Воспитанник - Николай Дронт

Барон, когда меня нахваливал, говорил: «хороший, неболтливый и нелюбопытный», однако умолчал ещё об одном моём неоспоримом достоинстве: одинокий. Если что случится, Аша Бледного и искать-то никто не будет. Где он, что с ним, никого не заинтересует, разве гильдия, прослышав о безвременной кончине, из списков вычеркнет.

Такого привяжи к себе и подкармливай, пока нужен. А как станет бесполезен или опасен – избавься и забудь. Так что всё – с походами за сокровищами завязываю. Хватит, наелся. Поглядел, как работает эта кухня, и достаточно. А с заработком я что-нибудь придумаю, да и довольно приличные деньги имеются. Если не сильно шиковать, то хватит надолго.

А конверт я всё-таки вскрыл. Копия свидетельства моего рождения и подтверждение дворянского звания, а в нём… Неожиданно! Оказывается, за мной после смерти родителей числится каменная башня. Правда, без положенной деревеньки. Как сказано в приложенной записке, ту под свою руку взял Франц фон Каппель, старший брат матери нынешнего владельца башни. Если читать между строк, понятно, не то чтобы Францу кто-то разрешал распоряжаться землёй, но он обвинил дядю Ашера, Эммануила ле Гура, в смерти племянника с женой. А затем в судебном поединке убил его, занял поместье Синих Щитов, три деревни, лес, мельницу и вообще всё, до чего смог дотянуться.

Похоже, барон Шоад был не слишком доволен таким поворотом дела, но возражать не стал, хотя Франц всего-навсего рыцарь. Интересно, что каждый год на собрании дворян, да и при любом другом удобном случае, фон Каппель заявляет, что он лишь управитель хозяйства и ждёт приезда владельца, молодого ле Гура. Ему, конечно, верят… Три сына и пятьдесят бойцов личной дружины очень тому способствуют. Кстати, сам Франц воин не из последних – с войны добычу привозит и на турнирах призы берёт. Словом, соседи улыбаются и дружат с «управителем хозяйства», дружат и улыбаются. Раньше конфликты были, но уж больно дорого Франц берёт за прощение обид.

Что меня кто-то двадцать лет ждёт для возвращения родительской земли, вызывает изрядные сомнения. Скорее, лукавит, ведь в свете последних событий я склонен подозревать только плохое. Однако ехать надо. Сразу заявлю родичу, что на землю не претендую, всё едино он мне её не отдаст, но зато узнаю историю своей семьи. Быть может, остались портреты родителей. Или переписка. В общем, надо ехать.

Но сначала вернусь в наше графство. Надо доложиться, а может быть, и получить совет. По пути стоит заглянуть в замок барона Отто фон Баумхауэр. Хорошие люди там живут. И не зря же я покупал подарок Виоле… и её братьям, конечно.

Уже утром я покинул город с уверенностью, что больше меня сюда не заманить никакими посулами. Восемь часов в пути без перерыва, я даже перекусываю прямо в седле, и вот передо мной постоялый двор. Ужин, сон, завтрак, вновь дорога. И так день за днём, ночь за ночью. Дожди зачастили, стало больше грязи на пути, это наложилось на дорожную скуку и однообразие дорожных кабаков. Путешествие мне быстро надоело, я всё же предпочитаю не скакать во весь опор навстречу бурным приключениям, а спокойно сидеть с книгой у камина. Разберусь с семейным делом и осяду где-нибудь. В нашем графстве мне места нет.

Может быть, пристроюсь при Университете, там можно многому поучиться. Или устроюсь на кафедру, начну какое-нибудь исследование, в свободное время стану изучать добытые Книги Заклинаний, заведу друзей, а то и подругу. В принципе, можно и при каком-нибудь владетельном господине зацепиться, герцоге или графе, на худой конец бароне. Придворные волшебники всегда нужны. Одна беда, присягу захотят стребовать, но тогда ты привязан на всю жизнь. Даже за большие деньги я на такое не соглашусь. Так что пока только временная работа. Хотелось бы помечтать о том, что меня примут в семью, отдадут отцовскую деревню, и как буду я поживать да добро наживать…

Но мечтать не буду, чем слаще надежды, тем горше разочарования.

С такими мыслями добрался я до замка барона фон Баумхауэра. Меня узнали и сразу, не посылая вестника к начальству, провели к барону и его сыновьям. Приветствия, похлопывания по плечу и ожидаемое приглашение отужинать и переночевать.

Во время ужина меня расспрашивали о новостях, ведь гость – главное развлечение и источник разговоров на несколько дней. Рассказал, что съездил с пользой, добыл кое-какую информацию о своей семье и привёз небольшие подарки молодому поколению. Барона подарки заинтересовали меньше, чем сведения о моей семье. Пришлось отложить раздачу и доложить, что вычитал в бумагах. Результат удивил:

– Франц фон Каппель?! Кабан?! Твой дядя?! – вдруг взревел старший Отто. – Да я его знаю! Отличный воин! Третьего года тому… Или четвёртого? Мы тогда воевали в Росталоне! Как рубились! Как рубились! Признаться, задал я ему жару! Весь щит изломал! Я его только было достал шестопёром, но тут дали сигнал об окончании боя. Мы, конечно, победили. Наши между собой договорились, а на прощание устроили пир. Вместе напились и пошли… – тут барон взглянул на дочь, – и подружились. Обязательно ему гонца отправлю! Вот ведь правду говорят: не знаешь, где найдёшь и где потеряешь. Племянник Кабана у меня в замке! За это обязательно надо выпить.

После тоста и ещё получаса воспоминаний дошла очередь до подарков. Я достал свёрток, снял кольцо, выхватил платок, пропустил его сквозь перстень и одним движением накинул его на плечи смутившейся Виолы. Стилеты без промедления разобрали братья. Отто сразу схватил яшмовый, а Ханс – бирюзовый. Барон задумчиво посмотрел на меня:

– Больно скорый ты. Второй раз в замке, а уже… Впрочем, племянник Кабана… И Виоле на помощь пришёл… Ладно… Пусть… И сынам ты понравился. Ну-ка, дочка, покажи, что твой поклонник тебе подарил! Встань, пройдись.

Девушка встала и медленно подошла к отцу.

– Хорош плат, – выдал тот своё решение. – Сядь, поговори с парнем. Я разрешаю.

Братья в это время меня шумно благодарили, но когда их сестра села рядом со мной, отошли показать стилеты отцу, а девушка вдруг призналась:

– Вообще-то, я колдунья, как мама. Но боевых заклинаний не знаю. Я вообще их мало знаю. Из-за колдовства Люци меня и ненавидит. И вообще ко мне многие настороженно относятся.

– Вы это говорите волшебнику? Знаете, как к нам относятся?

– Да, но… Ещё я, как и мамочка, взяла себе в Патроны Рубиновую Леди, Ви Ясс. Её многие не любят и боятся.

Вытаскиваю из-за пазухи кулон со знаком моей богини.

– Вы это видите? Суровая Госпожа и моя покровительница.

– Да?! А я думала, что вы поклоняетесь Бокобу! И ещё у меня дурацкое имя – Виола, как музыкальный инструмент. Меня даже дразнили Виолончелью!

– Имя моей мамы – Виолетта. Почти как ваше. И оно совсем не дурацкое.

– Ой! Я не знала. Вы её помните?

– Нет. Когда убили моих родителей, мне было около года.

– Бедненький! Я вам так сочувствую! – Девушка ещё больше покраснела. – У меня безумно много веснушек… даже на теле. Это некрасиво, да?