В Венесуэле скучно без оружия - Сергей Кулаков

– Надеюсь, – процедил Роман.

«Мерседес» вскоре вырвался за черту города и наддал ходу. Как показалось Роману, они взяли направление к побережью.

– Мы едем на пляж?

– Что-то вроде того, – загадочно ответил Альберто.

Как видно, он занимал невысокую ступень в иерархии заговорщиков, и делиться какой-либо информацией не входило в его полномочия.

Сидевший впереди здоровяк ни разу не шевельнулся за всю дорогу. На что уж Роман сторожил каждое движение попутчиков, но ни разу ему не довелось взволноваться по-настоящему. Значило ли это, что Галвер ему поверил и заговорщики, получив от него сигнал, действительно приняли его за посланца ЦРУ?

Роману очень хотелось ответить на этот вопрос утвердительно. Но пока он вынужден был довольствоваться тем, что его не попытались убить, едва он оказался в салоне «Мерседеса», и везут уже добрых сорок минут по оживленному шоссе.

Впрочем, самое худшее могло ждать его впереди. Но он старался об этом не думать.

Вскоре «Мерседес» свернул на узкую дорогу. Ее можно было бы назвать проселочной. Но асфальт был положен настолько хорошо, что можно было не сомневаться: у этой дороги есть хозяин, и хозяин небедный.

Роман не знал, было ли известно Дугану-Худлуму о человеке, которому принадлежит эта дорога. Конца допроса по известным причинам он не дождался, о чем сейчас не мог не сожалеть, ибо каждая крупица информации была, без преувеличения, на вес золота.

Приходилось пробираться наощупь.

– Ваш хозяин, видимо, не жалеет средств на обустройство территории, – рискнул он высказать вполне безобидное мнение, надеясь услыхать в ответе Альберта имя этого самого хозяина.

Одно из них вертелось у Романа на языке. Долорес упоминала некоего Мануэля Рамеро, аристократа и богача, возглавившего заговор. Но везли ли сейчас Романа к нему, знать наверняка он не мог.

– Да, – подтвердил с туповатой горделивостью Альберто, – синьор Рамеро хороший хозяин.

Ну вот, стало быть, выяснили. Значит, везут к самому, – значит, поверили, что американец. В противном случае черта с два его тащили бы во владения хозяина. Свезли бы в ближайший подвал и дело с концом.

«Мерседес» промчался вдоль строя пальм, описал широкую дугу вокруг гигантской клумбы и остановился возле белоснежного дворца.

– Приехали, – сказал Альберто. – Выходите, мистер Худлум.

Роман выбрался из салона, зажмурил глаза. Солнце отражалось от белой поверхности стен так, что на них больно было смотреть.

– Здравствуйте, мистер Худлум, – услышал он приятный голос.

Этот голос ему был знаком так же, как голос Галвера. Аристократические модуляции, в которых слышались наследственное благодушие и привычка повелевать.

Роман открыл глаза, улыбнулся.

Перед ним стоял высокий стройный мужчина в нежно-голубом костюме. Его седеющая шевелюра и загорелое лицо идеально гармонировали с одеждой и белыми стенами дворца.

– Здравствуйте, синьор Рамеро.

Они обменялись рукопожатиями. Роман с облегчением отметил, что произнесение им имени хозяина не вызвало у того удивления. Стало быть, Дуган-Худлум знал, к кому попадет в гости.

– Мануэль, – сказал синьор Рамеро. – Зовите меня по имени, как это принято у вас.

– В таком случае, я для вас просто Майкл, синьор Рамеро, – поклонился Роман.

Они рассмеялись, вполне довольные друг другом.

За спиной Рамеро стоял высокий жилистый мужчина, одетый в темно-коричневый костюм. Он не смеялся, пристально изучая гостя. Его глаза были скрыты за темными очками, но Роман и так без труда мог угадать их выражение. Эти сторожевые «псы» все на одно лицо – взять хотя бы генерала Торреса.

– Познакомьтесь, Майкл, – сказал, беря Романа под руку, Рамеро. – Синьор Родриго, мой начальник контрразведки.

– Очень приятно, – протянул Роман руку.

Родриго не спеша сунул свою, и Роман ощутил, как сильны его пальцы. Впрочем, тот не усердствовал, сразу выпустив руку гостя.

– Как добрались до нашей страны? – заботливо спросил синьор Рамеро.

– Спасибо, хорошо.

– В аэропорту не возникло трудностей?

– Ни малейших. Если не считать того, что мой испанский здесь не совсем понимают.

– В Венесуэле свое наречие, – пояснил синьор Рамеро, – кастильское. Поэтому нет ничего удивительного, что ваш классический испанский непонятен простонародью.

Они медленно поднимались по мраморной лестнице.

Родриго шел на два шага позади, вслушиваясь в каждое слово.

– А вы где получили образование, Мануэль? – спросил Роман с американской непосредственностью. – Ваш английский безупречен.

– Гарвард, – вскинул красивую голову хозяин виллы. – Кроме того, я посещал лекции в Лондоне.

– Увы, я не могу похвастать ничем подобным, – посетовал Роман. – Мое образование началось в Принстоне, а закончилось в Лэнгли.

– Умный человек учится всю жизнь, – с истинно светским тактом ответил синьор Рамеро. – Я думаю, Майкл, ваше образование все еще продолжается.

– Похоже, что так, Мануэль, – согласился Роман.

Они вступили в прохладную сень громадного холла.

Роман глянул по сторонам и, что называется, разинул рот.

– Обалдеть! – вырвалось у него.

Со всех сторон на него глядели писаные красавцы и красавицы в париках, усах и шляпах. Так и казалась, что эта блестящая компания сейчас сойдет вниз, усядется на лошадей и помчится веселой кавалькадой на охоту.

Синьор Рамеро снисходительно улыбнулся.

– Это все ваши родственники? – спросил Роман, перебегая взглядом от портрета к портрету.

– Естественно, дорогой Майкл, – выпятил грудь синьор Рамеро. – Начиная с шестнадцатого века мои предки занимали высшие руководящие посты в этом государстве. Впрочем, тогда это было совсем другое государство… Но, я думаю, сейчас не время углубляться в историю моего рода.

– Ну почему же… – пробормотал «американец», раздавленный величием человека, который дружески держал его под руку.

– Нет, нет, – запротестовал Рамеро, выказывая, помимо демократичности, похвальную скромность. – Это очень долго и утомительно.

– А кто вот эта красавица? – в совершеннейшем восхищении перебил его Роман.

Синьор Рамеро не обиделся. Он понимал чувства гостя. Многие терялись перед этим портретами.

– Это моя прапрабабушка по отцовской линии, Тереза Луиза Каталина де Альварес Рамеро, – отчеканил он. – Удивительная женщина. Чтобы спасти своего мужа, она переоделась крестьянкой, пробралась в крепость и заколола трех охранников… Кстати, вот и портрет ее мужа, моего прапрапрадеда, Франциска Филиппа де Альварес Рамеро.