Свадьба без брака, или в Пекло эльфов! - Анна Бахтиярова

Моё терпение лопнуло.

— Я вообще-то здесь. И всё слышу.

— Так выйди! — раздраженно бросила матушка.

И я взорвалась. Движением руки подняла обоих в воздух. И заставила висеть там чертыхающимися. А сама вытерла вспотевший лоб. От гнева, скорее. Не от натуги.

— Полагаешь, это выход? — спросила Мойра, имея в виду мою выходку.

— Нет, — призналась я, глядя на родителей.

Теперь они ругались не друг на друга, а на меня.

Пришлось напомнить обоим, как обстоят дела.

— Слушайте оба, — велела я гневно. — Да, я вздорная и невоспитанная. Уж какая уродилась. И воспиталась. Ибо вы оба в этом самом воспитании не участвовали. И нечего приказы раздавать в моем доме. Когда захочу, тогда и спущу. Иль на улицу вышвырну. Будете там висеть.

Матушка мигом притихла. Поняла, что я дошла до того состояния, когда запросто воплощу угрозу в жизнь. А висеть снаружи ей не улыбалось. Тем более, погода портилась. Полководец совету не внял. Попытался предъявить новые претензии. Нам обеим.

Но я перебила.

— Великолепный где?

— О муже никак беспокоишься? — поддел папочка. — Сподобилась?

— Нет. Ни капли не беспокоюсь. Просто он мне тысячу золотых монет должен.

Полководец побагровел, а матушка понимающе усмехнулась. Мол, да, мужей использовать надо, а не в рот преданно глядеть.

— Так где мой благоверный? — повторила я вопрос.

— Общается с Роэном, — признался полководец нехотя. — Видно, о золоте твоем. Но я бы не рассчитывал получить его быстро. Свою часть сделки ты не выполнила. Внесла смуту в ряды армии Корнелия. Но не прогнала из королевства.

— Значит, они мне не поверили? — протянула я, поглаживая подбородок.

— Они боятся богини Деи. Но видели ее вчерашней ночью единицы. Остальные пока больше боятся Корнелия. А тот обещал три шкуры содрать с каждого, кто посмеет сбежать с поля боя.

— Значит, ваш город всё ещё в осаде?

— Нам дали время на размышление. До ночи. Потом начнется штурм.

— Так вам опять нужна Дея? — я усмехнулась.

Как же достали меня эти ушастые.

— Нужна. Но от тебя толку мало. Ты ж рядом с городом без рогов.

— Зато с ушами, которыми вы облагодетельствовали! — не осталась в долгу я. Ибо нечего мне тут претензии предъявлять. Будто от меня зависит — уши иль рога!

— Может, спустишь их, — предложила Мойра. — Пусть между собой разбираются, кто виноват в твоем появлении на свет. А ты магом займись. Дождь собирается. Простудится еще бедолага. Тебе ж потом отвечать придется.

— Дык не я его пленила.

— Кошка тоже сгинула, когда ты в столице жила.

— И то верно, — я вздохнула и щелкнула пальцами, позволяя родителям спуститься на пол. Не шибко грациозно, но и без травм.

А сама пошла наружу, по дороге раздумывая, какой способ вызволения старичка применить. Идеи, если честно, закончились еще до завтрака.

Однако ничего делать не пришлось. Полководец решил отправиться за мной, а выяснив, что за частоколом скрывается живой маг, усмехнулся и…

Я не поняла, что за символ он нарисовал в воздухе. Но стоило это сделать, как толстенные ветки покорно раздвинулись, будто и не держали никогда никого в плену.

— Как? — спросила я удивленно.

— Эльфийская магия, — пояснил полководец с гордостью.

— Что ж тогда Великолепный ее не применил?

Тот вмиг поджал губы.

— Потому что неуч.

— А чего вы его не обучили? И не воспитали? Разве не вам, как главному по тактике и стратегии, полагается отвечать за знания и умения всех ваших мужчин?

Папочка заскрежетал зубами, но сдержал гадости, желавшие вырваться наружу.

— Сегодня ночью в лес со мной пойдешь. Поглядим, насколько далеко от города твои уши проявляются. Заодно еще кого-нибудь из армии Корнелия рогами напугаешь.

— Ага-ага, десять раз пойду в лес, — протянула я насмешливо, глядя вслед улепетывающему магу. — И войско Корнелия распугаю. И еще парочку других, если подвернутся.

Полководец побагровел. От другой дочки (от Лавении, влюбленной в моего благоверного) ничего подобного он явно не слышал.

— Деньги тебе разве больше не нужны? — поинтересовался папочка в ответ, вспомнив важный аргумент.

— Нужны. Только сначала тысяча монет, потом прогулки по лесу. На слово вашего брата я больше не надеюсь. Муженек до свадьбы мне купание в несуществующем озере пообещал. Кстати, — я глянула весело. — Могли бы и сами монет подкинуть. В качестве компенсации за годы отсутствия в жизни ребёнка.

— Вэллари! — ужаснулась матушка, побелев, как мел.

— А что такого? — бросила я. — Рождению поспособствовал. Уши подарил. А в остальном не участвовал. Растили без него, за образование не платил. А теперь явился и требования предъявляет. С какой стати? Не нравятся мои условия, пусть Лавению в богиню Дею наряжает и перед захватчиками выставляет.

Ви слушала нашу перебранку, нервно переминаясь с ноги на ногу. Деньги-то из-за нее требовались. Зато Мойра кивала в такт словам, полностью меня поддерживая. Мол, нечего за просто так ушастым помогать. Пусть сначала заплатят.

— Я, между прочим, ваших противников уже два раза рогами пугала, — напомнила я. — А взамен что? Похищение и проблемы из-за неявки в суд. Так что разворачивайтесь и топайте через тайный тоннель за деньгами. Потом и о ночном походе в лес поговорим.

Матушка закрыла белое лицо ладонями, предчувствуя бурю от бывшего любовничка. Но, кажется, до него дошло, что требовать и угрожать бесполезно. Я не поддамся. Пусть даже из ведьмовского упрямства.

Но ничего не сказал. Сплюнул на землю и ушел.

Я же вытерла вспотевший лоб и хмуро глянула в сторону лавки. У порога топталась толпа местных жительниц. Они не слышали нашего разговора. Но посматривали с опаской.

— А вам чего надобно? — спросила я, подойдя ближе.

— Товар, — пискнула одна. — Чудище ваше лесное велело раз в три дня за покупками являться. Иначе беда.

Я подавила смешок. Ну да, ну да. Я и запамятовала.

Ишь, какие послушные!

— Заходите, — велела покупательницам. Затем собрала волосы в тугой узел и повернулась к Мойре. — Я за прилавок сегодня, а ты походи по округе, поспрашивай старшее поколение. Может, кто знает тот древний язык. Мне нужен переводчик.

— Ладно, — согласилась та. — Поищу. Но на успех особо не рассчитывай.

****

К сожалению, Мойра оказалась права. Вернувшись, она развела руками.

— Как и говорила: язык знают Филомена и бабка Рут. Если решишься идти, то к первой ступай. Она хоть не настолько безумная.