Договор на одну тайну - Ольга Володарская

— Ой, а я его знаю, — воскликнула она, глянув на лист, на котором оказалась распечатка фотографии с паспорта.

— И кто это? — мгновенно отреагировал Лаврушин.

— Котя.

— Кто? — округлила глаза Саша.

— Котя, — повторила тетя Маня. — Друг детства Глеба. Они были неразлейвода когда-то. Но лет десять назад поругались сильно и перестали общаться.

— А почему он Котя?

— Котов фамилия, — ответил ей капитан. — И именно его труп был найден на борту старого корабля «Юнга-2» наряду с телом вашего отца. Сегодня его идентифицировали.

— А второй? — спросила Оля.

— Пока нет. — Он вынул ручку и протянул младшей Пахомовой. — Александра Глебовна, распишитесь в получении вещей вашего отца.

Та чиркнула закорюку на листке.

— А теперь, с вашего позволения, пойду, — проговорил Лаврушин, убрав подписанный документ в папку.

— Заходи к нам, Ванечка, — сказала тетя Маня.

— Зайду.

На том с капитаном и распрощались.

Едва за ним закрылась дверь, Саша схватила книгу. Затем достала из ящика письменного стола блокнот и ручку и кинула на колени Ольге.

— Сиди, записывай. Сейчас будем угадывать шифр.

Отец совсем не изменился!

Это стало для Леши шоком.

Да, он стал выглядеть хуже, это понятно: возраст, алкогольная зависимость, не самые лучшие условия жизни, НО…

При этом он совсем не изменился.

Что такое седые волосы, лишние морщины и набрякшие под глазами мешки, когда сами глаза такие же яркие, живые, как и когда-то?

Говорят, глаза — зеркало души. Возможно, и так. Значит, у Лешиного отца душа молодая, чистая, светлая. Алкоголиков и даже пьяниц всегда выдают глаза. Пустые, мутные, водянистые или красные. Не зря говорят о напившемся — зенки налил! Но старший Земских своими жгучими очами обманывал всех: и сына, приезжавшего к нему на каникулы, и руководство больницы, и пациентов. Никто не мог предположить, что тот беспробудно пьет. Сейчас, естественно, этого уже не скроешь, но Леша не сомневался, что если отец возьмется за ум и завяжет, то очень скоро обретет подобающую форму.

— Сын? — осторожно спросил старший Земских, столкнувшись с Лешей возле ИХ дома.

— Отец, — с утвердительной интонацией произнес Леша.

Алексей пришел в родной двор, чтобы узнать, как отыскать папашу, но, к своему удивлению, встретил его самого.

— Ты тут?

— Я тут.

— Давно?

— Не очень.

Диалог двух дебилов!

— Если хочешь пожить в квартире, то с этим могут возникнуть трудности.

— Ты сдал ее.

— Да. Она слишком велика для меня одного.

— Приходил за арендной платой?

Отец кивнул. Он был трезв. Но, очевидно, потому, что выпить было не на что. Но сейчас в кармане лежали деньги, и немалые, поэтому он предложил:

— Давай зайдем в какое-нибудь кафе, выпьем за встречу.

— Пойдем, только пить я не буду.

— Тут есть хорошее местечко поблизости.

Леша предполагал, о каком местечке речь. Пивнушка в подвале соседнего здания. Он видел, как из нее выкатывались пьяненькие мужички. Во времена его детства в том помещении принимали тару. Ребенком он таскал туда бутылки из-под лимонада, чтобы на вырученную мелочь купить крючки или леску.

Младший Земских не ошибся. Отец привел его именно к тому кафе. Называлось оно «Пир». Ни больше ни меньше.

Отец и сын спустились в зал. Зал был небольшим, на шесть столиков. Старший Земских указал сыну на один из них, а сам пошел к крохотной барной стойке.

— Тебе что взять? — спросил он у Леши.

— Бутылку минералки, если не трудно.

— Сонечка, ты слышала, — обратился к девушке, принимающей заказы, отец. — А еще пивка полторашечку и сухарей.

Получив желаемое, отец подошел к столу, за которым разместился Леша. Сыну принес пол-литра воды, себе полтора крепкого пива. Сразу налил его в стакан и залпом выпил. Крякнув, закусил ржаным сухарем со вкусом хрена.

— Ну, рассказывай, как живешь? — поинтересовался отец, откинувшись на спинку стула. Ему, как говорят в народе, похорошело.

— Нормально. А ты?

— Тоже. Сестра моя и твоя тетка сообщала, что стал-таки хирургом.

— Да.

— Молодец. В Москву переехал?

— Последние десять лет провел в столице.

— Прижился там?

Леша кивнул. Неужели все родители с детьми, или дети с родителями, общаются так после долгой разлуки? С чужими людьми диалоги лучше выходят.

— На могиле матери был? — продолжил расспросы папа. Он, кажется, тоже чувствовал неловкость, но крепкое пиво помогало, он выпил еще один стакан.

— Сходил на днях.

— А я на все праздники церковные ее навещаю.

— Могила ухожена, я заметил.

— Памятник еще поменять хотел, да дорого…

Пауза.

Леша не знал, что говорить, поэтому пил воду.

Отец не знал, что говорить, поэтому пил пиво.

Но емкости опустели, а ни тот ни другой не придумал, как продолжить беседу.

— Какие люди! — послышалось со стороны входа. Это в кафе завалилась компания из трех человек. Двое мужчин и одна женщина. Все в разной стадии опьянения. — Доктор собственной персоной!

Один из компашки, самый трезвый, направился к столику Земских. Леша остановил его возгласом:

— Будьте добры, оставьте нас одних.

Мужик встал как вкопанный. На опухшем лице недоумение.

— Сын мой, — объяснил отец, как будто извиняясь. — Разговор у нас.

— Понял, не мешаю. Только ты это… ну… не мог бы?..

Леша сунул руку в карман, выудил несколько мятых сотен, он не имел кошелька, и протянул мужику.

— Нате, выпейте за мое здоровье. Только не здесь.

Тот схватил деньги и быстро увлек свою компанию на улицу.

— Твои друзья? — зачем-то спросил Леша. Ведь ясно было, что собутыльники. Причем знающие, когда отец получает деньги от жильцов.

— Нет, просто знакомые. Живут поблизости.

Леша не знал, о чем еще спросить.

Он изгнал алкашей, желая остаться наедине с отцом, но для чего? Чтобы переброситься еще несколькими пустыми фразами? Успокоить себя тем, что он перед смертью помирился с папенькой? Но, как он сказал Пашке Соколову, они не ругались, просто перестали общаться. Первое время Леша ждал от отца действий. Он мог найти сына через свою сестру и хотя бы позвонить, но тот молчал…