Майнеры. Задача византийских генералов - Вильям Цветков

– Я тоже в этом уверена, Дима, – ответила она, сцеживая молоко в бутылочку. Скоро кормить девочку.

– Отдохни немного. Дочке привет передавай и поцелуй за нас.

– Обязательно. Жду. Люблю тебя.

– И я тебя.

Она положила трубку. Потом в телефоне пискнуло, и он увидел фотографию дочки – кажется, она чуточку повзрослела, голубые проницательные глаза смотрели на него в упор и… все знали. Знали, где он был прошлой ночью. Без сомнения.

Дмитрий схватил стопку тетрадей, засунул ее в портфель и вышел из класса, заперев дверь.

Домой он приехал через двадцать минут. Олег уже пришел с занятий, его стоптанные кроссовки стояли у двери. Сам он сидел в комнате, что-то записывая в толстую тетрадь с экрана компьютера.

– Привет, – сказал Дмитрий. – Уроки делаешь?

Олег кивнул.

– Привет, пап. По информатике циклы проходим, записываю алгоритм, чтобы лучше запомнить.

– Уже циклы? – Дмитрий удивился.

– На уроке нет, дополнительное занятие.

– Ясно. А на тренировку идешь?

Олег с силой нажал на карандаш, грифель, издав трескающийся звук, сломался, кусочек его кольнул Дмитрия в руку.

– Пап… я же говорил… тренер… – Олег едва сдерживал себя, чтобы не броситься вон из комнаты.

– Олег. В пять едем к маме, а потом идешь на тренировку. У тебя же в семь сегодня?

– Никуда я не пойду, – он отвернулся к окну. Его плечи мелко подрагивали.

– Не просто пойдешь, еще и полетишь! – Дмитрий вынул руку из-за спины.

Сын повернулся, на мгновение замер, он не понимал и не верил тому, что видел.

Перед собой отец держал запакованный скейт с огромными буквами «Хелло вуд».

Надпись, алеющая на пластике, заворожила его, он привстал, подошел ближе и медленно протянул кисть, коснувшись ее пальцами, он провел ими едва касаясь поверхности плотно натянутой прозрачной упаковки, затем дотронулся до мощных широких колесиков.

– Это же самый лучший, пап… как ты… как? – он вдруг обхватил шею Дмитрия худыми руками и вытягивающееся подростковое тело забилось словно пойманная рыбка, слезы радости душили его, и он не мог больше произнести ни слова.

Дмитрий вдруг подумал, что подобных моментов больше не будет никогда, и ради этих секунд искреннего счастья, благодарных слез ребенка стоит рисковать.

– Давай, срывай целлофан, настраивай аппарат, мама с сестренкой скоро ждут нас.

Олег посмотрел на него влажными глазами.

– Спасибо, пап.

Через полтора часа они стояли возле высокого забора роддома, Олег держал в руке скейт и улыбался во весь рот, заглядываясь на прохожих и демонстрируя обновку: однозначно, она стоила того, если рядом оказывался подросток, его взгляд падал на яркую доску. Света махала из окна, потом она отошла и вернулась с маленьким коконом: сквозь отсвечивающее стекло нельзя было увидеть ни лица, ни глаз ребенка, но этого и не требовалось, Дмитрий почувствовал, как заныло сердце. Это его. И он расшибется в лепешку, чтобы сделать их жизнь лучше.

– Олег, Дима! – услышал он позади знакомый голос. Это была Марго. Рядом шел Виктор, грузный, но подвижный и улыбчивый. В его движениях сквозила власть, он передвигался как хищник в тайге – прекрасно сознавая свою силу и власть. Но, как всякий умный зверь, он знал, – за любым деревом может скрываться опасность.

Они поздоровались, Виктор пожал руку как ни в чем ни бывало. Марго обвила шею, поцеловала в щеку, ноздри защекотал ее свежий аромат.

– Дима, поздравляю с малышкой! О боже, как же я вам завидую! Олежка, поздравляю с сестренкой, теперь тебе будет не так скучно жить, – она говорила, смеясь и радуясь, совершенно искренне.

– Какой у тебя крутой скейт, – сказал Виктор. – Я не специалист, но недавно смотрел выступление по Евроспорту, кубок Ред Булл, и чемпион катался на похожем, кажется, даже буквы были те же! Сумасшедшие бабки, наверное, стоит!

Олег, прижимая скейт к груди, кивнул.

– Это и есть чемпионский «Хелло вуд». Папа подарил!

– Крутой, ждем тройной тулуп! – сказал Виктор и тоже улыбнулся. Морщинки собрались вокруг его глаз, которые оставались холодными, как промерзшая вода в озере Байкал. Ледяными.

– Дядя Витя, тулуп в фигурном катании, у нас – свитч на триста шестьдесят называется!

– Свитч, говоришь! Ну смотри. Начни с девяноста градусов, триста шестьдесят слишком много для начала, голова закружится!

– Не закружится, я привык!

Они махали в окна Свете, рядом с ним стояли такие же счастливые люди.

Виктор подошел поближе к Дмитрию. Улучив момент, пока Олег с Марго отсылали воздушные поцелуи, шепнул:

– Мне нужна помощь. Похоже, под меня здорово копают, без тебя не справлюсь. Кто-то сливает засекреченные данные из аналитики. Кругом крысы. Бывший начальник «Росмониторинга» работает в Думе, и, видимо, хочет выкинуть меня. Помоги. Прошу не из-за денег, а потому что… – он посмотрел на Олега, Марго, потом на окна роддома, но не закончил фразу.

Дмитрий понимал. Если Виктор все потеряет, скорее всего, его посадят, Марго останется ни с чем. Олег сильно расстроится, – дядя Виктор был для него авторитетом, он часто гостил у них дома. А сейчас, когда родился еще один ребенок, их помощь, особенно в первое время, точно не будет лишней.

– Я устроился на работу в ночную смену, – сказал Дмитрий. – Мне понадобятся доступы в вашу сеть и полные права администратора.

– Неужели снова на склад? – не поверил Виктор.

– Нет, теперь в школу.

– Кем же, если не секрет?

– Сторожем.

Ответ ошеломил Виктора настолько, что он невольно попятился.

– Прости… что? Мы же вчера…

– Не обращай внимания. Так надо. Я хочу там работать сторожем и буду работать. Это никак не повлияет на наши отношения, я надеюсь.

– Конечно, это твое право… Но… зачем? Платят гроши… Я заплачу за помощь столько, что пару лет можешь вовсе не работать… не понимаю тебя, честно, – он повернулся и посмотрел на джип.

– Где твоя машина? Не вижу что-то.

– Вольво 760 GLE, третья с краю, темно-синяя.

– Господи, где ты ее откопал? На ней же, наверное, Улоф Пальме2 ездил или как там его.

– Скорее всего.