Гордое сердце - Эдит Лэйтон

— Так и было бы, — согласился граф. — И даже в этом случае, позволь заметить, ты жаловался слишком много, чтобы тебя можно было спутать с воином или с покойником. Тем не менее, раз мы прибыли утром, у меня не было намерения держать тебя в карете весь день, пока ты не сочтешь, что уже достаточно темно и пора проникнуть в свой собственный дом. А если бы мы попытались пронести тебя тайно, через черный ход, слухов было бы еще больше. Каждому должно льстить, что такое количество людей хотят тебя видеть.

— Да. Как львам и слонам в зверинце льстит, что их приходят посмотреть, — раздраженно произнес Драмм. — Хотя моя ценность как любопытной штучки и способа развлечься выше, поскольку меня можно посетить, только получив разрешение, чего все и добиваются.

— Это потому что тебя невозможно посетить, — исправил его отец.

— Вовсе нет? — возразил Драмм. — У меня была компания.

— Да. Четыре человека. Твои закадычные друзья Далтоны и Райдеры. Если бы Синклеры не вернулись к себе в загородное поместье, ты пригласил бы и их. Тебе нужна более веселая компания. Я хотел бы ее увидеть перед тем, как уеду.

— А, так вот почему вы еще здесь?

Граф перестал разглядывать карточки и тяжело посмотрел на сына. Худые щеки Драмма порозовели.

— Ну хорошо. Прошу прощения за свой тон, сэр.

— Принимается, — ответил граф, кидая визитки назад на серебряный поднос. — Я остался, чтобы проследить за тем, что ты устроен и выздоравливаешь. Но теперь у меня есть мысль и самому побывать в обществе. Сезон почти окончен, хотя в городе еще остаются несколько важных персон. Я могу походить по балам и театрам, погулять в парках и тому подобное. Конечно, было бы легче поговорить с людьми, если бы они пришли сюда.

— Вы бы могли встретиться в клубе, если хотите побеседовать, — тихо сказал Драмм.

— Мог бы. Но ведь там я не встречу ни одной леди, верно?

Драмм взглянул на отца.

— Верно, — медленно произнес он. — У вас есть намерение встретиться с какой-то определенной леди, сэр?

Граф кивнул.

— Да. Однако я не обязан обсуждать с тобой эту тему.

Драмм смутился.

— Вы правы. Хорошо, раз все дело в этом, я приму любую орду.

Таким способом, размышлял он, можно увидеть, кто у отца на примете, и если это леди Аннабелл, Драмм постарается прекратить любые романтические отношения между ними. Не только потому, что его друг Эрик, наверное, заинтересовался этой тщеславной и красивой дамой, но и потому что он представлял себе, насколько неприятно иметь такую мачеху. Драмм упомянул об этой возможности с сарказмом, а теперь жалел, что не оставил тогда неудачную, ехидную шутку при себе. До настоящего момента самой большой опасностью в его жизни было остаться навсегда калекой. Теперь его беспокоило, что он может обрести мачеху моложе его самого. Молодую, хитрую, пустую и мстительную.

— Тебе холодно? — спросил отец, увидев, как сын поежился.

— По мне словно змея проползла, — ответил Драмм и впервые за этот день улыбнулся, представив, как отреагировала бы леди Аннабелл, узнав, что он сказал о ней.

— Ты сегодня принимаешь нас просто великолепно, — заметил Деймон Райдер, оглядывая редко посещаемую, прекрасно обставленную гостиную и увидев подносы с пирожными и многочисленные бокалы на буфете.

— Приходится. Сегодня я принимаю не только вас, — сказал Драмм. — Отец настаивает, чтобы я стал более доступен для высшего общества. Думаю, он не уедет домой, пока не добьется этого. Он занялся тем, что донес до каждого высокопоставленного уха, будто именно сегодня можно прийти посетить меня.

— Ну и что в этом плохого? — спросил Рейф, подхватывая с подноса лимонное пирожное. — Многие джентльмены расспрашивали о тебе.

— Отец приглашал вовсе не джентльменов, — ответил Драмм. — Помните, по какой причине он вытащил меня из домика Гаскойнов? Старый граф хочет, чтобы я стал доступным для прекрасного пола. Он подыскивает для меня жену, — торопливо добавил Драмм.

Незачем было сейчас высказывать свои опасения. Все равно никто не смог бы ничем помочь, и не ухудшится ли ситуация, если друзья станут вмешиваться. Вопрос деликатный, и Драмму придется заняться им самому.

— Это похоже на бал, который давал король, чтобы принц мог выбрать себе жену! — воскликнула Джилли, хлопая в ладоши.

— Не настолько романтично, — сказал Деймон Райдер, обменявшись взглядами с Драммом.

— Он будет чем-то вроде подсадной утки, — произнес Рейф, у которого рот был набит лимонным пирожным. — Даже не сможет встать и уйти, верно?

— Точно, — ответил Драмм. — Поэтому я хочу, чтобы вы оставались здесь, когда двери откроются для широкой публики. Вы меня спасете, если увидите, что я в этом нуждаюсь.

— Конечно, — с энтузиазмом согласилась Джилли. — А от кого тебя надо защищать?

Драмм поморщился.

— Мне не нужна защита. Просто… перехват, что ли, иногда.

— Но Джилли права, — серьезно сказала Бренна Далтон. — Если ты скажешь нам, кого считаешь самой надоедливой, я уверена, мы сделаем все, чтобы удерживать ее подальше от тебя.

— Кого? — хмурясь, переспросил Драмм. — Да любую, от которой у меня возникает головная боль. А это большинство из них. Но только не леди Аннабелл, пожалуйста.

Наступило изумленное молчание, которое нарушил Рейф.

— Так вот где собака зарыта? — удивленно сказал он. — Должен признаться, я поражен. Но она красивая дама, и есть надежда, что повзрослела с тех пор, как мы встречались в последний раз.

— Хорошо сказано, — рассмеялся Драмм. — Ты имеешь в виду, что она не настолько эгоистичная и самовлюбленная, как была раньше? Может быть. Но это не имеет значения, я интересуюсь ею совсем не по той причине, которую вы можете предположить. И все-таки не хочу, чтобы ее от меня отпугивали.

— Это из-за Эрика, верно? — подумав минуту, спросил Рейф. — Ты хочешь увести ее подальше от него. Я помню, как он смотрел на нее в прошлый раз. Почему бы и нет? На нее приятно посмотреть, если не знать о полной безнравственности и душевной пустоте красотки, — добавил он и нежно улыбнулся жене. — Тогда понятно, хотя не знаю, стоит ли тебе беспокоиться. Сомневаюсь, что ее устроит отставной военный. Мне кажется, она нацелилась на титул. Так что берегись. Если она решит, что ты ею заинтересовался, то окажешься женатым на ней быстрее, чем успеешь сделать первый шаг. Эта дамочка — настоящая дракониха.

— Не беспокойся. Я буду осторожен, — пообещал Драмм. — Ноги мне сейчас не могут служить, но голова работает быстро, как всегда. Эта леди относится ко мне с подозрением, и не без оснований. Поверь, у меня имеются скрытые мотивы.

— Значит, ты снова стал самим собой, — сказал Деймон Райдер, и все засмеялись.

Они продолжали беседу, пока часы не пробили три. Драмм вздохнул.