Гордая и непреклонная - Линда Френсис Ли

– Люсиль Руж всегда проходила по этому переулку?

– Да.

– Откуда вы это знаете?

От внимания Элис не ускользнул проблеск удивления на лице Лукаса, однако он быстро сумел его скрыть.

– Всем вокруг известно о том, что Люсиль жила в соседнем квартале. Она могла попасть домой только через этот переулок.

– И вы когда-нибудь видели, как она возвращалась домой? Лукас пожал плечами.

– Да, иногда. – Он, похоже, обдумывал свой ответ, после чего добавил: – По правде говоря, я видел ее в ту самую ночь, когда она была убита.

– Боже правый! Почему же вы сразу мне об этом не сказали?

– Я опасался, что меня неправильно поймут.

– Где вы ее видели?

– В коридоре, примыкающем к черному ходу. Она разговаривала с Брутусом и выглядела очень расстроенной.

Элис с трудом верила собственным ушам.

– И чем же она была так расстроена?

– А вот это уже не ваша забота.

Кровь стучала у нее в висках.

– Черта с два! – На языке у Элис вертелось еще множество куда более крепких выражений. – Никаких личных тайн отныне у вас быть не может, мистер. Если вы хотите, чтобы я успешно защищала вас в суде, вы обязаны сообщить мне все, даже самые мельчайшие подробности вашей жизни. Где вы живете, с кем вы встречаетесь и о чем с ними беседуете. Итак, попробуем еще раз. Чем именно была так огорчена мисс Руж?

Какое-то мгновение он смотрел на нее в упор, после чего произнес:

– Она была беременна.

Перо выпало из рук Элис и со звоном упало на стол.

– Только не говорите мне, что она ждала ребенка от вас.

– Я же сказал вам, что у меня не было никаких отношений с Люсиль Руж, – процедил Лукас сквозь стиснутые зубы.

– Вы также уверяли меня, будто не видели ее в ту ночь. Он пожал плечами без видимых признаков раскаяния.

– И опять-таки я не хотел, чтобы меня неверно поняли. Тем не менее факт остается фактом: я никогда не был близок с Люсиль Руж.

У нее вырвался вздох облегчения.

– Тогда кто же был отцом ребенка?

– Этого я не знаю, – ответил Лукас.

Элис не могла утверждать с уверенностью, говорит он правду или лжет.

– Она отказалась назвать его имя. Я сказал ей, что готов сделать все, что в моих силах, чтобы ей помочь. – Тут он потупил голову, уставившись на свой ботинок. – Увы, мне так и не представилась возможность это сделать.

Был ли он искренен с ней? Или же просто притворялся?

Слишком много вопросов. Так много, что у Элис пошла кругом голова. Это не имело в данном случае большого значения. Если ее отец или Кларк узнают о том, что жертва была беременна, они получат в свои руки последнее звено, которое им требовалось, чтобы успешно завершить основанное на косвенных уликах дело. Мотив преступления.

Элис необходимо было собрать достаточно улик, чтобы у присяжных возникли обоснованные сомнения в виновности ее клиента. Она не обязана была доказывать в суде, что Лукас не убивал Люсиль Руж или что ее убил кто-то другой. Все, что от нее требовалось, – это доказать, что имеются достаточно веские основания полагать, что он, возможно, не совершал преступления. Досадное обстоятельство для обвинения, зато большая удача для защиты.

Было уже довольно поздно, когда Элис покинула контору и направилась к публичному дому, где работала Люсиль. Чтобы оградить себя от дальнейших ошибок, ей следовало для начала узнать как можно больше о личности жертвы, а уже потом можно будет перейти к свидетельнице.

Близился вечер, когда Элис подошла к «Фламинго» – борделю, находившемуся почти по соседству с мужским клубом Лукаса Хоторна. Впрочем, когда она переступила порог этого заведения, ей показалось, будто она попала совсем в другой мир – до такой степени оно было не похоже на «Найтингейл-Гейт». Здание было высоким и узким, с темным, безвкусно обставленным вестибюлем и таким обилием алого бархата и позолоты, какого Элис еще ни разу не приходилось видеть за всю свою жизнь. Вдоль стен тянулись большие дымчатые зеркала, и даже в этот сравнительно ранний час в ноздри ей ударил крепкий запах спиртного.

Навстречу ей вышел какой-то коренастый жилистый мужчина в серых брюках, рубашке без пиджака и расшитом золотом жилете в тон стенам.

– Что вам угодно? – осведомился он резко, осмотрев ее с ног до головы. – Нам здесь не нужны филантропы, пытающиеся обратить девушек на путь истинный. Лучше убирайтесь откуда пришли!

– Уверяю вас, я здесь вовсе не для того, чтобы читать кому-то проповеди. Я только хотела бы поговорить с… хозяйкой «Фламинго».

– Ее сейчас нет. – Он постепенно оттеснял ее к двери.

– Тогда я подожду ее здесь, – ответила Элис, несмотря на то, что ей совсем не улыбалась мысль находиться рядом с этим типом. Не то чтобы он внушал ей опасения, но от него так и разило каким-то лосьоном после бритья с резким запахом. Или дамскими духами?

– Ждать здесь не разрешена.

– У вас есть свод правил, где это записано?

Мужчина уставился на нее, прищурив глаза:

– Вы что, хотите пошутить надо мной, леди?

– У меня и в мыслях не было шутить над вами. Но, как адвокат Лукаса Хоторна, я считаю своим долгом переговорить с хозяйкой этого заведения…

– Вы та самая женщина-адвокат? – Грубоватые черты лица ее собеседника немного смягчились, на губах появилось некое подобие улыбки. – Что же вы мне раньше об этом не сказали?

Он чуть ли не силой снова втащил ее в вестибюль.

– Мэй! – рявкнул он так, что у Элис чуть не лопнули барабанные перепонки. – Здесь адвокат Лукаса.

На верхней ступеньке лестницы показалась какая-то женщина с пышными формами и самыми густыми волосами, какие когда-либо приходилось видеть Элис. Девушка выдавила из себя улыбку:

– Да, мое имя – Элис Кендалл. Насколько я понимаю, вы распоряжаетесь в этом заведении.

– Распоряжаюсь и владею, – последовал ответ.

– Что ж, тем лучше. Мне нужно задать вам несколько вопросов.

– Вы объявились как раз вовремя, – проворчала в ответ женщина.

«Еще один критик!»

Женщина по имени Мэй спустилась по лестнице. Лишь когда она остановилась в нескольких дюймах от Элис, последняя смогла наконец рассмотреть ее лицо. Благодаря тяжелым бархатным портьерам, закрывающим окна, и тусклому свету газовых ламп все вокруг казалось подернутым слабой туманной дымкой, которая рассеивалась, лишь если подойти к тому или иному предмету на близкое расстояние – вне всякого сомнения, намеренно созданный эффект. Впрочем, эта содержательница публичного дома вряд ли нуждалась в подобных ухищрениях. Мэй оказалась красивой женщиной – довольно высокой, скорее приятно округлой, чем полной, с безупречно чистой кожей.