Человек, рисующий синие круги - Фред Варгас

К четвергу почти обезумевший Ле Нермор в буквальном смысле еле держался на ногах. Следователь прокуратуры потребовал подготовить документы для обвинительного заключения, и Данглар сообщил старику об этом решении. Ле Нермор сделал долгую паузу, как в ночь убийства Дельфины, когда полицейские пришли к нему домой. Казалось, он взвешивает все «за» и «против». Так же, как тогда, Адамберг сделал знак Данглару ни под каким предлогом не прерывать молчания.

Наконец Ле Нермор сказал:

- Дайте мне мел. Синий мел. Никто не пошевелился, и он добавил властным тоном:

- Вы не слышали? Я просил принести мне мел.

Данглар вышел и, поискав, обнаружил мел в ящике стола Флоранс. Там можно было найти что угодно.

Ослабевший Ле Нермор осторожно поднялся и взял мел. Он встал перед гладкой белой стеной и на несколько секунд задумался. Потом быстро надписал крупными буквами: «Парень, горек твой удел, лучше б дома ты сидел».

Адамберг стоял не шелохнувшись. Он ждал этого момента со вчерашнего дня.

- Данглар, найдите Менье. Он должен быть где-то здесь, - произнес комиссар.

Данглар ушел, а человек, рисующий синие крути, повернулся лицом к Адамбергу и уставился на него.

- Здравствуйте,- обратился к нему Адамберг.- Я давно уже вас ищу.

Ле Нермор ничего не ответил. Адамберг разглядывал его некрасивое лицо, на котором появилось решительное выражение, когда он услышал признание комиссара.

Графолог Менье вошел в кабинет вслед за Дангларом. Он окинул взглядом надпись, едва уместившуюся на длинной стене.

- В вашем кабинете, Данглар, останется прелестный сувенир, - проворчал он. - Да, несомненно, тот самый почерк. Его невозможно подделать.

- Благодарю вас,- сказал человек, рисующий круги, возвращая мел Данглару. - Я принесу другие доказательства, если вы сочтете нужным. Мои дневники, время ночных походов, план Парижа, размеченный крестиками, список предметов - все, что пожелаете. Я знаю, что слишком

многого хочу, но было бы лучше, если бы для всех это осталось тайной. Чтобы ни мои студенты, ни мои коллеги никогда не узнали, кто я. Вполне допускаю, что это невозможно. В конце концов, это все меняет, разве нет?

- Совершенно верно, - согласился Данглар.

Немного приободрившись, Ле Нермор встал и взял стакан пива. Он зашагал по кабинету от окна к двери и обратно, проходя вдоль своей огромной надписи.

- У меня не было выбора, мне пришлось вам все рассказать. Против меня выдвигали слишком много обвинений. Теперь другое дело. Вы можете догадаться, что, решив убить жену, я не стал бы делать этого в одном из моих собственных кругов, да еще не потрудившись даже изменить почерк. Надеюсь, вы со мной согласны.

Он пожал плечами.

- Теперь мне уже не видать места в академии. Бессмысленно составлять план лекций на будущий год. Меня выгонят из Коллеж де Франс, и это в порядке вещей. Но у меня нет выбора. Тем не менее я думаю, что взамен кое-что выиграл. Разобраться во всем остальном - это уже ваше дело. Кто воспользовался мной? С тех пор, как в моем круге появился первый труп, я стараюсь это понять, я попал в мерзкую ловушку и не могу выбраться. Я страшно испугался, когда узнал о первом убийстве. Я уже говорил вам, я не смелее других. Если честно - трусливее. Я ломал себе голову, пытаясь разобраться. Кто это сделал? Кто ходил за мной по пятам? Кто подложил труп той женщины в мой круг? Если я и начал вновь чертить круги, то не для того, чтобы, как уверяют газеты, бросить вам вызов. Нет, вовсе не для этого.

Я надеялся обнаружить того, кто следит за мной, установить личность убийцы и снять с себя обвинения. Я размышлял несколько дней, прежде чем принять решение. Человек колеблется, - особенно такой робкий человек, как я, - зная, что ночью за ним следом ходит убийца. Но я знал также, что, если вы доберетесь до меня, у меня не будет ни малейшего шанса уйти от обвинения в убийстве, именно так и задумал убийца: я должен был понести наказание вместо него. Теперь мы сражались с ним один на один: он и я. Это был первый настоящий бой в моей жизни. В этом смысле я ни о чем не жалею. Единственное, чего я даже представить себе не мог,- что он набросится на мою собственную жену. Всю ночь после того, как вы ко мне приходили, я размышлял, почему он так поступил. Я нашел только одно объяснение: полиция все еще не напала на мой след, а это противоречило планам убийцы. Тогда-то он и зарезал Дельфи, чтобы вы неминуемо вышли на меня, чтобы меня арестовали, а он продолжал бы спокойно жить. Наверное, так. Нет?

- Возможно, - произнес Адамберг.

- Его ошибка в том, что любой из ваших психиатров подтвердит мою полную вменяемость. Только неуравновешенный человек мог бы сначала убить двух первых попавшихся людей, а потом прикончить собственную жену. Но не я. Я не безумец. И я никогда не убил бы Дельфи в моем круге. Дельфи… Не будь моих чертовых кругов, она была бы жива, Дельфи.

- Если вы вменяемы, зачем тогда вы рисовали эти чертовы круги?

- Чтобы потерянные вещи принадлежали мне, чтобы они были мне благодарны. Нет, я не так объясняю.

- Действительно, я вас не понимаю, - сказал Данглар.

- Тем хуже, - вздохнул Ле Нермор. - Я постараюсь об этом написать, может, так будет проще.

Адамбергу вспомнилась запись в дневнике Матильды: «Маленький человечек, жаждущий власти, но не добившийся ее. Как он с этим cпpaвится?»

- Найдите его, - продолжал Ле Нермор. B голосе его слышалось отчаяние. - Найдите убийцу! Вы верите, что вам это удастся? Вы в это верите?

- Если вы нам поможете, - ответил Данглар.- Например, когда вы выходили ночью, вы видели кого-нибудь, кто шел за вами?

- Ничего определенного я, к сожалению, не видел. Вначале, месяца два-три назад, за мной постоянно следовала одна женщина. Тогда, а это было задолго до первого убийства, меня это не тревожило. Та женщина казалась мне странной, хотя и очень милой. У меня возникло ощущение, будто она подбадривает меня. Сначала я остерегался ее, но потом мне даже понравилось, что она рядом. Что я могу вам о ней сообщить? По-моему, она жгучая брюнетка, довольно высокая, кажется красивая и не очень молодая. Сейчас мне крайне трудно описать ее подробнее, но что это была женщина, я совершенно уверен.

- Да, - сказал Данглар, - мы ее знаем. Сколько раз вы ее видели?

- Больше десяти раз.

- А после первого убийства?

Ле Нермор помедлил, словно боясь собственных воспоминаний.

- Да, - неуверенно сказал он, - дважды я видел кого-то, но это была уже не та темноволосая женщина. Это был кто-то другой. Поскольку я боялся, я едва повернул голову в ту сторону и, как закончил круг, тут же убежал. У меня не хватило смелости завершить задуманное, то есть

броситься вдогонку за тем человеком и разглядеть лицо. Это был… была маленькая фигурка, Странное существо, нечто неопределенное - ни мужчина, ни женщина. Вот видите, я ничего не могу вам сказать.