Режим соблазнения активирован - Нидейла Нэльте

– Вижу в доме одного человека… женщина… и с десяток киборгов, – сообщает.

– Хренасе, – удивляюсь уважительно. – Это что у тебя за прибор такой?

– Уникальный, – уверяет Пьер. – Если точнее, тринадцать.

– Пятнадцать должно быть. А, Кул же… – вздыхаю непроизвольно. – Ну и телохранитель может быть с папой. Где женщина?

– Наверху. Сестра?

– Думаю, да. Наверху её комнаты.

Всё ещё недоумеваю. Даже пытаюсь снова связаться с Лин – но сигнал остаётся без ответа.

На всякий случай обходим, приближаемся со стороны запасной двери, которой пользуются в основном киборги.

В Апивале вечер, в саду работает поливка. Один из дронов методично стрижёт кусты – но он не запрограммирован реагировать на проходящих. Хотя, насколько я знаю своего отца, картину вполне может записывать, а то и передавать в общую сеть.

Поднимаемся по небольшой прозрачной лесенке, снова прикладываю ладонь, на этот раз к двери.

Зеркальное стекло светлеет. За ним проявляется холл, створка отъезжает, пропуская нас.

Внутри прохладно и тихо, загорается мягкий свет.

Подаю мысленный запрос домашнему ИскИну, передо мной тут же вспыхивает виртуальное окошко.

– Здравствуйте, госпожа Мелагрен, – спешит навстречу один из киборгов-охранников.

– Привет, Риц, – здороваюсь.

– У нас пополнение? – он обменивается с АР-24 сканирующим взглядом.

– Да, как раз ввожу в систему, – киваю, запуская специальную программу, которая вписывает Принца.

Ставлю гостевой доступ с ограничениями: до сих пор ведь неизвестно, кто и зачем его ко мне послал. Но и переполошить все кибернетические умы не хочется.

– Что тут у нас?

– Всё спокойно, – отвечает Риц, принимая новые настройки.

– Лиония у себя?

– Она приказала доложить, как только вы появитесь, и уже спускается.

Переглядываюсь с парнями. Всё меньше понимаю, что здесь происходит!

– А папа где?

– Господин Эйшель на работе.

– Спасибо, Риц, я пройду в зал, – отвечаю.

«Какого… лунного червя они тогда на вызовы не отвечают?» – хочется крикнуть. Но одёргиваю себя: киборг здесь точно не виноват.

В зал входим ровно в тот момент, когда туда же спускается прозрачный лифт. Двери отворяются, пропуская Лионию. Как всегда идеально одетую, даже дома – в босоножках на небольшом каблучке и бежевом струящемся платье. Светлые локоны уложены волосок к волоску.

Это я могу топать в пижаме и с гнездом на голове, но она – никогда. Папа иногда даже посмеивается, мол, будто не в одной семье воспитывались.

Поглядываю за реакцией Кэра – но там, похоже, всё управление снова у процессора. Ни один мускул в лице не дрогнет. Хотя такой, как он, вряд ли был бы счастлив предстать пред невестой в светящихся труселях с пальмами.

С другой стороны, в этом теле ему явно есть чем похвастаться… Но и такого желания тоже не замечаю. Мускулами не играет, бровями не двигает. Вообще внимания не привлекает.

Задние ускорители тоже не включает.

А с третьей стороны, сейчас у нас проблемы поважнее.

– Наконец-то! – улыбается Лиония прохладно, чем пресекает мой первый порыв броситься ей на шею.

– Ты всё ещё обижаешься, что я так улетела? – спрашиваю осторожно.

– А не должна? – поднимает она бровь, изысканным движением опускаясь в кресло. – Не познакомишь со своей интересной компанией, которая тебе дороже семьи?

Обидное заявление. Но я не принимаю вызов к конфронтации, спрашиваю то, что тревожит:

– Я звонила. Почему никто из вас не отвечал?

– Папа… – Лиония заминается, и я пугаюсь:

– Что с ним?

– Он сам тебе расскажет. О, а вот и он! – она оборачивается к дверям, то ли получив сообщение, то ли таким способом пытаясь отвлечь моё внимание.

Оглядываюсь на двери.

Папа входит стремительной походкой, но останавливается, врезавшись взглядом в моё сопровождение. Глаза его взлетают вместе с бровями, потом последние хмурятся, а первые сужаются.

Сзади следует киборг – тот самый, четырнадцатый.

– Кто это, Мэл? И где Кул?

– Кул… сломался. Принца я приобрела вместо него. А Пьер мой друг.

Папа смотрит настороженно, недоверчиво.

– Что же, познакомь нас со своим другом, – отвечает.

Не в силах молчать, выпаливаю:

– Что у вас тут происходит? Почему вы звали меня так срочно? И почему не отвечали?

– А как иначе заставить тебя прилететь? – хмыкает отец, направившись к бару.

– Да ты… ты хоть представляешь, что я пережила?!

– А что? – бросает на меня проницательный взгляд, и я с трудом заставляю себя не смутиться.

– Перепугалась за вас!

– То есть теперь ты представляешь, что испытывали мы.

– Я и так собиралась домой! – почти не вру.

– Я вообще уже не понимаю, что с тобой происходит, Мэл, – его голос смягчается. – Я ведь никогда ни в чём тебе не отказывал. Почему… почему ты… в такой важный момент просто убегаешь от Лин?

– Я дома. Что ты хотел, пап?

Папа кидает пристальный взгляд на Пьера, подозрительный – на зэтку на плече Принца.

– Мне бы ребёнка покормить, – понятливо произносит наёмник.

В руке откуда ни возьмись появляется пакетик с детской кашей.

– Мэри, проводи его на кухню, помоги с едой, – произносит отец будто бы в пустоту, но в дверях тут же возникает наша домашняя кибернетическая служанка.

Когда-то в детстве мы с Лионией чуть не подрались, придумывая ей имя. Пока отец не рассердился и не постановил, что банального «Мэри» для неодушевлённой прислуги более чем достаточно.

– Пожалуйста, идёмте со мной, – приветливо улыбается та, безошибочно направляясь к Пьеру.

Наёмник кивает мне – не знаю, сможет ли уникальный прибор передать ему наш разговор, но я рада, что он относится с пониманием к моим семейным разборкам. Важное и так потом расскажу.

– А этого, – указывает отец на АР-24, – нужно проверить.

– Я всё проверила.

– В наших мастерских? Что у него вообще за модель, почему ты не внесла в систему?

– Папа! – прерываю. – Что происходит?!

Вздохнув, папа разом делается уставшим, даже постаревшим. Отставляет бокал, но сестра поднимается, берёт свой и подносит к специальному разъёму в стене.

Произносит тихо что-то, в бокал начинает литься её любимое пойло, то самое, что запомнил Кэр. Лично я к такому равнодушна.