Аттракцион невиданной щедрости - Марина Серова

Я сразу отбросила мысль о том, что всему причиной была Леся. Это вряд ли. Хотя кто знает? Порой неосторожно выпущенное в чей-то адрес слово попадает не в голову, а в сердце. Артему и так не везло с такими вещами, как доверие и откровенность. Может быть, Леся неосторожно пошутила над чем-то? Но это ерунда, Артем был не из тех, кто расстроится и побелеет из-за одной дурацкой шутки. Мог ли он испугаться за меня? С какой стати, если я не давала повода? Артем прекрасно знал, что руковожу визитом я, а он должен слушаться. Так что же, мать твою, произошло?

И ведь как на замок замкнули человека. Меня расстраивало то, что я не понимала причины испуга Артема.

Я попробовала понаблюдать за улицей, чтобы отвлечься, но ничего интересного там не увидела. Дождик все так же мучил город, прохожих не прибавилось. Из города словно выдернули зарядное устройство и фоном поставили серую морось. Хотя всюду можно найти красоту и эстетику, как сказал Костя. Транспортные габариты, например, увешаны яркими красными огоньками, и смотрелись они на фоне ранней осени особенно потрясающе. Расплывались, разъезжались на пиксели по ту сторону плачущих стекол.

Но меня все равно не отпускало. Черт с ними, с огоньками. Я продолжила логическую цепочку. Пока меня не было, вернулся хозяин отеля по имени Олег Викторович Скобелев. Он зашел в приемную, а там как раз был Артем. Ну конечно! Скорее всего, он отругал его. Наехал, потому что был не в настроении. Артем, наверное, ответил ему что-то не то и был с позором изгнан в коридор.

– Ты сама-то веришь в это? – едва слышно пробормотала я.

Мой пассажир появился, словно из ниоткуда. Рухнул на сиденье, поставил на колени пакет. Салон тут же наполнился вкусными запахами.

– Не было там пирожка с вишней. Взял тебе чизбургер.

– Сойдет.

– И запить. Колу.

– Спасибо.

Он протянул мне кошелек, который я тут же бросила в сумку.

Мы развернули упаковки. Я искоса поглядывала на Артема в надежде на то, что увижу в его поведении перемены к лучшему. Еда в данном случае применялась как лекарство от тоски и грусти, именно по этой причине я решила тормознуть возле «Макдоналдса». А потом попыталась расшевелить Артема, отправив его с кошельком в ресторан. По моим предположениям, это должно было вывести его из непонятного состояния.

Чизбургер оказался слишком маленьким. Артем тоже лихо справился со своим. Когда он закончил, я решила задать ему важный вопрос.

– Может быть, расскажешь?..

Он посмотрел на меня долгим печальным взглядом. Даже, я бы сказала, с какой-то жалостью посмотрел.

– Ты мне не поверишь, – твердо произнес он и отвернулся.

Ну привет. Приехали.

– Поверю.

Он покачал головой. Без слов.

– Уже было, попробуй еще раз. Или ты снова уйдешь и будешь молчать? – поинтересовалась я. – Нет, ты это серьезно? Артем, это же я. Посмотри на меня, пожалуйста.

Но вместо этого Артем выбрал пейзаж за окном. Ладно. Педагог из меня был так себе, но на психолога еще остались силы.

– Поедем в полицию, – решила я и завела мотор. – Ремень, помнишь?

– Зачем туда ехать? – напрягся Артем.

– К следователю, просто поговорить. Помнишь, ты согласился? Если со мной не хочешь говорить, то, может, там появится желание.

Сказала и поняла, что я только что не оставила мальчику выбора. Мои уговоры превратились в принуждение, а этого делать было нельзя, ни в коем случае нельзя. Внутренне я приготовилась к тому, что Артем откроет дверь и уйдет в никуда. А потом ищи его. Да и в каком состоянии он будет? В его возрасте хочется бунтовать, но ему еще не столько лет, чтобы посылать меня или кого-то еще на каждую из тридцати трех букв – нет еще в нем той самой дурацкой смелости. Не умеет. Но Артем способен уходить в себя и оставаться в своих мыслях, как в заточении. Это даже хуже. Что такое для любого человека невысказанное? Правильно, самая настоящая тюрьма.

Я отпустила руль, сняла ногу с педали.

– Если ты передумал, то мы отправимся домой, – сказала я. – Извини, если я тебя подавила морально. Даже мысли не было.

– Да ничего, давай поедем, – отозвался Артем, бросив на меня какой-то больной взгляд. – Я же обещал, я помню.

До управления мы добрались мигом. Благо дороги оказались полупустыми. Следователю я позвонила еще из машины, и он сказал, что нас пропустят на территорию. В скором времени, оставив машину на стоянке, мы с Артемом уже неслись в сторону крыльца под внезапно хлынувшим с небес потопом.

– Ну здравствуй, – протянул Артему руку Носочук. – Можешь звать меня Анатолием Петровичем.

– А я Артем Антонович, – на полном серьезе сообщил Артем и ответил на рукопожатие.

– Очень приятно.

– И мне.

Я присела на стул в углу кабинета следователя. Артем расположился рядом с его рабочим столом. Сам же Носочук занял свое место.

– Прежде всего, я хотел бы извиниться перед тобой, Артем, – начал следователь. – Лично я ни при чем, но мы тут как бы одна семья. Если кто-то напортачил, то я тоже ощущаю вину. Ребята из отделения, к которым ты обратился с заявлением, все сделали правильно. Они отреагировали на сигнал, но им следовало быть повежливее, конечно. И более внимательно выслушать тебя. О, – спохватился следователь, – мы же сейчас говорим про те события примерно недельной давности, верно? Ты видел, как один мужчина избил другого, а потом столкнул его в воду.

Он нацепил на нос очки и достал из ящика стола папку.

– Анатолий Петрович, мы же обойдемся без документов? – спросила я. – Как договаривались.

Носочук помотал головой.

– Это не то, о чем вы подумали, – успокоил он меня. – Я не собираюсь показывать фото с места происшествия. Мне легче воспринимать информацию, имея перед собой ее документальное подтверждение.

– Я знаю, кто убил того человека, – внезапно сказал Артем. – Его же нашли, да? В реке, как я и говорил?

Мы с Носочуком уронили челюсти. Следователь взял себя в руки первым.

– О ком ты говоришь, ребенок? – спросил он у Артема.

– Вы слышали, – насупился Артем. – Труп был найден. Я же могу указать на убийцу.

Анатолий Петрович бросил на меня быстрый многозначительный взгляд. Я поняла, что сейчас мне лучше не вмешиваться. Уж больно серьезное заявление только что прозвучало из уст Артема Антоновича.

Носочук снял очки и аккуратно положил их на папку.

– Хорошо, – медленно сказал он, – я хотел поговорить без протокола и сдержу свое слово. Никаких документов не будет. Но то, о чем ты только что сказал, нужно как-то подтвердить. – Он предупреждающе поднял руку. – Знаю, Артем Антонович, о чем ты только что подумал. Наверное, решил, что тебе снова веры нет. Начнет, мол, сейчас этот старый придурок размазывать слюни и мямлить что-то об ответственности. А потом еще и срок впаяет за дачу ложных показаний. Я прав?