кошмарно. Неудивительно, время-то какое позднее. Но что там могло случиться?

– Добрый вечер, шериф. Точнее, доброе утро. Чем могу быть вам полезен?

– Сэр, простите, что обращаюсь к вам прямо сейчас, – сказал Крэш. – У меня плохие новости. Правитель убит.

Правитель убит! Позже Квелламу казалось, что шериф, должно быть, говорил что-то еще, он даже вспомнил, что начал одеваться, как ему посоветовал Крэш, но слышать он больше ничего не слышал.

Он был слишком занят тем, что изо всех сил старался подавить готовый вырваться вопль ликования, и делал вид, что очень скорбит о смерти Грега. Как нехорошо, что бедняга нас покинул, но на этот счет Шелабас Квеллам не питал никаких иллюзий. Он знал, что о нем думали другие, и прекрасно знал, что о нем думал сам Грег. Грег отдал ему место Назначенного Правителя, но при этом никогда его не уважал.

Но теперь – наконец-то! – он, Шелабас Квеллам, станет Правителем!

Наконец, наконец мир узнает, что Шелабас Квеллам – это такой человек, с которым стоит считаться!

Шериф Альвар Крэш в одиночестве стоял перед рабочей камерой в студии видеозаписи, расположенной в Резиденции Правителя.

Жустен Деврей стоял рядом, но это ничего не меняло. Альвар был один, совершенно один, так, как никогда еще за всю свою жизнь. Даже когда он начал говорить, он знал, что мир запомнит не его, а те слова, которые он произнесет. Через двадцать лет, если кто-то заговорит об Альваре Крэше, разговор пойдет о том, как он стоял перед этой камерой и говорил о том, о чем говорить не хотел, о том, о чем этот мир не хотел слышать.