Царь, царевич, король, королевич - Сергей Лукьяненко

— Пусть я стану человеком, не потеряю при этом своихволшебных способностей и окажусь в замке Кащея!

Миг спустя на снегу возле станции одиноко топтался пингвинОрлик, истерически выдергивая с живота перья и размахивая крылышками.

...Выслушав историю Кащея, друзья озадаченно переглянулись.

— Что-то даже не верится, — сказалСмолянин. — Кащей, и на такое фуфло попался!

— Так ведь привыкаешь, что ты — самый коварный, совсемоб осторожности забываешь.

— А где Стас-то теперь, где дружок мойсердечный? — вмешался Кубатай, и скупая генеральская слеза, скатившись пощеке, сосулькой повисла на кончике его уса.

— Не ведаю я того, люди добрые, — призналсяКащей. — Но вот о чем прошу вас: найдете его, заставьте меня обратно вчеловека превратить. Зла я теперь не сделаю, силу-то волшебную потерял. К томуже, вместе со способностями магическими Стас у меня и нрав злонравный отнял.Природа колдовства моего такая. А пингвином век доживать, ой, как не хочется...

— Посмотрим, посмотрим, — хмуро буркнул Холмс ишироким шагом направился к двери станции. За ним двинулись остальные.

— Вот что, милейший, — остановившись, обратился онк Кащею, — а не отправиться ли вам на поиски вместе с нами? С однойстороны, когда найдем ребенка, не придется еще и вас разыскивать, с другой —будете нашим экспертом по магическим способностям, которые он приобрел. Вашизнания могут нам пригодиться.

— Я с радостью! — возбужденно запрыгал на месте,хлопая крыльями, истосковавшийся в одиночестве пингвин.

...Пройдя через платяной шкаф, наши герои вновь оказались вкащеевой библиотеке, а выйдя из замка, — на поляне с хроноскафом.

Дежуривший возле него Шидла кинулся к ним:

— Земляне! Рад вас видеть! А где же дети?

— Один здесь, — постучал себя по кармануХолмс. — А где младший — не знаю.

— Из замка Стас не выходил, — озадаченно промолвилШидла.

— Думаю, он не выходил потому, — догадалсяКубатай, что с помощью магического шкафа отправился в какую-нибудь книгу.

— Знаю, знаю в какую! — закричал Смолянинрадостно. — Он же домой хотел вернуться! Он в нашу книжку отправился — в«Сегодня, мама!»...

— Выходит, сейчас он дома, и нам остается толькодоставить туда второго? — сказал Ватсон скорее утвердительно, нежеливопросительно.

— Боюсь, что это не так, — ответил Кубатай. —Трезво рассудив, я пришел к выводу, что моя первоначальная гипотеза быланеверной. Если Стас отправился в «Маму», то он находится как раз в вымышленноммире этой книги. — И после паузы туманно добавил: — сознание автора преобразуетдействительность...

(Рассказывает доктор Ватсон)

Оглядываясь назад я вынужден отметить, что поиски Кости былине самыми скверными днями в моей жизни. На их время я вновь поселился у нашейдорогой миссис Хадсон, в своей старой комнате. А Кубатай со Смолянином, несмущаясь простотой обстановки, заняли комнатку прислуги. Весь день они бродилипо Лондону, выискивая самые густозаселенные мухами районы — помойки, выгребные ямы,скотобойни. План их был прост — Костя-муха, увидев знакомые лица, должен былприблизиться и как-либо дать о себе знать. Для полного эффекта потомки брали ссобой куски лежалого мяса и прочие продукты, аппетитные для насекомых. Самыхподозрительных мух они отлавливали сачком и приносили домой — для изучения. НоКостя никак не находился, и результатом поисков был лишь густой, стойкий запахв квартире.

Я искал Костю другим путем — по ночам бродил по Лондону, вместах малодоступных людям, но заметным для мух, расклеивая плакатики с краткойинструкцией, как добраться до Бейкер-стрит. Плакатики рисовал по ночамСмолянин, оказавшийся на диво трудолюбивым и прилежным.

Как и следовало ожидать, успеха добился Холмс, применившийсамый неутомительный и странный способ поиска — просмотр газет.

Найдя бедного мальчика, мы отправились на полюс, где узналипоразительную историю посрамления злого колдуна смышленным ребенком. Что ж, намостался, как мы думали, самый простой этап приключений — найти Стаса,получившего волшебную силу...

Унылый замок Кащея был по-прежнему пуст. Сам хозяинпомещения нервно замахал крылышками, оказавшись в апартаментах, но ничего несказал. Правда, издалека доносился слабый стук, но Кубатай успокаивающе махнулрукой:

— Это Гапон, местный заключенный, в дверь колотит.

— Кушать, наверное, хочет, — предположилсердобольный Смолянин. — Мы ж его с месяц назад заперли...

— Вряд ли, у него ведь самобранка была... —нахмурился Кубатай. — Холмс, как вы думаете, чего желает заключенный?

— Ну, если он целый месяц кушал... — улыбнулсяХолмс.

— А! Смолянин, сходи, вынеси парашу. Мы пока книжечкуподготовим...

Смолянин, страдальчески всплеснув руками, удалился,прихватив с собой покорного Кащея. А Кубатай достал с полки томик под названием«Сегодня, мама!» Полистал, то ухмыляясь каким-то приятным моментам, то мрачнея.Торжествующе поднял палец:

— Во! «Царь, царевич, король, королевич.» Это, явно, иесть та повесть, куда отправился Стас. Мы можем глянуть текст и убедиться,здесь ли он... да и предусмотреть возможные опасности. Гениально! Как я раньшеэтого не сообразил? Сейчас почитаем этого «Царя, царевича...» Странное, однако,название. При чем здесь цари и короли? Это же архаизм!

— Но-но! — в унисон воскликнули мы с Холмсом.

— Пардон, пардон, — улыбаясь извинилсяКубатай. — Я же не сказал — королевы! Королевы — это хорошо. А короли —архаизм.

Пока я размышлял, стоит ли принимать такие странныеизвинения, Кубатай полистал книжку и громко, выразительно прочитал:

— «Пока я размышлял, стоит ли принимать такие странныеизвинения, Кубатай полистал книжку, и громко, выразительно прочитал:

— «Пока я размышлял, стоит ли принимать такие странныеизвинения, Кубатай полистал книжку, и громко, выразительно прочитал:

— «Пока я размышлял...»

Быстрым движением Холмс выхватил у Кубатая томик.Генерал-старший сержант постоял несколько мгновений с остекленевшими глазами,потом сказал:

— Что со мной было, господа?

— Похоже, вы чуть не стали жертвой этой книги, — сблеском в глазах сообщил Шерлок. — Вы читали именно о тех событиях,которые сейчас происходят. Соответственно — они происходили снова и снова! Вымогли стоять так вечно, генерал. Вы читали о том, что делаете, и делали то, очем читали!