Пепел и снег - Сильвана Дж. Санчес

деле две вещи, – сказал он, и его красивое лицо помрачнело.

– Какие же? – спросила я, прищурившись и подвигаясь к нему.

Он высвободил руку, до того подпиравшую шею, и уставился в стену.

– Во-первых, королева Розлин сейчас – могущественная правительница и обладает всеми привилегиями, которые дает ей этот титул и которые нам с тобой хорошо знакомы. – Он приподнял брови и многозначительно посмотрел на меня.

Я кивнула.

– А второе? – Я была заинтригована.

– Что касается второго, то… – Эш вздохнул и выдохнул сквозь губы. – Это просто невозможно сделать, – отрешенно проговорил он.

Я скривилась от возмущения.

– Почему, Эш? – жалобно спросила я. Хотя ответ меня не очень интересовал – на карту ведь была поставлена его жизнь, его свобода. Я была готова на все, лишь бы увидеть, как он освободится от проклятия. – Ты ей не должен ничего, кроме как воздать по заслугам! – возмущенно вскричала я. Слова слетели у меня с языка сами собой.

Эш уставился на меня, удивленный моим энтузиазмом.

– Я не говорю, что этого не нужно делать, Снежка, – пояснил он, опуская руки. – Эта женщина не вызывает у меня ни капли сочувствия. Просто ее невозможно убить. – Его тон не терпел возражений.

Я раздраженно фыркнула.

– Не понимаю, – проговорила я, качая головой.

– Давай я тебе объясню, – Эш наклонился ко мне поближе. – Королева Розлин обладает безграничной силой. Ты видела, что она сделала с королевским гвардейцем и с баргестом? – В его голосе слышалась отчаянная борьба. – Любимая, она воскресила их из загробного мира.

Я слушала его с возрастающим ужасом, но все равно не готова была расстаться с последней надеждой. Особенно сейчас.

– Эш, – проговорила я, чувствуя, как у меня перехватывает дыхание, – Королева Розлин забрала у нас все. Она украла тех, кого мы любили, наши королевства, свободу и даже наши имена. – Слезы застилали мне глаза, когда я обхватила ладонями его лицо. – Ты – самое лучшее, что случилось в моей жизни после всего этого. – Его глаза расширились и засияли магическим светом. – Я не позволю ей украсть у нас еще и наше будущее. – Я крепко сжала зубы и процедила: – Ради этого я готова сражаться не на жизнь, а на смерть.

Его лицо стало суровым и решительным.

– В таком случае я буду сражаться на твоей стороне, – ответил он и прижался губами к моим губам в нежном и страстном поцелуе.

– И я тоже, – послышался такой же решительный голос.

Мы резко повернули головы. Я нахмурилась, увидев, кто стоял в изножье кровати. Огненная борода мужчины была заплетена в косы, волосы падали на плечи рыжими локонами, а лукавые зеленые глаза щурились, на губах играла улыбка.

– Туриад! – воскликнула я, с удивлением глядя на него. – Ты должен был постучать!

Эш откинул голову и рассмеялся. Его смех был теплым, низким и звонким.

– Тебе следовало закрыть дверь, девочка. – Маг пожал плечами и поднял руки.

Я схватила подушку и швырнула ее в коварного мага. Подушка должна была угодить точно в цель, но еще одна пара рук перехватила ее.

– Вам точно нужно закрывать дверь. – Эссгард изогнул губы в полуулыбке, сжимая подушку в руках.

– Я думала, что она закрыта. – Я весело посмотрела на него. – Но в любом случае мне кажется, что вы оба заблудились. Это не комната Леандра. – Я с трудом подавила смешок.

– Верно, но мы и так надоели этому бедолаге, – усмехнулся Туриад.

– Хорошо, что ты пришла в себя, Снежка, – добавил Эссгард и бросил мне подушку. Я ловко поймала ее и прижала к груди.

– Ребята, встречаемся внизу, – сказал Туриад, и его голос стал мрачным. – У нас гости.

Глава двадцать четвертая

Мы с Эшем лениво спустились по лестнице. Мне выдали новую одежду, которая была легче и лучше на мне сидела, чем наряд Галхоэ. Я спускалась в удобных темно-бордовых бриджах, воздушной белой рубашке, поверх которой был накинут винного цвета дублет. Мои коричневые кожаные сапоги были прочными, но удобными, как тапочки. От моего внимания не ускользнуло, как великолепно была сшита моя одежда. Где и когда Эшу удалось ее раздобыть? Я задумалась, было ли на свете что-то, чего Эш не мог сделать?

– Что случилось с моей старой одеждой? – спросила я из чистого любопытства.

Он искоса посмотрел на меня, и я заметила тревогу в его взгляде.

– Мы… сожгли ее, – ответил он с неохотой. – Прости, но ее уже невозможно было починить. – Эш откашлялся и слегка нахмурился. – Тебе не нравится новая? Портниха, которая продала мне ее, сказала…

Я подняла руку, заставляя его сосредоточить мечущийся взгляд на мне.

– Мне она очень нравится, – заверила я Эша, в глубине души обрадовавшись, что больше не придется носить вещи умершего мага.

Когда мы спускались по последнему лестничному пролету, выражение лица Эштона смягчилось, но совсем немного.

– Ты, наверное, скучаешь по роскошным нарядам? – пробормотал он, и его взгляд снова стал беспокойным. – Вроде того, из латирийского шелка. Кстати, я не сказал, его…

– Тоже сожгли? – закончила за него я, приподняв одну бровь.

Он поджал губы и молча кивнул.

Эш спустился первым, а я замерла на последней ступеньке и покрепче сжала его руку, чувствуя, как он увлекает меня за собой. Он развернулся. Теперь мы стояли лицом к лицу, и я положила локти ему на плечи, сложила ладони у него на затылке и заглянула ему в глаза.

– Ты можешь сжечь всю одежду, которую я носила в Уайтхейвене, мне все равно, – сказала я и устремила взгляд вверх. Мне в голову пришла совершенно неожиданная мысль. – О боги, ты можешь сжечь даже ту одежду, которая сейчас на мне. Я все равно не рассержусь на тебя. – Я снова посмотрела на него и рассмеялась.

Эш смутился, и это было очень мило. Уголки его губ слегка приподнялись.

– На самом деле, – продолжила я уже серьезнее, – если быть уж совсем честной, то мне ничего из этого не жалко. – Мои щеки зарделись. – Я абсолютно довольна своим нынешним состоянием. И, думаю, тебе стоит об этом знать.

Его сильная ладонь с нежностью погладила мой подбородок. Я наклонила голову и прижалась щекой к его ладони, от этого теплого прикосновения по всему телу пробежала приятная дрожь. Я могла стоять так целую вечность, наслаждаясь тишиной дома… Однако я нахмурилась.

– Что такое? – прошептал Эш.

– Куда все подевались? – спросила я, заглядывая ему через плечо. Из обеденного зала не доносилось ни звука, ни малейшего движения.

Эш взял меня за руку и поддерживал, пока я