Кровь ниори - Людмила Минич

– Что? Какие крылышки? – не понял Леки.

– Ты же видел, как летают птицы? И твой дар – это все равно что крылья. Если захочешь, можешь расправить их, решать тебе. Но на люди свои крылья не выставляй. Им не надо знать, что ты – птица. Это пробуждает в них желание поймать и ощипать, а там уже недалеко до приготовить и съесть. Запомни очень хорошо: крылья нужно прятать.

– Ведь ты не любишь людей? – то ли вопросительно, то ли утвердительно пробормотал Леки, силясь разглядеть лицо путника по другую сторону пламени, но огонь, словно чувствуя его намерения, принялся тут же так изгибаться во все стороны, что у Леки глаза заболели.

– Не люблю. А за что нам их любить? Они не дали нам такого шанса. Но не беспокойся, у ниори нет ненависти к людям. Разве можно ненавидеть дождь за то, что он мокрый, а снег – за то, что холодный? Вот и мы так приучили себя смотреть на людей. Иначе мы могли бы наделать… – Он вздохнул. – В открытой войне за выживание у людей было бы меньше шансов.

Леки внимал с холодком в спине. Этой ночью мир перевернулся уже столько раз, что Леки казалось, он непрерывно вращается у него в голове.

– Хватит с тебя на сегодня, – вдруг резко проговорил Дэйи, вновь «прочитав» его мысли. – Уже светает. Ты должен спать, а я – подумать.

– Погоди еще чуть-чуть, – взмолился Леки, – еще только один вопрос. Ты же так много мне рассказал! А если об этом еще кто-то прознает, кроме меня? Нет, ты не подумай, – заспешил он, боясь, что южанин его не так поймет, – я никому не скажу. Но ведь можно и… проговориться или…

– Не выйдет, – серьезно ответил Дэйи, уже поднявшийся на ноги. – Ты недооцениваешь нас, недооцениваешь силу заклятья ниори. Ты не сможешь рассказать об Идэлиниори. Даже если захочешь. Ты не сможешь издать ни звука, и мысли твои начнут путаться. А если будешь упорствовать – умрешь или сойдешь с ума. Не знаю, что хуже. Ведь я недаром так долго молчал. Иногда на моем пути встречаются такие, как ты. Зов крови уводит их из привычной жизни. Их можно и нужно доставить в Идэлиниори, на родину предков. Если она примет их и они пройдут сквозь кромку лесов Эйянта, им откроют истину. Если же нет… Я не должен был этого делать. Рассказывать все это. Должен был доставить тебя в Идэлиниори – вот и вся моя задача. Но твоя судьба почему-то переплелась с моей, и я нарушил это правило. Хотя знал, что как только ты узнаешь об Идэлиниори, то попадешь под власть ее заклятия. Теперь его может снять только смерть. – И уточнил: – Твоя смерть.

Мир в очередной раз сделал поворот в голове Леки и остановился. Пути назад все равно не было. Столько всего случилось сегодня, что эта новость уже не могла добить его. Дэйи повернулся, чтобы отойти от костра, но Леки еще раз окликнул его:

– Ведь ты не зря так удивился, когда мое имя первый раз услыхал? Что такое Леки на языке ниори?

– Ничего. Леки – название водопада, падающего с горы Феэлеки. Это в Идэлиниори.

– Эта гора, она из хребта Эйянта?

– Да. Мой дом недалеко от подножия Феэлеки, – с непривычной задумчивостью проговорил он.

– А Дэйи, Дэйи что-то значит на языке ниори?

– Страж, – отрубил его спутник. Привычная бесстрастность возвратилась к нему.

– И всех стражей так называют?

– Да.

– У стражей нет имен?

– Почему же, – усмехнулся спутник, – есть.

А затем уже решительно повернулся и зашагал в сторону деревьев, оставив Леки одного со своими мыслями.

Они проговорили почти всю ночь, но, несмотря на это, Леки никак не мог успокоиться. Его спутник давно уже растворился в темноте, а Леки все сидел перед кострищем. В который раз после встречи с Дэйи он не знал, что ему делать. То, что он услыхал, было так невероятно! Разум отказывался воспринимать происшедшее, и все, что Леки мог сейчас делать, это перебирать обрывки фраз своего спутника, которые иглами кололи сердце. Он ведь знал – все это правда, как бы ни… Эх, да что говорить! Он знал об этом уже тогда, когда на груди незнакомца, пришедшего в Кобу, Белую Птицу увидал. Уже тогда знал, что с ним совсем другое придет, непонятное, то, чего в жизни раньше не бывало. О чем Птица на дереве кричала. И придется ему, Леки, тогда ой как несладко. Но иначе будет еще хуже. И сейчас ему было плохо. Но гораздо хуже ему приходилось в Кобе, в доме Орта.

Костер давно догорел, и Леки ощутил, как его начинает бить мелкая дрожь, то ли от холодного утреннего воздуха, то ли от всего того, что он узнал сегодня ночью. Он сделал усилие, заставил себя распаковать одеяло и завернулся в него. Через некоторое время дрожь прошла и Леки начал потихоньку впадать в спасительную дрему. Наконец он заснул, но сон его не был спокоен.

Зато когда проснулся, то четко припомнил одно видение, которое, подобно тем картинкам, что иногда его посещали, казалось до ужаса настоящим. Вдалеке он видел деревья с расцвеченными от низко стоявшего солнца верхушками, похожие на кумарас, такие же разлапистые, точно развачившиеся, с длинными игольчатыми листьями. Леки не знал, рассвет ли разгорался или же солнце клонилось к закату, но оно было таким непривычно огромным, оранжевым и необыкновенным! Восхищение билось в нем, будто птица, но тело словно оцепенело, он не мог поднять даже руки, оставалось лишь стоять и смотреть, как яркий свет играет верхушками огромных деревьев и пробивается сквозь них навстречу Леки. Он радовался, и эта радость осталась с ним и при пробуждении, несмотря на то, что видение ушло, сон закончился и заботы опять обступили его плотным кольцом.

Он сонно огляделся. Дэйи не видно поблизости. Наверное, он так и не появлялся после того, как ушел вчера или, вернее, сегодня утром. Солнце уже стояло высоко над старыми развалинами, и неудивительно, ведь задремать удалось уже перед рассветом. Раньше Леки обеспокоило бы долгое отсутствие его спутника, но сегодня он ничему не удивлялся.

Солнце уже хорошо пригревало, день обещал быть очень теплым, весна наконец вступала в свои права, и Леки решил не разводить костер. Он встал, потянулся и принялся разминать усталые члены. Да, несколько дней этого лазанья по зарослям давали себя знать. Пошел разыскивать коней. Оказалось, что те спокойно щиплют молоденькую травку между развалин. Но травы было еще так мало, что насытить она их не могла, поэтому Леки насыпал им аскина из своего тюка. Мешок спутника он трогать пока не стал. Медленно уложил свою дорожную сумку и замешкался, не зная, что делать дальше. Потом сообразил, что вчера Дэйи говорил о воде где-то здесь поблизости. Надо же было чем-то заняться, и он взял кварт, стараясь припомнить, куда же вчера ходил за водой южанин. Припомнить не получалось, и Леки пошел наугад, но как только пересек поляну и хотел уже углубиться под темные лесные своды, из-за деревьев, как тень, вынырнул его спутник.

– Вода совсем недалеко, – сказал он, бросив взгляд на Леки. – Днем здесь и кони пройдут. Так что лучше отведем их туда, пусть пьют вдосталь.