Цифровой тоталитаризм. Как это делается в России - Ольга Четверикова

В том же месяце в Москве на очередной конференции Edcrunch, как мы уже писали, состоялась открытая презентация приоритетного проекта «Современная цифровая образовательная среда» (СЦОС). Видимо, представители власти оценили её как одобрение проекта со стороны общественности и стали говорить о цифровом образовании как о само собой разумеющемся.

Так, 17 декабря 2017 г. на заседании президиума Совета по стратегическому развитию и приоритетным проектам при президенте РФ премьер-министр РФ Д. Медведев заявил о запуске приоритетного проекта «Цифровая школа», о котором до этого никто не говорил. Он подчеркнул, что внедрять цифровые технологии нужно практически со школьного периода и что данный проект будет направлен «на формирование у школьников навыков в цифровом мире», чтобы они могли создавать «цифровые проекты для своей будущей профессии» и т. д. Было сказано и о необходимости оснащения каждой школы высокоскоростным интернетом, об обеспечении доступа к единой образовательной платформе и о создании условий для дистанционного обучения и онлайн-образования в том числе в школах, расположенных в труднодоступных и малонаселённых районах. Отметив, что проект касается обучения не только школьников, но и учителей, он заключил: «Всё равно очень многое изменится в ближайшие три-пять лет и всё равно придётся осваивать новые инструменты»[201].

То есть никакой альтернативы не предполагается, и о классической или традиционной школе речи вообще не идёт.

Выступила здесь и О. Васильева, заявившая, что приоритетный проект «Цифровая школа» будет реализован в рамках большого проекта «Современная цифровая образовательная среда» (СЦОС), а в качестве большого контентного ресурса «Цифровой школы» будет использована РЭШ, которая, в свою очередь, по поручению президента, разрабатывалась на базе МЭШ. Подчеркнув, что это один из самых масштабных проектов в нашей образовательной сфере за последние годы, О. Васильева выделила три момента.

Во-первых, цифровое образование потребует содержательных изменений и должно войти во все предметные сферы, то есть цифровая среда должна присутствовать везде. Во-вторых, материально-техническое оснащение потребует больших затрат, так как охватит 42 тысячи школ. В-третьих, необходимо подготовить и переподготовить педагогов, поскольку только 30–40 % педагогов могут легко общаться с новым инструментарием[202]. При этом она подчеркнула, что самое важное — это контент (содержание), а потом уже техническое оснащение и обучение преподавателей[203].

По результатам обсуждения Минобрнауки было поручено предоставить в 2018 г. паспорт проекта «Цифровая школа» и рассчитать бюджетные ассигнования для поэтапной реализации мероприятий. О том, что готовится активный переход на дистанционное образование, свидетельствовал тот факт, что было поручено завершить проработку предложений по совершенствованию правового регулирования при использовании одними вузами онлайн-курсов других вузов. А также принять за основу предложения Минобрнауки об актуализации стандартов образования, образовательных программ и контрольных материалов и о формировании условий для электронного и дистанционного образования в школах, расположенных в малонаселённых и труднодоступных местностях.

О содержании рабочей версии паспорта проекта, подготовленного Минобрнауки, стало известно только благодаря публикации в «РБК»[204]. Как указывалось в статье, бюджет этого проекта может составить 507,3 млрд, рублей (!), а итогом его выполнения должно стать создание «информационно-образовательной среды общего образования», в которую будет входить одноименная Государственная информационная система (ГИС), которая позволит учитывать особенности каждого ученика и выстраивать для него подходящую программу. Внедрение ГИС планируется начать с сентября 2021 г., когда будет создана вся нормативная и методологическая база.

Показательно, как указывают эксперты, что в документе не даётся определения ни «информационно-образовательной среды», ни ГИС, так же как не описаны их назначения и функции, хотя понятно, что речь идёт о новом варианте системы «Контингент».

Далее по плану, к декабрю 2020 г. предполагается внедрить «цифровые учебно-методические комплексы» по 11 предметам, а также по 40 дисциплинам дополнительного и профильного образования в основной и старшей школе. Эти комплексы должны «частично или полностью» заменить традиционные бумажные учебники. У учеников будут «сертифицированные в установленном порядке устройства персонального доступа», дети смогут дистанционно участвовать в уроке при нетяжёлом заболевании. При этом не уточняется, каких именно предметов коснутся перемены и с какого возраста школьники смогут использовать устройства персонального доступа. Но, как заявил сопредседатель профсоюза «Учитель» Леонид Перлов, речь идёт, скорее всего, обо всех основных школьных предметах (русский язык, геометрия, алгебра, литература, биология).

По итогам окончания школы выпускники должны использовать для поступления в средние и высшие учебные заведения цифровые образовательные портфолио, иначе говоря, те самые электронные профили компетенций, о которых говорится в форсайт-проекте «Образование 2035» и с помощью которых с раннего возраста судьба ребёнка будет определена, предрешена, будет отслеживаться и контролироваться. И в Минпросвещения пояснили, что проект действительно направлен на создание индивидуальных траекторий обучения, а у учителей должна появиться возможность для прохождения аттестации и сдачи государственной аттестации в цифровой форме.

Параллельно с разработкой паспорта «Цифровой школы» началась интенсивная психологическая обработка московских педагогов, начало которой положил мэр г. Москвы С. Собянин. В феврале месяце 2018 г., в целях обоснования необходимости столь крутых перемен, он заявил о необходимости разработки стратегии будущего видения развития образования Москвы до 2025 г., сославшись на новые задачи, стоящие перед страной, и на просьбу директоров школ, прозвучавшую «на одной из встреч»[205]. Заявление это было сделано на собрании с представителями образовательного сообщества (среди которых был и Я. Кузьминов), в ходе которого мэр представил идиллическую картинку роста качества образования «не только элитных, но и большинства московских школ» и роста качества выпускников в два раза «по всем параметрам», подтверждаемого «и международными исследованиями (!), и результатами ЕГЭ (!), олимпиад и т. д.». Какими непосредственно исследованиями это подтверждается, Собянин не уточнил, а к вопросу о результатах ЕГЭ мы ещё вернёмся.