Жажда власти. История заговоров от Рюриковичей до Романовых - Елена Разумовская

В этом противостоянии Александр был обречен на поражение: он был один, а за народовольцами стояла мощная организация и негласная поддержка многих людей в стране.

Первое покушение было неудачным, но народовольцы решили привести приговор в исполнение во что бы то ни стало. Такая фанатичная одержимость, искреннее и огромное желание убить человека заставляют задуматься о нормальности психики революционеров, но в глазах своих соратников и простых обывателей они были борцами за правое дело, героями. Революционный террор становился все более беспощадным и неудержимым.

Второе покушение на царя планировалось очень тщательно, подготовка заняла два года, в течение которых Россия жила в страхе перед террористической угрозой. Здесь тоже не обошлось без страшных знамений. За две недели до трагического дня каждое утро на подоконнике своей спальни император находил растерзанных голубей. Начали узнавать, как и что, и оказалось, что на крыше Зимнего живет какая-то хищная птица. Тщетно пытались поймать ее. Затем поставили ловушку, в которую птица и попалась. Пытаясь освободиться, она взлетела, но вскоре рухнула на Дворцовую площадь. Это был гигантский коршун. Его чучело потом хранилось в Кунсткамере — такой он был большой. Это стало трагическим, последним предзнаменованием гибели императора.

Тем временем народовольцы хорошо подготовились к покушению. Все шло по графику, но внезапно карты «Народной воли» были спутаны: 27 февраля 1881 г. полиция арестовала лидера партии А. И. Желябова. Тогда они решили идти ва-банк, потому что вся организация оказалась под угрозой раскрытия. Более того, дело всей жизни было под угрозой. Исполком собрался на квартире у Веры Фигнер.

В отсутствие Андрея Желябова руководство организацией и террористическим актом взяла на себя С. Л. Перовская, бывшая его гражданской женой. Она сказала, что необходимо действовать метательными снарядами, которые изобрел «технический гений» организации — Н. И. Кибальчич. Снаряды пригодились бы на случай, если император не поедет по Малой Садовой, как предполагалось. Предложение было принято единогласно всеми присутствующими девятью членами исполкома. Перовская принялась распоряжаться цареубийством. На всем пути следования кареты императора, который должен был ехать в Зимний дворец через Екатерининский канал, были расставлены бомбометатели, каждый из которых хотел метнуть бомбу в царя. Расчет был прост: если кто-то промахнется, то другой закончит дело. Так и случилось.

1 марта 1881 г., днем, в 2 часа 10 минут, император Александр II вышел из дома своей кузины и сел в карету, чтобы ехать домой. Экипаж проехал Инженерную улицу, выехал на мост. Здесь в 2 часа 20 минут раздался первый взрыв — бомбу метнул Николай Рысаков. Александр II остался цел, но пожелал выйти из кареты и пойти к преступнику. Это была роковая ошибка (кстати, охрана государя была поставлена из рук вон плохо): через 10 минут второй взрыв, произведенный Игнатием Гриневицким, смертельно ранил Александра II. На этом месте теперь возвышается храм Спас на Крови, построенный на народные деньги. В 3 часа 55 минут несчастный император, освободивший крестьян от рабства, скончался в Зимнем дворце, как и подобает русскому царю.

Сразу же после свершившегося акта исполнительный комитет «Народной воли» выпустил прокламацию, в которой комментировалось цареубийство. Убийство императора объявлялось актом правосудия, народовольцы же — его вершителями, заступниками за весь народ. Они взяли на себя функции высшего суда и уверовали в то, что вершат высшую справедливость. «Два года усилий и тяжелых жертв увенчались успехом. Отныне вся Россия может убедиться, что настойчивое и упорное ведение борьбы способно сломить даже вековой деспотизм Романовых Обращаемся к вновь воцарившемуся Александру III с напоминанием, что историческая справедливость существует и для него, как для всех», — стояло в прокламации[135]. Однако наследник престола не испугался этого обращения, у него на этот счет было свое мнение.

Революционеры добились своей цели: правительство было испугано и дезорганизовано, многие не знали, что делать. Всем казалось, что в России начнутся те же события, что и во Франции конца XVIII в. Об этом красноречиво свидетельствует тот факт, что в Москве из-за страха перед террористами два года подряд откладывалась коронация Александра III. Была у народовольцев и другая цель: они пытались поднять на борьбу широкие слои населения. Однако это им не удалось. Кроме некоторых хулиганских выходок, грабежа имений и немногочисленных радостных откликов на содеянное никаких действий не было. — Более того, народ бил студентов, разночинцев, помещиков, говоря, что они убили царя за то, что тот дал им свободу. Вопреки надеждам прогрессивной части общества народ любил царя-освободителя и скорбел о его кончине совершенно искренне. Когда по Петербургу разнеслась весть о гибели Александра II, к Зимнему дворцу стали стекаться толпы людей. Прощание было долгим, торжественным и скорбным. Идея террористов не была поддержана.

Для исполкома «Народной воли» было важно общественное мнение Европы, положительное отношение к их борьбе за рубежом, поэтому 8 марта 1881 г. исполком выпускает обращение к европейскому обществу. Убийство Александра II объявлялось необходимым этапом в «освободительной борьбе русского народа» за свои права и лучшее будущее, самодержец признавался главным врагом и единственной помехой на пути к счастью и процветанию русской нации. «Народное обнищание, голод, развращение народа примерами легкой наживы» — во всем этом был виноват царь как олицетворение природного и социального неравенства людей и лично Александр И. По иронии судьбы, чуть ли не лучший представитель династии стал ответчиком за все зверства и недостатки своих предков. И вот еще один то ли знак судьбы, то ли каприз истории: около гроба невинно убиенного царя Александра Николаевича Романова стоял его внук Николай, которому на тот момент было 12 лет. Ему суждено было стать последним русским императором, мученически убиенным и причисленным к лику святых, искупившим все грехи рода Романовых…

Как известно, любое действие вызывает противодействие. Полиция, пользуясь санкцией нового царя, открыла ответный террор, жестокий и беспощадный. «Народная воля» захлебнулась в собственной крови, ее попытка вырвать власть у самодержавия окончилась беспрецедентными полицейскими мерами. Первого террориста Н. Рысакова захватили еще на месте преступления и предъявили ему обвинение в убийстве императора. Второй террорист И. Гриневицкий, раненный взрывом, был отправлен в госпиталь. Он ненадолго пришел в сознание и на все вопросы жандармов отвечал: «Не знаю»; вскоре он умер. Его товарищ сначала тоже молчал на допросе, но на второй день заключения нервы его не выдержали, и он стал давать показания, позволившие жандармам произвести аресты исполкома народовольцев. Так, 3 марта полиция ворвалась на конспиративную квартиру на Тележной улице, где была арестована Г. М. Гельфман. Чтобы избежать ареста, Н. А. Саблин застрелился; в полицейскую засаду попал один из организаторов покушений А. Д. Михайлов. Одного за другим полиция арестовывала главных деятелей террористической партии: 10 марта на Невском проспекте арестовали С. Л. Перовскую, а 17 марта— Н. И. Кибальчича.