Знак Наполеона - Джеймс Твайнинг

— Все наши аппараты дистанционно наблюдаются отсюда. — Дютру указал на один из компьютеров, стоящий на чистом в отличие от других столе. — Любой несанкционированный доступ будет отмечен на схеме, и туда будут отправлены наши люди.

— Покажите, — приказал Дюма.

Кивнув, Дютру ввел пароль на доступ к компьютеру.

— Вот видите, — указал он на экран. — Каждая установка, которую мы обслуживаем…

Пока Дютру углублялся в мелкие подробности работы их системы, Том тихо подошел к белой доске, висящей на дальней стене комнаты. Там был график выездов на объекты и распределение команд по ним. Он быстро изучил его, запомнив пару маршрутов и прикинув, где и в какое время должна оказаться каждая машина.

— Бергер, подождешь здесь пару минут? — окликнул Дюма. — Месье Дютру покажет мне оборудование.

— Конечно, — ответил Том.

Дютру повел Дюма прочь из комнаты, по направлению к складу, расписывая преимущества используемой их компанией системы. Том подождал, пока звук шагов не затих окончательно, и бросился к компьютеру. Дютру заблокировал его, но это было бесполезной мерой — учитывая то, что Том уже увидел и запомнил набираемый пароль. Он вытащил из кармана компакт-диск, вставил в привод, нашел нужную программу и запустил, постоянно оглядываясь на дверь и помня о том, что менеджер может вернуться в любой момент.

Через несколько невыносимо долгих минут зазвонил его телефон.

— Арчи? Ты видишь?

— Да, только что появилось.

— Пароль — «Бельмондо».

Том слышал звук приближающихся голосов. Арчи молчал.

— Быстрее!

Хлопнула дверь, голоса стали еще ближе.

— Арчи!

— Есть!

Вытащив диск из привода, Том заблокировал компьютер и бросился к календарю «Пирелли», за разглядыванием которого и застали его вошедшие в комнату Дюма и Дютру.

— Уходим? — вопросительно поднял брови Дюма.

— Конечно, — кивнул Том, засовывая диск в задний карман джинсов.

— Месье Дютру, вы нам очень помогли. — Дюма энергично пожал руку менеджеру. — Ваша бдительность достойна похвалы. Благодарю вас от лица всей Франции!

Судя по бравому взгляду, Дютру готов был отдать жизнь за родину.

Отель «Георг V», Восьмой квартал, 22 апреля, 08:21

Дженнифер вышла из лифта и повернула направо, к ресторану. После разговора с Грином она плохо спала; хороший завтрак и крепкий кофе были единственным шансом продержаться весь день и дожить до вечернего рейса домой.

— Мадемуазель Брауни? — донесся голос со стороны кресел, расставленных у стойки регистрации.

Дженнифер взглянула на поднявшегося мужчину и улыбнулась:

— Месье Бессон.

Вчера его пляжный наряд выглядел слегка неуместно; сегодня же, среди сверкающих канделябров, позолоченных, богато украшенных часов и полированных мраморных полов, эксперт смотрелся вызывающе. Этого мнения, несомненно, придерживался и консьерж, взиравший на Бессона с нескрываемым презрением.

— Все в порядке? — спросила Дженнифер.

— Простите, что беспокою вас… — Он казался на удивление взволнованным по сравнению с последней их встречей. Точнее, взволнованной выглядела только половина его лица; вторая, как и всегда, оставалась бесстрастной и непроницаемой.

— Мы можем где-нибудь поговорить? — спросил Бессон, бросив взгляд на консьержа.

— Да, конечно. — Она увела его к дивану, расположенному под пестрым гобеленом со сценой Благовещения. — Что случилось?

— Ваши цифры, инвентарный номер Лувра…

— Что с ним?

— Вы что-нибудь выяснили по этому поводу?

— У меня вчера была назначена встреча с сотрудником Лувра, — ответила Дженнифер. — Но они не смогли меня принять. Я собиралась позвонить им по возвращении в Штаты.

— Вы возвращаетесь домой? — удивился Бессон.

— Да, сегодня во второй половине дня.

— Тогда я очень рад, что успел застать вас.

— Вы выяснили, что это за номер? — догадалась Дженнифер, в нетерпении чуть подавшись вперед.

— Один мой знакомый сделал мне одолжение, — сказал эксперт, нервно оглядываясь по сторонам. — У него есть доступ к каталогизирующей системе Лувра. И… — Голос стих, словно Бессон не был уверен, стоит ли заканчивать фразу.

— И?.. — подбодрила его Дженнифер.

— И, судя по всему, те цифры — инвентарный номер «Моны Лизы».

— «Моны Лизы»? — Она покачала головой.

— Картина Леонардо да Винчи.

— Я знаю, — коротко ответила Дженнифер, немного раздраженная тем, что Бессон принял ее изумление за невежество. Кажется, большинство европейцев полагают, что интерес американцев к культуре других народов распространяется только на мексиканскую еду и кубинские сигары. — Просто я крайне удивлена.

— Честно говоря, я тоже. — Он взволнованно кашлянул. — Могу я спросить, где вы взяли этот номер?

— Спросить можете, но, к сожалению, я не могу вам ответить.

— Нет, конечно же, нет, — поспешно сказал Бессон. — В общем, я решил не оставлять записку у портье. — Он бросил еще один тревожный взгляд на консьержа.

— Вы правильно поступили. Я очень ценю то, что вы пришли ко мне.

— С удовольствием, мадемуазель Брауни. — Собеседники поднялись и пожали друг другу руки. — Удачи в расследовании.

Дженнифер рухнула на диван, оставшись наедине со своими мыслями; консьерж проводил покинувшего гостиницу Бессона высокомерным взглядом. Зачем Хэммону прислали инвентарный номер «Моны Лизы»? К чему относилась сумма сто миллионов долларов? К портрету кисти Леонардо? Кто-то предлагал продать ему «Мону Лизу»? Бессмыслица. «Мона Лиза» находится в Лувре, в полной безопасности. Как можно продать то, чем не владеешь? Если только…

Она вздрогнула, пораженная внезапной догадкой. Догадкой, от которой сразу же отмахнулась. Не может быть. Не может? Даже он не осмелился бы…

Но необходимо все же убедиться.

Дженнифер добежала до лифта, выскользнула из кабины на четвертом этаже и вихрем ворвалась в свой номер. Кожаный портфель Тома лежал в шкафу, там, где был оставлен вчера. Она вытащила его и села на кровать, лихорадочно перебирая в мозгу все возможные варианты развития событий, ненавидя себя за эти мысли — и не в силах остановиться.

Что Том вчера делал в Лувре? Что было написано на том листке бумаги, который он так пристально изучал и виновато спрятал при ее приближении? Почему так уклончиво и неопределенно отвечал на вопросы о том, чем он занимается в Париже? Почему так быстро ушел, стоило лишь упомянуть о полиции?