Космическая станция «Василиск» - Дэвид Марк Вебер

И привести сюда…

Ноздри Саммерваля раздулись, и он вытолкнул себя из кресла.

Ладно. Операция под угрозой, а его безопасность – его забота. Да будет так. Слишком много записей, слишком много улик, но, как сказал работодатель, лаборатория – это только оборудование.

Есть очень разные пути эвакуации, подумал он с медленной хищной улыбкой. Если уж приходится бросать аппаратуру, то можно оставить ее так, чтобы это доставило ему личное удовольствие.

Денвер открыл дверь переговорного пункта и быстро прошел через зал. Предстояло сделать кое-какие приготовления.

Неброско одетый человек смотрелся в удобном мягком кресле роскошного офиса несколько неуместно. Смуглое и худое лицо посетителя выражало только те эмоции, какие он сам считал нужными демонстрировать. В данный момент взгляд его был тяжел. Мужчина отпил из предложенного бокала и поставил его на стол. Перезвон льдинок напомнил какую-то хрупкую мелодию. Хозяин кабинета, занимавший кресло напротив, силился скрыть тревогу.

– Мне грустно слышать о ваших… непредвиденных трудностях, мистер Каннинг, – почти ласково произнес посетитель глубоким, хорошо поставленным голосом. – Надеюсь, они не нарушат наш график.

Уоллес Каннинг, консул Народной Республики Хевен на планете Медуза, почувствовал, что его лоб покрылся бусинами пота. Его гость мог носить и дорогой гражданский костюм, но, глядя на него, Каннинг всегда видел подобающую ему серо-зеленую униформу контр-адмирала Народного Флота Республики Хевен, украшенную эмблемой Разведывательного Управления в виде песочных часов и меча.

– Не могу сказать с уверенностью, – произнес он, тщательно подбирая слова. – Все слишком зыбко и неустойчиво. Пока мы не будем знать о действиях Харрингтон на шаг вперед, нам ничего не остается, кроме как строить прогнозы да перепроверять наши уязвимые места.

– Понимаю. – Адмирал поджал губы и откинулся на спинку своего кресла, вертя в руках стакан и слушая звяканье льдинок.

Каннинг старался не ежиться под его ровным взглядом.

– Мне кажется, – резюмировал гость, – здесь имела место некоторая халатность, мистер консул. Нас заверяли, что ситуация под контролем. В самом деле, я ожидал рутинного визита, надеялся получить ваш рапорт об окончательной готовности, а теперь слышу, что вы можете только «строить прогнозы» последующих действий противника. – Он покачал головой. – Любая тайная операция включает неотъемлемый фактор риска. На эту мы извели слишком много сил и времени. Операция «Одиссей» слишком важна для нас и не может строиться на догадках и полевой работе, которая может быть полностью сведена на нет одним-единственным непредвиденным фактором.

– Ничего не поделаешь. В сложившемся положении нет ничьей персональной вины. Ни здесь, ни в поле. – Консул решил сыграть роль человека, пекущегося о своих подчиненных, а не только о себе. – И «единственный фактор», упомянутый вами, не был предусмотрен ни здесь, ни в Республике. Мы исходили из многолетнего опыта, адм.. сэр. На станцию «Василиск» еще никогда не присылали никого вроде этой сумасшедшей.

– Понимаю. Вообще-то, мистер Каннинг, я один из тех, кто назначал исходные сроки для приведения в действие операции «Одиссей», и мы принимали в расчет Павла Юнга.

– Да. И все шло точно по плану, пока не появилась она. С тех пор… – Каннинг развел руками.

– Я принимаю во внимание изменения в обстоятельствах, мистер Каннинг.

Адмирал произносил слова тоном человека, разговаривающего с очень маленьким ребенком. Консул внутренне сжался, но предпочел не возражать.

– Более того, в отличие от вас, у меня имеется досье коммандера Харрингтон, – продолжал разведчик. – Должен с сожалением заметить, что оно не настолько обширно, как мне бы хотелось. Вы, должно быть, знаете, РУФ[10]редко глубоко копает под тех, кто еще не вошел в Реестр, разве что они происходят из очень выдающихся семей. Все, что у нас есть по ней, это стандартные выписки и архивные справки, но даже их достаточно, чтобы понять: она – полная противоположность этому высокородному кретину Юнгу. И в конечном счете я вынужден признать: появление коммандера Харрингтон действительно является полной неожиданностью, поскольку этот олух Яначек давно превратил станцию «Василиск» в помойку, и стоящих офицеров сюда назначать не должны. Тем не менее, – гость улыбнулся расслабившемуся было консулу, – мистер Каннинг, я не могу отделаться от ощущения, что вы слишком беспечно относитесь к своей безопасности. С самого начала вы, похоже, полагались не на собственные меры предосторожности, а почти исключительно на безалаберность КФМ. Изначально, – он изящно повел рукой, – это бездействие составляло часть нашего оригинального плана, но вам все-таки не следовало рассчитывать на бесконечное сохранение беспорядка. Безусловно, ваши приготовления потребовали полного пересмотра, как только Харрингтон принялась все здесь перетряхивать.

– Я… – Каннинг резко поднялся и прошел к бару. Слегка трясущимися руками налил себе мартини, сделал глоток, затем вернулся обратно к адмиралу. – Я предпринял некоторые меры предосторожности, сэр, что бы вы ни думали. Признаю, меры стандартные, да и я проявил некоторую медлительность, пока не осознал происходящее и не приспособился к присутствию Харрингтон. Но поймите, я проработал здесь более шести местных лет, и в первый раз за все время мантикорский офицер почесался сверить декларации с номерами на контейнерах.

– Будь сверка деклараций или даже аресты контрабандистов единственными нашими неприятностями, я бы так не беспокоился, мистер Каннинг, – произнес гость с убийственной четкостью. – Но ведь это не единственные наши неприятности, не так ли? Коммандер активно поддерживает Мацуко и АЗА. Одни только местные силы, освобожденные от таможенных обязанностей и контроля за перелетами, представляют крупную угрозу безопасности всей операции. Добавьте сюда сообщения информантов о регулярных облетах… – Он печально покачал головой.

– Я бы не стал утверждать, будто мы совершенно голые, сэр. – Каннинг сделал еще один глоток из бокала. – Согласен, выход ее воздушных разведчиков на точку – это только вопрос времени. Но, как я уже говорил – причем без малейшей самоуверенности с моей стороны, – у нас имеется надежное многоуровневое прикрытие специально для такого случая. При всей своей активности Харрингтон и близко не подобралась к капитану Коглину. Что до остальных ее действий, – консул перешел к более жесткой обороне, – я делаю все возможное для отзыва коммандера. Нами послано более двадцати личных протестов. Также мы ведем работу с представителями других инопланетных баз и надеемся послать еще больше. Мантикорское Адмиралтейство должно почуять запах жареного, особенно в свете собственных политических разногласий.

– Я знаю о протестах, мистер Каннинг. Вы, несомненно, правы относительно давления, оказываемого ими на Адмиралтейство. Но не приходило ли вам в голову, что ее начальство теперь имеет все основания поинтересоваться, на какую такую мозоль наступила нам Харрингтон?