Великая сталинская империя - Юрий Фролов

По этому поводу министр пропаганды третьего рейха Геббельс 27 марта 1945 года писал в своем дневнике: «В настоящий момент военные действия на Западе являются для противника не более чем детской забавой. Ни войска, ни гражданское население не оказывают ему организованного и мужественного сопротивления…»

Когда же советские части с большими потерями все же форсировали Одер и Берлин оказался под прямой угрозой, западные германские части толпами стали сдаваться союзникам без всякого сопротивления, чем обеспечили стремительное продвижение англо-американцев к Берлину. Если бы немцы дрались более стойко, то встреча советских войск с союзниками произошла бы не на Эльбе, а много западнее.

В эти же дни и недели Черчилль и его особо доверенные специалисты тайно разрабатывали план начала войны против СССР, чьи войска оказались уже на подступах к Берлину. Союзники панически боялись, что Сталин завладеет огромной европейской территорией и его войска повернут на юг, чтобы вторгнуться в Северную Италию, где были германские дивизии, начавшие капитулировать перед англо-американцами.

Вот в этом заговоре союзников и проявилась их политическая ненависть к Советской России. То, что русские солдаты разгромили фашизм, от которого так натерпелись англичане, под рабством которого находилась Франция — все это уже отходило на второй план перед новым политическим миражом — призраком коммунизма. Для Сталина же это была возможность осуществить давнюю утопическую идею большевиков времен революции — сделать явью перманентное распространение коммунизма. Только теперь эта идея распространялась не через мятежи рабочих, как мечталось раньше — эту идею на штыках принесли в Европу сотни тысяч советских солдат. Это уже был явный экспорт революции, о чем Сталин вслух говорил только с доверенными людьми.

Замышляя глобальную войну против большевизма в Европе, Черчилль пытался воплотить иезуитское предсказание сенатора штата Миссури Г. Трумэна, о котором Черчилль до смерти Рузвельта слышал. А Трумэн при затягивании открытия второго фронта как-то сказал: «Если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, а если выигрывать будет Россия, то нам следует помогать Германии, и, таким образом, пусть они убивают как можно больше, хотя я не хочу победы Гитлера ни при каких обстоятельствах» (История Второй мировой войны 1939–1945. М., 1975, т. 4, с. 34).

И советские воины весной 1945 года продолжали с ожесточением убивать немецких солдат, верных Гитлеру. А фашисты убивали наших. Как стало достоверно известно только в 1993 году, когда был снят гриф секретности с документов о Берлинской операции, советские войска безвозвратно потеряли при штурме германской столицы 78 тысяч человек. А в бытность СССР в исторических книгах о войне фигурировала «официальная» цифра 60 тысяч человек или «более 60 ТЫСЯЧ» убитых и пропавших без вести.

…Потому союзники и Черчилль, в частности, между тем размышляли над вариантами сверхсекретной операции советских войск в Европе под названием «Немыслимое». Да, это было действительно немыслимое предательство по отношению к советским воинам — к живым и павшим — которые фактически своим героизмом спасли английскую армию от полного разгрома, а население британских островов от рабства в случае высадки германского десанта в начале войны. И это предательство Черчилль планировал, как стало известно из рассекреченных в 80-е годы английских источников, осуществить при помощи сдавшихся в плен союзникам боеспособных, опытных германских частей! То есть — повернуть штыки союзных войск вместе с недобитыми фашистами против уставших от длительной войны советских солдат. План этой операции разрабатывался высшим органом военного руководства вооруженных сил Великобритании — комитетом начальников штабов. Цель операции состояла в том, чтобы принудить первыми боевыми ударами подчинить Россию политическому диктату Великобритании и США.

Но это означало сразу же после победы над фашизмом начать Третью мировую войну! Вот и весь секрет нерешительности США и Англии при осуществлении предложения СССР о создании мировой системы коллективной безопасности. Британское правительство, отсиживаясь со своими войсками на островах, ждало, когда СССР разобьет чрезвычайно опасную для буржуазного мира фашистскую Германию, а затем рассчитывало напасть на ослабевшего (по их расчетам) победителя. Но не тут-то было; победитель был не так слаб, как этого хотелось реакционным британским и американским политикам.

Оценивая расстановку сил, они вынуждены были признать абсолютно верные выводы, сделанные в документе, подписанном фельдмаршалом А. Бруком (начальником Имперского генштаба) и начальниками штабов ВМС и ВВС.

В документе так оценен и отмечен наступательный и оборонительный потенциал Советской Армии: «…Вооружение русской армии совершенствовалось на протяжении всей войны и находится на хорошем уровне, не уступает другим великим державам. Известны случаи, когда немцы заимствовали некоторые виды вооружения. Из соотношения сухопутных сил сторон ясно, что мы не располагаем возможностями наступления с целью достижения быстрого успеха. Мы считаем, что, если начнется война, достигнуть быстрого ограниченного успеха будет вне наших возможностей и мы окажемся втянутыми в длительную войну против превосходящих сил. Более того, превосходство этих сил может непомерно возрасти, если возрастут усталость и безразличие американцев и их оттянет на свою сторону магнит войны на Тихом океане. В этой обстановке русские будут располагать силами для наступления к Северному морю и Атлантике».

Этот неутешительный для Черчилля и его сторонников стратегический вывод был подтвержден в сентябре 1945 года на совещании главнокомандующего союзными силами в Европе генерала Д. Эйзенхауэра и британского фельдмаршала Б. Монтгомери.

Так Черчиллю, давшему слово по договору с СССР не вступать в контакты о представителями разваливающейся Германии, не заключать с ними перемирия, не удалось реализовать своего предательства и развязать Третью мировую войну. Сил не хватило для этого. И в данном случае приходится признать, что милитаризация советской экономики, нещадная эксплуатация трудящихся и заключенных на оборонных заводах имела свой единственный плюс: мир и уставшая Советская страна нарастили такой оборонный и наступательный потенциал, что устрашили вероломных бывших союзников и не дали им развязать Третью мировую войну, которая при скором изобретении атомной бомбы в США и СССР могла бы обернуться межконтинентальной радиоактивной катастрофой и, возможно, погубила бы европейскую цивилизацию…

Черчиллю не удалось утаить свои замыслы: советское руководство получило соответствующую информацию от своей разведки. Сталин и Генштаб тут же приняли меры для противодействия: были в кратчайшие сроки перегруппированы советские войска в Европе, укреплена оборона занятых позиций, детально изучена дислокация войск противника. Это еще более отрезвило консерваторов и реакционеров из британского правительства и генштаба. К тому же в общих чертах союзники знали тогда результаты европейского похода Сталина. Сейчас же мы по архивным документам можем достоверно сказать, что советская 7-миллионная армия на протяжении почти 15 месяцев вела бои на территории 13 стран. За это время были разгромлены 607 дивизий германцев и их сателлитов, взяты в плен 2,5 миллиона солдат и офицеров противника. С такой вооруженной мощью, бесспорно, быстро справиться союзники не смогли бы, тем более что на некоторых участках линии встречи с союзниками наши войска имели в живой силе и технике превосходство в 3–5 раз!