Последняя милость - Луиз Пенни

Раздались отдельные смешки.

— У Лайона уже есть девять патентов на изобретения. Все они остались невостребованными.

— Типичный неудачник, — заметил Бювуар.

— Тем не менее он не сдается и продолжает изобретать, — сказала Лакост. — И если однажды он действительно изобретет что-то стоящее, то сможет сказочно разбогатеть.

Слушая Лакост, Гамаш вспомнил о вопросах, которые задала Рене-Мари вчера вечером. Почему Ричард Лайон и Сиси де Пуатье поженились? Почему они не разводились и продолжали жить вместе? Честолюбивая, эгоистичная, жестокая женщина и нерешительный, нескладный мужчина? В такой ситуации скорее можно было бы ожидать, что Сиси убьет мужа, а не наоборот.

В этот момент старший инспектор понял, что думает о том, что Лайон убил Сиси, как о само собой разумеющемся факте. А он слишком хорошо знал, как опасно воспринимать что бы то ни было как само собой разумеющееся. И тем не менее, возможно ли такое, что Ричард Лайон наконец-то сделал удачное изобретение? В таком случае он мог убить жену, чтобы не делиться с ней большими деньгами.

— В этом деле есть еще одна странность, — продолжала Лакост, послав инспектору Бювуару извиняющуюся улыбку. Она работала вместе с ним над многими делами и знала, какой у него острый и аналитический ум. Подобная неразбериха должна была быть для него настоящей пыткой. — Я прогнала Сиси де Пуатье через компьютер и не нашла ровным счетом ничего. Нет, у нее, конечно, были водительские права и медицинская карточка. Но я не нашла ни свидетельства о рождении, ни паспорта, ни каких-либо других документов, которые были бы выданы больше двадцати лет назад. Я попробовала проделать то же самое с Сиси Лайон, Сесилией Лайон и Сесилией де Пуатье, но… — Агент Лакост подняла руки, признавая свое поражение.

— Попробуй еще Элеонору и Генри Пуатье, — предложил Гамаш, взглянув на книгу, лежащую перед ним на столе. — В своей книге она пишет, что так звали ее родителей. И еще поищи информацию про Li Bien. — Последнее он продиктовал ей по буквам.

— А что это?

— Ее жизненная философия. Философия, которой она надеялась заменить фэн-шуй.

Бювуар пытался изобразить заинтересованность и осведомленность одновременно, но это ему плохо удавалось.

— Философия, — продолжал Гамаш, — которая, как она надеялась, должна была сделать ее очень богатой.

— Мотив для убийства? — оживился Бювуар.

— Мог бы им стать, если бы ее надежды оправдались. Но похоже на то, что Сиси преуспела в своих начинаниях примерно так же, как и ее муж. Все закончили? Тогда приступим к распределению дальнейших задач.

Он уже собрался встать, когда раздался голос Лемье:

— Сэр, вы поручили мне проверить мусор из дома Лайонов. Я его разобрал и составил опись.

— Благодарю вас, агент, но это может подождать, — сказал Гамаш. — Нам предстоит очень напряженный день. Я собираюсь побеседовать с Кей Томпсон и выяснить, что она видела. А тебя, — повернулся он к Бювуару, которому не терпелось скорее приступить к активным действиям, — я попрошу разыскать фотографа, о котором говорил Ричард Лайон. Он совершенно точно фотографировал во время благотворительного завтрака и матча по керлингу. Возможно, что он даже сфотографировал убийцу. Это некий Саул. Фамилия неизвестна.

— Саул Петров, — заговорила женским голосом красная пожарная машина.

Потом из-за нее появилась молодая женщина.

— Я нашла его.

При виде ее лица все сидящие за столом мужчины и женщины выразили разную степень изумления и ужаса. Но новоприбывшую это нисколько не удивило. Она была готова к подобной реакции.

— Доброе утро, агент Николь, — сказал Арман Гамаш.

Пока инспектор Бювуар раздавал задания членам команды, старший инспектор Гамаш беседовал с агентом Иветтой Николь наедине. В здании бывшей железнодорожной станции нашлась небольшая отдельная комнатка, которая раньше принадлежала билетному контролеру. Потом она перешла по наследству к начальнику добровольной пожарной бригады Руфи Зардо. В ней она разместила стол, стул и около трех сотен книг. То, что это помещение крайне пожароопасно, не вызывало ни малейших сомнений.

Подобно приговоренному к смертной казни, который готовится встретиться лицом к лицу с неизбежным, Гамаш встал со своего места сразу после того, как увидел агента Николь. Он кивнул Бювуару, и его помощник мгновенно интуитивно понял, что хотел сказать шеф. Затем, не говоря ни слова, Гамаш двинулся навстречу Николь и, не позволив ей подойти к столу, увлек за собой в направлении маленькой комнатки.

Бювуар наблюдал за тем, как члены команды, получив задания, сели за компьютеры и телефоны, но мысленно он был с Гамашем. И Николь. Этой мерзкой, ничтожной, ограниченной бабенкой, из-за которой едва не развалилось их прошлое дело. Кроме того, она обладала фантастической способностью сеять вокруг себя распри, и это в их команде, где все было построено на жизненно необходимой для успешной работы гармонии.

— Я попрошу вас объясниться, агент, — потребовал Гамаш, возвышаясь над низкорослой Николь. Ее короткие, мышиного цвета волосы, которые выглядели так, как будто их подстригал секатором какой-то пьяный садовник, еще и растрепались, когда она сняла шапку. Плохо сидящая, блеклая одежда имела неряшливый вид, и Гамашу показалось, что к колючему шерстяному свитеру присох кусок яичного желтка. Нездорового цвета кожа одутловатого лица была рубцеватой, как у страдающего от угрей подростка. В серых глазах плескался страх, но старший инспектор уловил в них и еще кое-что. Коварство. Если агент Николь кого-то и боялась, то явно не его.

— Меня прикомандировали к вам, сэр. — Она смотрела на него снизу вверх, но взгляда не отводила. — Сегодня утром мне позвонил суперинтендант Франкур и приказал присоединиться к вашей группе. Меня это тоже удивило… — Она попыталась принять сокрушенный вид, но из этого ничего не вышло. — Я прочитала ваши вчерашние записи. И инспектора Бювуара тоже.

— Каким образом?

— Суперинтендант прислал их мне домой. Я заметила ваше примечание насчет того, что надо найти фотографа, и поняла, что вы считаете это очень важным. Я была полностью с этим согласна…

— Для меня это огромное облегчение.

— То есть я хотела сказать, что подумала, что вы правы. То есть, естественно, вы были правы. — Николь совершенно запуталась и от этого совсем разнервничалась. — Вот, — сказала она, протягивая старшему инспектору листок бумаги.

Гамаш взял его и прочитал:

— Саул Петров, улица Трайхорн 17.

— Я посмотрела по карте. Вот, взгляните.

Агент вытащила из кармана жакета сложенную карту и протянула ему. Но Гамаш ее не взял. Он продолжал молча смотреть на Николь.

— Я обзвонила примерно пятнадцать агентств по сдаче жилья. Ни в одном из них об этом ничего не знали, но в конце концов мне удалось найти ресторан «Сан-Суси» в Сан-Реми. В нем люди дают объявления о сдаче в аренду близлежащих домов. Я поговорила с владельцем, и он вспомнил, что пару дней назад ему звонил какой-то парень из Монреаля и сразу же снял дом. Я позвонила и оказалось, что этот человек действительно фотограф и зовут его Саул Петров.