Мое мерзкое высочество - Александра Питкевич

— Может и нет. Но все же сделай, как я велю, — холодная волна опять прошлась по телу, заставляя обнять себя руками. Зубы клацнули друг о друга, словно я в один миг оказалась вся, по самую шею, в снегу. Повернувшись к светловолосой девушке, что давно была не просто служанкой, поделилась. — Не спокойно мне, Полли.

— Может, вы простыли? Не стоило вчера в реке босой ходить, — с тревогой покачала головой девушка. — Велю приготовить для вас отвар и бульон из водорослей.

— Только сперва отправь кого-нибудь в деревню, — настояла на своем я, чувствуя, что тело и правда начинает бить озноб.

К тому моменту, когда Полли принесла суп, я уже сидела у окна, укутанная в теплое покрывало, поверх своего тонкого платья. Покачав головой, служанка поставила блюдо на стол рядом и стала распаливать одну из жаровен, что за не надобностью, обычно стояли в самом углу комнаты. Пока Уголь медленно разгорался, Полли выглянула наружу, позвав Чу-шу.

— Сюда несите, ближе, — двое стражников, легко подняв красивую медную жаровню, перенесли ее ближе ко мне, как велела Полли. — И пусть в остальных комнатах закроют ставни. Т правда, становится как-то холодно.

Когда стражники покинули комнату, Полли открыла шкаф в стене, сняв со стеллажа мой слегка потрепанный, но самый любимый шлафрок (халат).

— Давайте сменим ваш наряд, — расправив домашнее платье на постели, наставительно проговорила Полли, пытаясь вынуть меня из покрывала. Только мне было так холодно и неприятно, что я вовсе не хотела менять положение.

— Оставь как есть, — немного капризно проговорила я, вяло отмахиваясь.

— Ну нет, ваше высочество, — только долгие годы службы и знание моего характера позволяли Полли точно определять моменты, когда можно настаивать, а когда не стоит. — Эти красные наряды, конечно, великолепны, но не подходят для такой погоды. Мы уже начали шить что-то более теплое и приличное, но пока самым верным вариантом будет лечь в постель. Так что прекратите капризничать, и поднимайтесь, моя принцесса. Вот посмотрите, вам сразу станет и теплее и спокойнее.

Тяжело вздыхая, чувствуя, что мне нечего возразить, я все же выпуталась из покрывала. Дрожа всем телом, быстро стягивая прозрачные, многослойные рукава, я старалась тише стучать зубами. Мягкая ткань шлафрока обернула меня до самых пяток, тут же согревая.

— Вот и все. Заползайте, — отогнув края покрывала, Полли заставила меня забраться в постель и потянулась за чашей с супом, над которым все еще поднимался ароматный пар. — Думаю, все же вы приболели от напряжения, а не от вчерашних прогулок по реке.

— Я в порядке. Просто немного замерзла, — вяло возразила, все же послушно открывая рот. ОТ супа, приправленного какими-то местными специями в животе тут же стало тепло.

За окном громко взвыл ветер, дернув ставни. Заскрипели деревья, словно их гнуло к самой земле. Отставив пустую тарелку в сторону, Полли поправила подушки и задернула полупрозрачные, газовые занавески

— Отдыхайте, а я посижу с вами, как это было всегда, — я видела сквозь зыбкую ткань, как Полли усаживается в мое кресло за столом и что-то начинает чертить на чистом листе. Неверное, это новый чертеж полок в кухню. Или модель платьев для дома. Успокоенная тихим потрескиванием угля и теплом, идущим от жаровни, таким привычным присутствием Полли, я закрыла глаза, погружаясь в сон, не смотря на довольно ранний час.

Грохот. Частый и внезапный заставил вынырнуть из сна, словно меня кто-то дернул за руку. Откинув штору, я с тревогой осмотрела комнату, отметив непривычный полумрак. Только в жаровне едва заметные, чуть светились угольки.

— Полли?

— Я здесь, ваше высочество, — служанка отошла от окна, зябко обнимая себя под теплой накидкой. Ее лиц было встревожено.

— Что это за грохот? — шум не прекращался, то отдаляясь, то вновь накатывая нестерпимым гвалтом.

— Град, моя принцесса, — присев на край постели, с тревогой глядя в сторону окна, произнесла девушка. — Очень сильный, должна сказать. Льдинки размером с мой локоть. Налетел совсем неожиданно. Небо немного потемнело, словно собираясь дождем, а потом повалили эти глыбы. И не знаю, чем это нам грозит.

Откинув одеяло, я, как была босой, подбежала к окну. Сквозь мутноватое стекло, усеянное брызгами дождя, было сложно что-то разглядеть, кроме деревьев, которые порывами пригибал ветер.

Рванув прочь из комнаты, я пробежала по коридору, выскакивая на галерею. Ледяной ветер ударил в лицо вместе с мелкой пылью дождя. Но это не так пугало, как внутренний двор, весь усеянный сероватыми кругляшками льда.

Внутри все сжалось. Урожая зерна в этом году не будет. На глаза навернулись слезы.

Пусть я не рассчитывала на прибыль, но потраченные усилия и само воплощение надежды на зиму не впроголодь только что были уничтожены прихотью погоды. За каких-то несколько минут.

— Куда?! — Полли, выскочив следом, ухватила за руку, решительно потянув меня обратно. — Вы ничего не сможете поделать, если сляжете или, хуже того, умрете от переохлажждения и горячки.

Непогода буйствовала еще с полчаса, похоронив окончательно остатки надежды на то, что посевы все же сумеют подняться. Мы не могли ничего, кроме как стоять у мутного, запотевшего окна, и сжимать в бессилии руки. Что человек перед волей богов?

А ближе к ночи, когда все еще темное и грозное небо перестало сыпать на несчастную землю уничтожающий холод и град, в ворота поместья громко и отчаянно застучали.

— Помогите! Моя принцесса, спасите! — от отчаяния в голосе, который разносился по всей округе, у меня едва не оборвалось сердце. Не слишком ли много я взяла на свои плечи?

Следующей точки мы достигли только через четыре дня. Погода не баловала, едва не накрыв тяжелой, холодной грозой, но ветры погнали ее стороной, прямо во владения Красной Злючки.

Усмехнувшись, подумав, что за такой характер, даже если только треть всего, что о ней говорят — правда, принцесса должна годами жить в постоянном сезоне дождей. Стоило въехать в поселение и укрыться в первом же трактире от несильного, но все же неприятного дождя, как наших ушей достигли сплетни, одной из которых был рассказ о новой прихоти принцессы из Черного Небесного поместья.

— … грязью велела обмазывать стены, — громко, выпучив пьяные глаза, налитые кровью и несколькими кружками бормотухи, рассказывал старик. Приличная одежда и чистый вид, не смотря на хмельное состояние, делали слушателей весьма внимательными. Навострив уши, позволив Уго взять на себя заботы об ужине и комнате, я повернулся в сторону рассказчика. Заметив новое лицо в кругу слушателей, мужик приосанился, поправил плотную куртку. — Да не просто грязью обмазывать, а еще и соломы туда насыпать приказала. Представляете? Не так, как добрые люди делают, дырки между бревнами заткнуть, а прямо в грязь велела напихать! Не принцесса, а самодурка!

Я только хмыкнул. Нужно будет самому съездить глянуть на это чудо. В тех землях, из которых пришли мои предки, так делали еще тысячу лет назад, но откуда меронской девице, ставшей вдруг принцессой, это знать? Подобного способа я в Сайгоре не встречал. Из-за обилия древесины, повальное большинство домов строилось из бревен, а поместья складывали из белого или темного камня, вырезая большие блоки. Пусть дома благородных семей выходили холодными настолько, что иней бывало, зимой стелился по коридорам, но издали сравниться с величием подобного строения то же Небесное поместье не могло.