Трое за Ларцом - Екатерина Федорова

— Табуретками стекла бьют… Весело у них тут!

Они зашли вовнутрь. За скрипучей дверью открылась большая полутемная комната, скупо освещенная полосками света, бьющими сквозь промежутки между досками на окнах. В полосах света видны были столы под неопределенного цвета скатертями, посуда на столах, хмурые рожи и морды над ними.

— Обычная забегаловка, — определил наметанным глазом класс заведения Леха. — Говоришь, будут еще девки, пляски и вино? Стриптиз в дешевой забегаловке — это круто. А эстрада где? Там, где этот толстый хмырь в переднике? Да не толкай ты меня под локоть, сенсей, я всегда пальцем тыкаю. А как же иначе понять, о ком идет речь? Гляньте, вон там незанятый столик. И совсем рядом с хмырем. Так что все подробности будут видны, прямо как под микроскопом. А что я такого сказал, сенсей? Я про это… э-э… про меню! Здесь хоть хорошо кормят? Слышь, Вигала, ты отвечаешь?

— В каком смысле? — изумился эльф. — Но… Ты всегда можешь меня спросить, братан Леха, а я непременно отвечу. Если, конечно, буду знать ответ…

Тимофей гнусно пофыркал, с осторожностью присел на сомнительного вида табуретку.

— А что это ты так садишься, словно у тебя в заднице что-то лишнее торчит? — тут же озаботился Леха.

— Да табуретка что-то…

— Ты не бойся, она крепкая! Я сам на точно такой же сижу.

Тимофей, собственно, боялся не того, что седалище под ним развалится, а того, что оно попачкает его и без того оборванный зад. Надо, кстати, одежонку какую-нибудь тут купить. И себе, и бедному Трегубу. Не все же деньги отдавать бюрократическому монстру, сидящему на прошениях, — надо и себя немножко отблагодарить. А то Лехе хорошо, у него с собой целый чемодан одежек, а вот он — в чем был, в том и ходит…

Кстати, хоть у Лехи и имелась перемена, джинсы на нем были все те же — с дырками от калаучей, попачканные кровью и грязью. В здешних эскападах все как-то недосуг было переодеться.

Хозяин кафе со стриптизом отошел от стойки, встал рядом, упер лапищи в бока. Сверху у него на голове вместо волос росли тоненькие, с палец толщиной, щупальца. И рожа — горгона Медуза отдыхает.

— Чего будем? — не слишком дружелюбно рыкнул он.

— А что есть? — почти так же грубо поинтересовался в ответ Вигала.

— Кабанья вырезка с салом, рыба тушеная а-ля пюсс, запеченные гусиные крылышки, свежие бараньи глаза…

— Опять! — в один голос взвыли Леха с Тимофеем.

— Так, вот этого нам не надо, — поспешно сказал Вигала. — Никаких глаз или иных деликатесных органов. Тащи только рыбу, крылья и кабана.

— Вина? — еще более злобно спросил хозяин.

— А ты что думал? — рявкнул Вигала. — Компот нам пить, что ли?

Хозяин вдруг неожиданно подобрел.

— Да нет, я просто решил, что вы — из этих… — Голова, увенчанная шевелящимися щупальцами, качнулась в сторону улицы

— Кто эти? — полюбопытствовал Тимофей.

— Орден Обожествленного Вина! — с ненавистью сказал хозяин. — Шляются тут, чтоб им пусто было. Проповедуют, честных выпивох смущают!

— Они обожествляют вино? — подивился Тимофей. — А что тут не так? Раз ты обожествляешь вино, значит, жить без него не можешь… Для торговли — сплошное удовольствие.

— Они его настолько обожествляют, что пить не могут! — сурово отрезал хозяин. — Какая уж тут торговля? Вино, дескать, это бог, кровь, соль и суть земли. В кувшинчиках на алтарь ставят. А сюда приходят воду мутить. Раз ты пьешь вино — значит, уничтожаешь этим своим действием божество. Единый Бог, что за времена настали! Завтра они еще женщину обожествят. И что — ни одной из них не касаться, что ли?

Трактирщик ушел, ворча что-то себе под нос.

— Слышь, Вигала, — позвал Леха, проводив хозяина долгим тяжелым взглядом, — все хотел у тебя спросить… Отчего здесь есть мужики — а на всей остальной планетке нет? Сюда что, проклятие это не достало, что ли?

— Проклятие… гм… Дело в том, что город магов живет совершенно отдельно от всей остальной планеты. Своя жизнь, свои заботы. На сигвортов и вымирающих местных аборигенок городу, по большому счету, наплевать. Правда, время от времени находится кто-нибудь из магов, объявляет во всеуслышание, что собирается создать заклинание, которое поможет вернуть плодовитость почти уже вымершим местным мужчинам. Это помогает ему пробиться на какую-нибудь хлебную должность — у них тут есть выборные посты. А потом, само собой разумеется, об обещании благополучно забывают. Денежки капают, власть уже в руках, чего же боле… Так и живут — за стенами сигворты, калаучи, вымирающие аборигенки, в городе — каменные стены и относительное изобилие. Местным из леса вход сюда запрещен. Хотя силами планеты город магов пользуется. Заклинания не могут существовать без подпитки планетарными полями, эманациями планеты… Раньше здесь была просто школа для магов. И организовал ее какой-то маг в древности. Его выгнали с роднойпланеты за какие-то волшебные шалости, вот и пришлось… искать пристанища на стороне. Прибыл сюда, построил в безлюдном месте… то есть на безлюдной реке, хижину на плоту. Затем захотелось уюта, он мало-помалу заклинаниями начал создавать гору, укрытую камнем — природа здесь сами знаете какая, кусачая, гулящая… правда, у вас на эту тему другое слово есть, на «ё» начинается и по рифме больше подходит… Построил на горке домик — это и был первый дом будущего города магов. Потом захотелось кушать, он объявил телепатам-инжекторам…

— Кому-кому? — изумился Леха. Вигала терпеливо пояснил:

— Телепатам-инжекторам. Это специальное сословие людей, помогающих магам и немагам общаться друг с другом. Нечто вроде службы знакомств, информации и объявлений между мирами и существами всех рас… Потом выучившиеся маги стали здесь оставаться, селиться, образовывать сословия, принимать заказы из других миров. Поселение стало расти. Правда, у самих магов потомство бывает обычно редко, и притом крайне немногочисленное — магические науки… гм… потенции не способствуют. Облучения, мутации, заговоры конкурентов или врагов, наложенные на конкретные места… Но зато здесь селились в качестве ремесленников и обслуги выходцы из всех миров. И сейчас эта традиция продолжается. Сюда приезжают мужчины со всех концов Мировых Путей, кто учиться, кто заработать денег. Местных здесь практически нет. Все мужчины — строго приезжие. Так что… С самой Эллали город связан исключительно местом расположения и ничем больше. Вы заметили, что здесь нет ни одного листочка, ни единой травинки?

Тимофей кивнул.

— Это потому, что они боятся. Зелень будет пить соки из земли, пускать в нее корни… А значит, по ней в их город может проникнуть какая-нибудь магия местных. Здесь земля взята в плотный панцирь мостовых, накрепко запечатана заклятиями, на стенах тоже что-то такое написано… Кажется, дословно — ябет виторпус тенатс ад сел. Что-то там из области противоборствующей зеленой магии…

— А местные, значит, на город зубы точат?

Вигала засмеялся.