Терновая королева - Райчел Мид

— Ничего себе! Садизм — слово для взрослых. Не думаю, что ты проучилась в школе достаточно долго, чтобы узнать такие слова.

Ее взгляд потемнел.

— Если выберусь, тебе крышка.

— Знаешь, ты и «это существо» прекрасно поладите. Он проводит все свободное время, выдумывая для меня новые пытки и казни.

Жасмин протянула ко мне скованные руки.

— Я с ними даже есть почти не могу…

— «Почти» не значит «вообще».

На самом деле мне стало даже слегка неловко. Вечно, что ли, держать ее в наручниках? Может, все-таки попробовать снадобье, о котором говорил Рюрик? Нет… тоже неправильно. Я вздохнула, умолкла и провела «волшебные» полчаса, выслушивая смесь оскорблений и нытья. Даже протрезветь успела. Наконец явился Волузиан с полной бутылкой «Хосе Куэрво». Я мысленно возблагодарила небо за то, что она такая большая.

— Спасибо, — сказала я Волузиану и кивнула на камеру Жасмин. — А теперь — на пост.

Ушла, не оглядываясь. Вдогонку летели яростные вопли. Шайа тоже не отставала.

— Вы уверены, что я ничем не могу помочь?

Я обозрела бутыль.

— Попробуй найти стаканчики. — Я показала на пальцах размер стопок. — И принеси их… не знаю. Себе, Рюрику… черт, всем, кто захочет выпить со мной. Даже Изабель.

Какой-то у меня бешеный прилив великодушия. Подыхать — так с музыкой, как говорится.

Шайа встревожилась еще больше. Ну и ладно. Пустяки. Я вышла на круглый внутренний дворик в центре замка. Дворики эти, похоже, изобретение джентри. У Дориана таких парочка. Говорят, во времена Эзона мой двор был зелен, полон лилий и сирени. Теперь он песчаный и каменистый, огорожен кактусами, мескитовыми деревьями. Даже есть несколько терновых — символов моей земли. Мескитовые деревья в цвету добавляли воздуху аромата. Здорово, что здесь постоянно цветет какая-нибудь зелень.

Я села, скрестив нога, посреди двора. Кто-то начал укладывать тут каменную плитку, чтобы создать нечто вроде патио. Скорее всего, Шайа постаралась, как и с пучками травы вокруг. Не дожидаясь стопок, я открыла текилу и сделала большой обжигающий глоток.

Вскоре появились Шайа и Рюрик. Капитан был необычайно серьезен. Переглянулись, сели рядом со мной. Шайа поставила на плитку несколько крошечных стаканчиков из гравированного серебра. Не вполне стопки, но сойдет. Я взяла бутылку и налила.

— За королеву Ив и ее ребенка. — Я выпила. — Черт, жалко, нет соли и лайма!

Шайа и Рюрик снова переглянулись. Думают, я не заметила? И расправились с текилой. Рюрик вытерпел, а вот Шайа закашлялась.

— Что… это? — спросила она, когда смогла говорить.

— Напиток богов. Надо было послать Волузиана и бакалейную лавку за «Маргаритой», ему все равно было по пути.

Я рассмеялась. Налила еще по одной.

— Знаете, его делают из кактусов.

Шайа недоверчиво взглянула на бутылку.

— Правда?

— Ага. Ха, интересно, сможем ли мы производить такую штуку? Я видела тут агавы. Бьюсь об заклад, королевство разбогатеет.

— Сомневаюсь, — пробормотала Шайа.

Рюрик налил себе еще.

— Может, кому-то и понравится.

— Ах, Рюрик, я знала, мы с тобой — родственные души. — Я подняла пустой стаканчик, глядя, как он блестит в лунном свете.

Голова опять приятно закружилась.

— Как думаете, у Майвенн будет девочка или мальчик?

— Не знаю, — немного помолчав, ответила Шайа. — Некоторые маги могут это предсказать, но я не слышала, чтобы королева Майвенн пользовалась их услугами.

— Значит, не пользовалась.

Кийо сказал бы. Или… Может, это их особенный секрет… Я налила себе еще, но пока не выпила. Надираться — это нормально, но не до свинского же состояния.

— В моем мире задолго до рождения ребенка узнают не только его пол, но даже рост, чем будет болеть, и вообще, один он, двойня или тройня. Для этого есть специальные машины. По животу матери проводят лопаткой — и на экране видно ребенка. А иногда, на ранних сроках, в живот беременной втыкают иглу, вытягивают околоплодные воды — и по ним можно предсказать то же самое.

Рюрик и Шайа во все глаза смотрели на меня. Это нормально. Любого джентри поражают человеческие технологии.

— Я все думаю, осталось ли в вашем мире место для чуда?

Я подняла глаза и увидела силуэт Изабель в проеме замковой двери.

— О конечно! Там куча тайн. — Я поманила рыжую жестом. — Садись, выпей. Я сегодня так надралась, что точно никого не убью.

Изабель слегка засомневалась, но потом неторопливо подошла и присела рядом с Рюриком и Шайей. Так далеко от меня, как позволяли приличия. Поморщилась, подбирая под себя пышную шелковую юбку. Несомненно, это был удар для ее утонченной натуры. Рюрик бодро передал рыжей рюмку текилы. Она понюхала — и снова скривилась.

Я продолжала размышлять вслух:

— Похоже, ультразвук был бы весьма полезен вам, с вашими-то проблемами по части детей.

Это шанс. Майвенн может не перенести роды. Или ребенок окажется не жилец. Для джентри это своего рода расплата за долгую, здоровую жизнь. Я не желала им смерти… но, увы, если это случится, все станет куда проще… Кийо сейчас рядом с ней, держит за руку. Заботится, пытается подбодрить словами. В ребенке течет, пусть немного, но — человеческая кровь, поэтому он вырастет сильным и здоровым. А Майвенн — целительница… сможет ли она помочь самой себе? Думаю, да. Все будет хорошо, родится прекрасный малыш, он свяжет родителей навечно… А я никогда не стану звеном в этой цепи…

Я опрокинула очередную рюмку. Изабель мужественно выпила свою.

— Отличная работа, — похвалила я. — Хочешь еще?

Она покачала головой.

— Не думаю, что леди подобает напиваться, теряя самообладание и чувство приличия.

— Ты права.

— Я убеждена, — добавила она чопорно, — что королева Ив разделяет мои взгляды.

Я улыбнулась и волчком крутанула свою рюмку по земле. Засмотрелась, как она описывает все меньшие и меньшие круги… Мне сегодня и так с головой хватило нервотрепки, чтобы еще реагировать на колкости этой стервы.

Прошло несколько часов. Рюрик пил со мной наравне, Шайа тоже иногда давала себе волю. Изабель совсем осмелела: отпускала язвительные реплики как профессиональный комментатор. Думаю, мысль о том, как ранили меня роды Майвенн, придала ей храбрости.

Рыжая увлеченно рассказывала о том, как Майвенн и Кийо начали встречаться. Внезапно повествование оборвалось, а Изабель застыла, удивленная сверх меры.

— Государь!

Вскочила в тот самый момент, когда мои герольды возвестили: