Игра титанов - Дмитрий Казаков

Он замолчал, задумчиво почесал нос.

– Это выглядит… звучит бредово, – сказал Юрьян. – Никогда бы не поверил, если бы сам, своими глазами, не увидел, как ты, Олен, свалился с неба. И с того дня я наслушался всего такого, что готов уверовать во что угодно. В шесть тысячелетий, и в Пироги, и в Двери…

– Да, а тебя как забросило в Вейхорн? – спросил Харальд.

Рендалл вздохнул и принялся рассказывать с самого начала, с того дня, когда на Заячий Скок напали воины Харугота Безарионского…

– Оружие из кости йотуна, – сказал Харальд, когда Олен замолчал, – и перстень, что позволяет обращаться к Первородному Огню. Неудивительно, что местные хозяева засуетились. Любой из них, получив эти вещи, сумеет возвыситься над собратьями, стать настоящим богом…

– А сейчас они что, не настоящие? – в очередной раз вытаращил глаза скальд.

– Они вообще не боги, хотя бессмертны и могучи. Но сила их ограничена территорией, на которой живут верующие. В одном из миров, где мне довелось побывать, таких существ называют титанами.

– Титаны… – попробовал на вкус незнакомое слово Рендалл. – Мне не хочется быть дичью в их охоте, поэтому я готов пожертвовать чем угодно, может быть, Сердцем Пламени или мечом, лишь бы выбраться отсюда.

– Увы, в этом помочь я ничем не могу, – развел руками Харальд. – Мы с тобой пленники этого мира…

Отчаяние навалилось на Олена, тяжелое и черное, как свинцовая туча. Неужели он обречен оставаться здесь? Неужели нет способа вернуться туда, где ждет Саттия и где родной Алион трещит по швам?

– А уттарны? Они умеют путешествовать между мирами.

– Уттарны… да. – Харальд покачал головой. – За проведенные здесь века я не узнал о них почти ничего. Их маги повелевают странными силами, но какими именно – мне неведомо. Можно попробовать добраться до них.

– Я сталкивалась с уттарнами, – сказала Хельга. – Они очень необычные. Не похожи ни на кого.

– С этим разберемся на месте. – Харальд поднялся. – Ладно, в путь отправимся завтра, а сегодня будьте моими гостями.

– Ты пойдешь с нами? – удивился Олен.

– А ты против? Надоело мне сидеть на одном месте, можно и кости размять. И, кроме того, я чувствую, что с твоим появлением в этом мире многое изменится. Не знаю, правда, к худу или к добру…

Рыжий муркнул, спрыгнул со стола, а затем и с террасы. Задрал хвост и отправился в заросли.

– Раз мы тут до вечера, я пойду на ручей, помоюсь, – сказала Хельга.

– А я отправлюсь спать, – заявил Юрьян. – А то в последнее время мне никак не удается выспаться.

Харальд отвел его в комнату, лиафри скрылась между деревьями, и Олен остался на террасе вдвоем с хозяином дома.

– Скажи, – проговорил он, – что ты имел в виду, когда упомянул о том, что я… был человеком? Больно странно это прозвучало. Я им и остался, новая рука не выросла.

– И новая голова, – усмехнулся Харальд. – Но теперь ты, если не дашь кому-либо себя убить, проживешь очень долго. Сколько точно – не знаю, но сотни и сотни лет. Ты не постареешь, а наречия любого мира, куда занесет тебя судьба, будут для тебя словно родные.

Рендалл почувствовал, что падает в глубокую темную яму, в горле пересохло, а голова закружилась.

– Нет, это невозможно… – прошептал он. – Я не верю… Я никогда не хотел… Зачем это мне?

Как ни старался, не смог представить, что будет жить тогда, когда все, кто родился с ним в одно время, умрут.

– От нашего желания тут ничего не зависит, – в голосе Харальда прорезалось сочувствие. – Многие люди, и сиаи, и гномы, отдали бы что угодно за бессмертие и вечную молодость. Но когда получаешь это вот так, в подарок, выясняется, что быть долгожителем не так уж приятно…

– Нет, я не верю… – повторил Олен, но сам остановил себя, вспомнив, как легко он начал говорить на языках Вейхорна.

Почти мгновенно приспособился к чужому миру, к его воздуху, к непривычному солнцу и незнакомым звездам. Разве способен на такое обычный человек? Или даже не человек, а эльф или какой другой родан?

– К этому просто надо привыкнуть, – сказал Харальд. – На привыкание уйдет день, месяц или год, но ты постепенно сживешься с этой мыслью, научишься спокойно принимать то, что ты другой, не такой, как все.

Рендалл промолчал, слова куда-то исчезли, в голове образовалась звенящая пустота.

– Отдыхай. – Хозяин дома поднялся. – Если чего захочешь, то я в задней комнате.

Он ушел, Олен остался в одиночестве.

Сидел, глядя на колышущуюся листву, на плывущие по небу облака. Сердце билось торопливо и неровно, одолевало желание напиться в дым, до потери рассудка, чтобы ничего не помнить и ни о чем не беспокоиться.

Вернулась Хельга, бросила на Рендалла вопросительный взгляд, но ничего не сказала. Ушла в дом, оттуда донеслись приглушенные голоса, постукивание посуды, потянуло дымом.

– Вот зараза… – сказал Олен. – Разве я просил об этом? Разве мечтал? На что оно все нужно – колдовские мечи, волшебные перстни, императорские троны? На что годится подобная требуха?

И он саданул кулаком по столу с такой силой, что тот скрипнул.

До самого вечера пробыл в каком-то странном оцепенении, и ночной сон не принес облегчения. Проснулся на рассвете с тяжестью на сердце, не почувствовал вкуса того, что ел на завтрак.

– Ну вот, можно отправляться в дорогу, – сказал Харальд, когда плошки были вымыты, а вещи уложены. – Этот дом немало лет послужил мне, и, может быть, я сюда еще вернусь.

– Куда пойдем? – нетерпеливо поинтересовался Юрьян.

– На юг. Доберемся до Хиррона, а там сядем на корабль, идущий в сторону Тысячи островов.

Долина с ручьем осталась позади, вновь потянулись бесплодные скалы, лишь кое-где покрытые щетиной кустарника. Тропка увела в сторону от моря, зато по левую руку открылся вид на горы – нагромождение острых пиков, темных провалов и причудливо изогнутых хребтов.

Харальд шагал бодро, Юрьян, по обыкновению, бормотал себе под нос – складывал стихи, а Олен тащился позади всех, мрачно глядя себе под ноги.

– Что с тобой? – поинтересовалась Хельга.

– Ничего. – Он отвел взгляд.

– Я бы так не сказала, – покачала головой девушка. – После вчерашнего разговора ты сам не свой.

– Ты даже не представляешь, насколько не свой. – Рендалл дернул себя за ухо. – Но ничего, это все ерунда. Пройдет.

Она не сказала ничего, но поглядела с сомнением.

После полудня переправились через довольно большую реку, а вскоре начали встречать признаки того, что даже в этом краю кто-то живет. Сперва наткнулись на остатки шалаша, а потом набрели на место, где совсем недавно разделывали горного барана.