Старые, малые и другие - Людмила Улицкая

– Давай, давай сходим, – посмеиваясь в усы, поддержал Игнасий, – действительно, что-то больно быстро кончается колода.

И они полезли наверх. Фонарик Федя взял с собой, а горящую свечку оставили в ящике.

Никаких карт на старом месте, конечно, не оказалось. Зато Федя нашел сломанный свисток и горсть грецких орехов. Игнасий до орехов был не охотник, но помог Феде их поколоть. Они вместе нашли подходящий маленький ящичек, засовывали под дверцу орех и на счет “раз, два, три” с силой хлопали. Это занятие понравилось Феде гораздо больше, чем проигрывать в карты. Пока они возились с орехами, свеча сильно оплыла воском и перевернулась. Замасленные карты с треском разгорелись, старая перинка – тоже, и ящик на первом этаже запылал, как хороший костер.

Довольно скоро чуткий на запахи Игнасий почувствовал запах гари. Как всякий нормальный кот, больше всего на свете он не любил воды и огня. Шерсть у него встала дыбом, он еще раз принюхался и сказал Феде только одно слово: “Бежим!”

Толком не поняв, в чем дело, Федя поспешил за котом. Проход между этажами был узкий, они протискивались с трудом, впереди Игнасий, за ним Федя. Федя только диву давался, когда это кот успел запомнить дорогу, да еще в такой темноте. Дыму было все больше и больше. С необыкновенной ловкостью пробирался Игнасий по дымоходу, вылез через трубу на крышу и по водосточной трубе наполовину скатился, наполовину съехал на землю. Через некоторое время Федя, который отстал по дороге, тоже приземлился у водосточной трубы.

– Да, такого приключения у меня еще не было, – причесывая усы, сказал Игнасий, – это, конечно, от нашей свечи пожар разгорелся. Давай отойдем в сторону, посмотрим, как будет гореть Мышиный дом. Увидишь, пожар будет замечательный!

– Ох! – вскочил Федя. – Одинокая Мышь в доме! Надо ее спасать!

– Спасать Мышь? Ну, это уж без меня. И тебе не советую, – недовольно проворчал кот.

Но Феди уже не было рядом с Игнасием. Он несся к входной двери. Дверь была, конечно, заперта. На всякий случай Федя звякнул в звонок, грохнул по двери кулаком, а потом уж полез на крышу по водосточной трубе. Это было гораздо труднее, чем спускаться с нее, но все-таки у Феди был большой опыт лазанья по крышам и трубам. Он вскарабкался на крышу. Из трубы шел черный дым, но Федя, не раздумывая долго, исчез в трубе. В дымоходе было темно и дымно – это в шкафу тлели, а кое-где уже полыхали Мышиные сокровища. С трудом нашел Федя проход в шкаф. Во внутренних комнатах тоже сильно пахло гарью, но пока весь пожар происходил в шкафу. Огню из ящиков не так просто было вырваться.

Федя вбежал в Мышиную спальню с криком:

– Пожар! Спасайтесь!

Мышь мгновенно вскочила с кровати, поморгала своими круглыми глазками, ничего со сна не соображая.

– Пожар, пожар, говорю! Шкаф горит! – орал Федя.

– Боже мой! – простонала Мышь. – Какой кошмар! Надо спасать имущество!

– Надо спасать жизнь! Как только прогорят стенки ящиков, мы погибнем! – Федя тянул Мышь к окну.

Но Одинокая Мышь вырвалась из Фединых рук и металась как угорелая (возможно, она действительно угорела, потому что запах гари делался все сильнее). Она хватала в лапы первые попавшиеся вещи, носилась с ними по комнате из угла в угол. К груди она прижимала большую подушку, в одной лапе зажала кофейник, в другой – часы и еще пыталась ухватить с окна цветочный горшок.

Тем временем из шкафа показались первые язычки пламени.

– Бежим! Скорее! Где ключ от двери? – кричал Федя.

Обычно ключи лежали у Мыши под подушкой, но, когда она схватила подушку, ключи упали на пол. Она кинулась к кровати – ключей не было.

– Украли! Мои ключи! – завопила Мышь и кинулась к окну. Дрожащими лапами она хотела открыть задвижку, но это ей не удавалось. Тогда она хватила часами по стеклу, раздался двойной звон – разбитых часов и вылетевшего стекла.

Тем временем Федя поднял с полу ключи.

Мышь совершенно ничего не соображала. Она все еще пыталась спасать свое имущество. Она пихнула в окно стул, но он застрял в оконном проеме. Она протиснула в окно подушку и выбросила кофейник. Язычки пламени из нежных и маленьких превращались в большие и яркие. Федя понял, что нельзя ждать ни минуты. Он схватил Одинокую Мышь на руки – это было совсем не просто, она была очень большая и толстая и весила никак не меньше Феди. К тому же она отбивалась, даже пыталась укусить Федю в плечо. Но Федя волок ее к двери, а за ним тянулась скатерть, которую Мышь ни за что не хотела выпускать из лап. В прихожей было совершенно темно от дыма и нечем дышать. С большим трудом Федя отпер задвижку, большой крюк, цепочку и два замка, на которые была заперта дверь.

В тот самый миг, когда они вывалились из двери на улицу, шкаф не выдержал напора огня и запылал огромным костром.

Как только Одинокая Мышь очутилась на улице, она потеряла сознание и упала на спинку.

Федя обмахивал ее скатертью, выпавшей из ее лап, и одновременно вытирал со лба пот. Возле дома уже собралась толпа соседей. Кто-то вызвал пожарную машину, а некоторые даже подумывали о том, не попробовать ли самим начать тушить пожар. Таракан сказал, что сейчас сходит домой и поищет книгу о тушении пожаров – у него была лучшая библиотека в городе. Змея мудро улыбнулась и посоветовала ему принести лучше ведро с водой.

Тем временем приехали пожарные, размотали свои шланги и быстро загасили остатки того, что недавно было Мышиным домом. Потом они стали сматывать свои шланги, и Змея мудро уползла к себе домой, испугавшись, как бы ее не смотали вместе со шлангами.

Наконец Одинокая Мышь открыла глаза, вздохнула и тихо заплакала.

– Где Федя? – прошептала она. – Он спас мне жизнь. Ему надо дать медаль “За спасение погибающих”.

Голова ее лежала на подушке, она была прикрыта скатертью, а рядом с ней стоял ее любимый кофейник. Это было все, что у нее осталось.

Вот и вся история про Одинокую Мышь. Остается только добавить, что благородный Таракан пригласил ее жить к себе. Вскоре они поженились, и оба вполне счастливы. Одинокая Мышь гордится тем, что у нее такой умный и образованный муж, а Таракан очень ее уважает за те замечательные обеды, которые она ему готовит каждый день – кроме тех случаев, когда Таракану после особенно вкусного обеда хочется поспать денек-другой. Но это бывает редко, вообще он старается обедов не просыпать.

Одинокой Мыши, конечно, жаль и шкафа, и имущества, но все-таки она очень довольна своим новым положением – она ведь перестала быть одинокой.

Федя иногда заходит к ним в гости – Мышь на него совсем не сердится. Ни за то, что он когда-то поселился у нее в шкафу, ни за его проделки, ни за пожар. К его приходу она печет пирог с вареньем. И хотя Таракан успевает съесть большую часть, зато Феде всегда достается большой кусок из самой серединки.