Скажи своей невесте «Нет» - Наталья Жарова

– Вот и ладно, – отозвался он, моментально превращаясь обратно в желчного, но, в общем-то, безобидного стрика. – Тогда давай-ка попляшем. Зря, что ли, музыка играет?

Он вполне ловко ухватил меня за талию и повел среди танцующих, будто всю жизнь только этим и занимался.

В спальню невест мы вернулись глубоко за полночь. Волхв, разогнав парней, лично отконвоировал нас в комнату и на прощанье погрозил пальцем:

– И чтоб без бабьей дури мне. На молодых не засматриваться, не задумываться и сны не смотреть. Они с вами танцуют для Ворона, понятно?

Судя по утвердительному гулу, раздавшемуся в ответ, понятно было всем, кроме меня. Мне же такие дикие указания показались, скорее, смешными. Но вдаваться в подробности я не стала.

Удовлетворенный всеобщим пониманием старик ушел, и невесты принялись расползаться по кроватям. Какое-то время некоторые еще шуршали за ширмой, где стояли лохань и запасы воды, но вскоре унялись и они. Я обмылась, насколько это было возможно над деревянным корытом, и тоже убралась под одеяло. Но сон не шел.

Снова и снова я вспоминала оговорку Горислава: «Не жилец!», и никак не могла решить, что она значила. Брякнул это воин просто так, для красного словца? Или имел в виду, что у меня нет никаких шансов заинтересовать Ворона? Или же оговорочка получилась по Фрейду, и Горислав знал о планах ведьмы что-то важное?

Ответов на эти вопросы не было. И от того я ворочалась с боку на бок под тяжелым одеялом, хотя устала от спонтанной танцшколы, как ломовая лошадь.

Забылась ближе к утру, решив наконец, что допрошу Горислава с пристрастием сразу после бала, а если повезет, то и прямо там. Не мог же он, на самом деле, желать смерти собственному брату!

Утро началось рано. Слишком рано и так же неотвратимо: на меня с маху плюхнулась Леля.

– Вставай! Солнце проспишь!

– Я бы и луну с удовольствием проспала, – проворчала я. – И тебя заодно.

– Не-не. Меня не проспишь, – с горделивой улыбкой мотнула головой та. – Я раньше солнца встаю!

– Тоже мне, достоинство, – проворчала я.

Но из постели все-таки выбралась. Достоинствами степной княжны обладали далеко не все, большинство невест только-только начинали шевелиться за своими пологами. Зато за ширмой было пусто, и у меня появился шанс сравнительно нормально умыться, не сталкиваясь локтями с прочими обитательницами нашего общежития.

Освежившись, я перекусила лепешками с козьим сыром и холодным вареным мясом, которые нам для разнообразия доставили прямо в комнату. Служанки, сверкая глазами, рассказали, что большой зал как-то по-особому украшают к балу, и руководит всем лично Луизка.

Я понадеялась, что в числе украшений не будет автоматических арбалетов, капканов и ловчих ям, и выбросила красочные восторги девиц из головы. Но спокойно почитать мне не удалось. То Леля, то Василиса, то еще кто-нибудь требовали моего мнения по поводу нарядов, лент, причесок и прочей ерунды. Все готовились к празднику.

В конце концов, я тоже заразилась всеобщей нервозностью: не хотелось явиться на бал Золушкой, к которой опоздала добрая фея. Раз сто я сказала себе, что вовсе ни к чему привлекать внимание Ворона, тем более на глазах у злобной ревнивой ведьмы. Но руки сами собой перебирали разные наряды, а в голове соглашались задерживаться только мысли о том, пойдет ли мне очередной сарафан и какие ленты следует вплести в косу.

Обозлившись на такое раздвоение личности, я сбежала обратно под одеяло, но и там меня одолевали назойливые мечты о несбыточном. Я представляла, как вхожу в большой зал замка, и все головы сразу поворачиваются ко мне. А Ворон, забыв свою ведьму где-нибудь в углу, широким шагом идет навстречу, чтобы уже не оставлять до самого конца праздника.

«А дальше что?» – пыталась урезонить разыгравшееся воображение я.

Но картинки неуютного средневекового быта и мести разобиженной ведьмы не оказывали обычного влияния. Скорей уж хотелось пинками выставить из замка Луизу, а заодно и прочих лишних невест, и заняться прогрессорством.

Вот тут-то я и заподозрила неладное. Высунулась из-за полога и, с минуту понаблюдав за нездоровым оживлением девиц, позвала Василису.

Та откликнулась не сразу. Мало того, вместо извечной книжки приволокла с собой две совершенно одинаковые на вид ленты.

– Как думаешь, какая лучше? Эта? Или эта?

– А чем они отличаются? – нахмурилась я.

– Да ты что, ослепла?! – возмутилась девушка. – Эта – голубая, а эта небесно-голубая. Не могу решить, какая лучше пойдет к моим глазам.

Царевна выпучила и так немаленькие глазищи и ткнула ленточками мне в лицо.

– Да какая разница? – тут же обозлилась я. – Ты же не хотела за Ворона замуж. Передумала?

– Я и сейчас не хочу, но хуже всех не буду! – огрызнулась Василиса. – А тебе лишь бы гадость сказать! Леля, глянь…

– Да отстань ты, – не замедлила с ответом крутившаяся рядом степная княжна. – С чего бы мне тебе помогать? Чтобы ты красивее меня стала?!

Я вытаращилась не хуже Василисы. Но не успела спросить, какая муха укусила девушку, всегда подчеркнуто наплевательски относившуюся к «красоте», как в другом конце комнаты вспыхнула громкая ссора.

– А ну, отдай! Это мои бусы!

– Бараний рог тебе, а не бусы! Я их первая нашла.

– В моем сундуке!

– Тихо все! – рявкнула я, едва не сорвав голос. – Вы чего, как собаки, злые с утра?!

– Кто собаки?! Мы собаки?! – взревела Рисса и, на ходу хватая табурет, пошла на меня.

– Да нет же! – я поспешно соскочила с кровати, подальше от оскорбленной амазонки. – Вы посмотрите на себя! Ругаетесь, собачитесь! То есть, тьфу! Злитесь, я хотела сказать.

– Это ты нас злишь! – огрызнулась девушка, поднимая табурет повыше.

– Да нет! Погодите! – воскликнула Василиса. – Она права.

– Права! – подхватила Леля.

Я перевела дух: вроде опомнились. И тут мимо моего уха просвистел кувшин.

– Бей ведьмину подружку! – кинула клич степная княжна.

Каким-то чудом заметив летящую прямо мне в голову табуретку, я вскинула руки, пытаясь прикрыть лицо, но вместо этого полыхнула ослепительная вспышка. Перед глазами поплыли кровавые круги, но удара так и не последовало. Мало того, в спальне вдруг повисла гробовая тишина.

Я осторожно приоткрыла сначала один глаз, потом другой. Вокруг в самых причудливых позах застыли девицы, а в полуметре от моего носа в воздухе висел тот самый табурет, пущенный мощной рукой Риссы.

«Голову бы снес…» – сглотнула я, осторожно отступая в сторону.

Табурет висел как ни в чем не бывало. Я аккуратно коснулась его кончиком пальца, и он тут же с грохотом упал прямо мне на ногу. Взвыв, я пнула проклятую деревяшку и сердито оглянулась. Невесты все еще не шевелились, зато злобно вращали глазами. Сразу было понятно, что если неизвестные чары исчезнут, они тут же бросятся на меня.