Психосоматика - Антонио Менегетти

Следующее различие касается того результата, который эти две профессии несут человечеству. Врач необходим по двум причинам:

1) врач – это знаток феномена материя-тело, то есть человек, в совершенстве освоивший симптомы болезни тела;

2) врач может оказать помощь огромному количеству больных людей, поэтому служит человечеству незаменимым фактором высочайшей экономии в области лечения. Психотерапевт, наоборот, имеет возможность лечить только некоторых больных, а врач – образец социального ассистенциализма. Мы не сможем построить общество, базирующееся на психотерапии, но, без сомнения, сумеем создать его на основе медицины. Различие медицины и психологии проводится также по их целям. Медицина преследует следующую цель – устранение симптома и, прежде всего, восстановление здоровья. Психология на первое место ставит понимание личности субъекта, ее самореализацию и зрелость.

Для понимания мотиваций психической деятельности необходимо овладеть высочайшим искусством, посвятить этому много времени и обладать специфическим умом. Заболевший субъект идет к врачу и перекладывает на него свою проблему, слагая с себя всякий труд по выздоровлению и обретая тем самым возможность оставаться в состоянии инфантильного послушания. Если же пациент выбирает психотерапию, то первое, что он должен сделать, – это признать собственную вину в случившейся болезни. Врач для пациента – вечная мама; психотерапевт, наоборот, – духовный инквизитор, который выясняет, где субъект совершил ошибку, и, обнаружив ее, воздействует на причину, ее породившую.

В своей работе онтопсихолог использует следующие инструменты[69]анализа.

1) Лингвистический анамнез и историческая биография. В диалоге с клиентом онтопсихолог получает определенную информацию о жизни субъекта: в какой ситуации он сейчас находится, что и кого любит, то есть психолог собирает сведения о всех фактах, составляющих внутренний мир человека, чтобы постепенно подобраться к экзистенциально-эмотивному ядру субъекта и изучить его. Конечно, субъект вербализует лишь часть информации, однако онтопсихолог, будучи экспертом в области психики, обладает необходимым инструментарием для извлечения всех его секретов и потаенных намерений. Естественно, речь онтопсихолога может внешне показаться клиенту незначительной, однако для самого психотерапевта, владеющего техникой, позволяющей задавать точные вопросы, их содержание представляет огромную важность.

2) Физиогномический, кинетико-проксемический язык. Для целостного понимания онтопсихолог использует все способы самовыражения субъекта. У каждого из нас свой способ поведения и самопостановки в пространстве. Тело вещает даже тогда, когда субъект молчит, поэтому необходимо научиться прочитывать знаки, подаваемые телом. Истинность человека проверяется по совпадению (отсутствие такового говорит о его ложности) языков тела и сознательного мыслящего «Я».

Данный аналитический язык используется для подтверждения или опровержения слов клиента и предусматривает изучение того, как тело движется и разговаривает. Даже вид одежды является точным языком: стиль одежды может передавать агрессию, любовь, расположенность, вежливость, ум, насилие, секс. Чтобы понять бессознательное, достаточно внимательно проследить за тем, как движется тело. Проксемический язык передает информацию об отношении субъекта к другому человеку: язык меняется при смене собеседника.

3) Онейрический язык. Сновидение – этот бессвязный и пустой для субъекта язык – служит онтопсихологу для понимания того, что субъект собой представляет, в каком положении находится и почему. С практической точки зрения сновидение содержит точные координаты для вмешательства психотерапевта[70]. Оно не только сообщает, что у человека болит и почему, но и предлагает решение, которое вырабатывает в соответствии с законами природы. Сновидение – оформленный продукт фильтрации организмического. Сновиденческие образы представляют собой формальные типологии, не имеющие ничего общего с материей, телом. Сновидение показывает векторные динамики в действии, внутренние порывы, оказывающие информационное воздействие на области принятия решений.

Приведу в качестве примера сновидение одного священника: «Помню, что я находился с друзьями в своей старой приходской церкви. В какой-то момент нам захотелось спуститься в могильник, где были захоронены монахи. Спускаясь вниз, я увидел мышей, но уже не смог вернуться обратно вместе со своими друзьями. От страха я проснулся и подумал: «Ну, это был только сон!». Для онтопсихолога сновидение дает настолько четкий срез событий, что сразу становится виден вердикт бессознательного: прогрессирующая шизофрения субъекта. Образ мышей указывает на элемент, разрушительный для других жизнеспособных клеток (грызун) субъекта, то есть на разупорядочение деятельности нейронов. Спускаться в церковный могильник означает, что вся жизнь субъекта, целиком и полностью определяемая культурными нормами, направлена на танатический регресс без самореализации.

Следовательно, необходимо установить, что означает видеть во сне ветер, воду, покойников, лотерею и т. д. Независимо от традиционных взглядов, какое отношение с точки зрения медицины может иметь сновидение к субъекту? Первое, на что указывает сновидение, – где находится очаг заболевания, почему и как субъект болен, а также каков способ лечения.

4) Семантическое поле. Такой вид познания, введенный онтопсихологической школой, позволяет онтопсихологу диагностировать сущность внутреннего мира человека с помощью эгоической проприоцептивности[71].

5) Язык симптома или проблемы. У болезни или проблемы есть свой язык, поэтому, прежде чем приступить к их лечению или решению внешне, необходимо установить и вернуть к первоначальному состоянию то содержимое, на которое бессознательное указывает данным символом. Порой изменение поведения может повлечь за собой разрушение связей, составляющих способ общения, необходимый субъекту для выживания.

Больной неизменно являет собой опасность как для личности врача, так и для психотерапевта. К сожалению, и средства массовой информации, и общество ответственность возлагают исключительно на врачей и психотерапевтов, однако, собственный практический опыт и множество несчастных случаев, произошедших с врачами, психиатрами или психотерапевтами, привели меня к очевидному заключению, что разрушение большого числа высокопрофессиональных специалистов неизменно было спровоцировано психологическим внедрением, осуществленным считавшимися неполноценными больными. Речь идет не о соматической инфекции, а о психическом загрязнении личности специалиста, вносимом больными.