Я прячусь от ветра - Александра Питкевич

— Ямы свои закапывайте и землю ровняйте. А вы, благородные, идемте со мной, место вам покажу. — Поманив рукой ларда и хара, обошла несколько дворов, остановившись у самой окраины.

Здесь был только фундамент, но достаточно крепкий и широкий, чтобы его только поправить и поставить добротную конюшню.

— Здесь когда-то овчарни были. Пока у поместья хорошие не построили, стада здесь держали. Думаю, это место вам лучше подойдет. Впрочем, если вы хотите еще с песком поиграть…

Хихикнув, не удержалась, покачав головой. Во всех деревнях таких мест всего-то пять — шесть было. Это еще умудриться надо, так угадать.

— Анна, прояви немного снисхождения, — смущенно попросил Томаш. Хару, кажется, на самом деле была неудобно от всей ситуации.

— Я-то проявлю. Но в другой раз просто переговорите с людьми, тогда…

Зуд. Нестерпимый зуд где-то в затылке заставил умолкнуть. Потребовалось буквально пара секунд, чтобы сообразить, что происходит. Сердце оборвалось, к горлу подкатил комок.

— Ах ты тварь! Как посмел… — хотелось кричать от злости. Пожалела. Вот тебе и ответ, Вирана. — По домам! Все по домам! Рой в деревне! Идет Рой!

Ухватив Тазура за руку, рванула быстрее к центру поселка, надеясь, что еще не поздно.

Рой. Эти нелюди разбудили рой.

Ожидая сопротивления и очередных препятствий от Тазура, не ходу обернулась к нему, рискуя споткнуться.

— Прикажи своим разбегаться по домам. Сейчас! — Лард только кивнул, не отпуская моей руки, но опережая. Теперь уже не я его, а он тянул меня по короткой улочке деревни.

— Всем спрятаться в домах. Немедленно! Бросайте все, как есть, — резкий голос, громкий, заставил мужчин поднять головы и удивленно посмотреть на нас. Его люди замерли в непонимании на несколько мгновений, тогда как деревенские, оставив все дела, быстрее разбегались в укрытие.

— Рой в деревне! Рой! — видя легкую панику в глазах местных, люди Тазура приобщились к общему веселью, оставив свои молотки и лопаты.

Я пока не слышала гула, но зуд, разошедшийся по всему телу, стал почти нестерпимым. У нас оставалось совсем немного времени. Судорожно заламывая руки, я осматривала улицу, сетуя, что не успела поправить забор. Впрочем, на это требовалось много времени, а если решение поднять рой было принято до нашей встречи, я бы ничего не успела в любом случае.

Еще с десяток человек бежало к ближайшим домам, когда над крышами появилось черное, жужжащее облако. Оно извивалось и меняло форму, но неслось прямо к деревне.

— Какой большой, — я знала, что в ближайших лесах сейчас должно быть четыре улья. Местные докладывали каждый раз, как только натыкались на подобный. Но, во-первых, насекомые только-только просыпались. А во — вторых, таких больших ульев у нас не было. В том году самый большой рой мы извели после первых морозов, как только к нему стало возможным подойти.

Меняя резко кольнуло в шею. Махнув рукой, стряхнула прочь небольшое, с ноготь насекомое. Еще несколько штук уже кружило над головой, пытаясь пробраться сквозь плотную ткань платка и накидки.

— Анна, не стой, — дернув заторможенную меня за руку, Тазур потянул к ближайшей двери. Спотыкаясь, побежала за ним, попутно осматривая улицы на наличие людей. Со всех сторон слышался стук запираемых дверей. Кажется, мы были последними, кто оказался в безопасности.

— До чего кусачие твари, — выругался лард, стряхивая с головы пару черных точек и смачно, с хрустом, давя их на полу. Большие руки пробежали и по моей одежде, скидывая тех, кто успел вцепиться в одежду.

Хозяйка дома, куда ворвались мы, двое деревенских и трое из людей Тазура, быстро схватила тряпку, подоткнув порог, не позволяя насекомым пробраться внутрь сквозь щели. На печи сидели дети, большими глазами следя за происходящим. Если рой им был не в новинку, то присутствие такого числа посторонних мужчин вызывало интерес.

Прижавшись носом к окну, почесывая укус на шее, я сквозь мутную пленку бычьего пузыря пыталась рассмотреть, что происходит на улице. С этого ракурса сам рой пока виден не был, но гул долетал и сюда.

— Что это за очередная напасть?

— Разновидность диких ос. В малом числе совсем не опасны.

— В малом — это ключевое. Правильно?

Вместо ответа, я только поджала губы. Что тут можно сказать? Сейчас уже и не узнать, вызван ли рой моей утренней встречей на дороге, или это был изначальный план, а мое присутствие просто удачно совпало.

— Возьмите, — хозяйка дома, смущаясь присутствием такого числа незваных гостей, обратилась ко мне шепотом, протягивая тряпочку, едко пахнущую лосьоном. Благодарно кивнув, прижала ткань к вздувшемуся укусу, прикрыв глаза от неприятных ощущений. Пекло страшно, так что сама собой непроизвольно пару раз дернулась нога, но нужно было потерпеть, если на завтра я не хотела проснуться с опухшей шеей. — У меня не так много еды, но могу угостить вас кашей. Правда, без мяса.

Тихий голос Ирики заставил оторваться от окна. Женщина овдовела еще до мора, и потом за ней стал ухаживать местный плотник. Хороший был мужик. Только не суждено было им остаться вместе. Его тело мы сожгли одним из первых, когда зараза разошлась по деревням.

— Не стоит. Мы не гости, а тебе детей кормить нужно. — Строго произнесла я, кивая на шестилеток-двойняшек, высунувших носы с печи. — Мясо давно закончилось?

— Дней десять как, — женщина кидала виноватые взгляды то на меня, то на Тазура, не зная, перед кем отчитываться и как себя вести.

— Почему в поместье не сообщила? Ченни на той неделе отправляла для Ширии и ее детей кусок, могли и тебе положить.

— Да как можно было. Куры, слава богам, еще есть. Нам хватит, — в доме вдруг потемнело, а гул стал таким громким, что казалось, словно рой не за стеной, а прямо тут.

— Мясо завтра привезем. Всем, кому нужно. Список надо составить, — вклинился в разговор лард, перегибаясь через стол и глядя в окно. Нахмурив брови, Тазур выпрямился, уперев руки в бока. — Что за твари такие? Почему лошадей не кусают?

Пригнувшись к окну, смогла увидеть Слюду, стоящего у забора напротив. Конь тряс головой, махал хвостом и перебирал копытам, но ни истеричного ржания, ни паники в его поведении не было, не смотря на тучу насекомых кружащих рядом.

— Запах. Они и людей-то не особо трогают, — отозвался один из местных, сидящих на лавке в дальнем углу. Мужчина был стар, но еще достаточно силен, чтобы работать. Он был одним из первых, кто согласился помогать людям Томаша в ремонте домов. — Если в лесу такого встретишь — мимо пролетит и не заметит.

— Да? А что ж сегодня так? — Тазур, не смотря на мой тихий протест, все же оторвал руку с тряпицей от шеи, рассматривая темный, вздутый укус, ставший размером с кулак.

— Кто-то улей разбил. Намерено. И, скорее всего, в деревне манок поставили, — признаваться в этом было несколько совестно, словно я сама виновата в происходящем. — Один укус не опасен. Два, три — можно терпеть. Больше десяти — почти всегда смерть.