Неведомые дороги - Дин Кунц

В ризнице лежало лишь тело Беверли Коршак, завернутое в пластиковый саван.

Джой подскочил к двери на улицу. Закрыта на засов изнутри, как и прежде.

Оставалась дверь в подвал. Джой ее открыл.

В желтоватом свете, идущем снизу, змееподобная тень свернулась в кольцо и исчезла из виду.

Ступени, видать, ни разу не красили и не меняли после постройки церкви. И, пусть Джой старался спускаться очень осторожно, каждое прикосновение подошвы к дереву отдавалось гулким стуком.

Поднимающаяся снизу жара волнами накатывала на него и, спустившись к двери подвала, Джой решил, что за ней его встретит огромный костер. Воздух так раскалился, что потолочные балки могли загореться каждую минуту, жар шел и от каменных стен, и от бетонного пола. Ощутимо чувствовался запах серы: просачивались газы из горящих подземных выработок.

Сходя с последней деревянной ступени, Джой бы не удивился, если в резиновые каблуки сапог начали плавиться при контакте с полом подвала. Пот струился по телу ручьем, волосы слипшимися патлами падали на лицо.

Подвал представлял собой несколько помещений, разделенных стенами с аркой посередине, так что из одного каземата Джой не мог видеть, что делается в следующем.

Первое освещалось одной-единственной тусклой, запыленной лампочкой, упрятанной в цилиндрическом колодце между двух потолочных балок, что не способствовало распространению света.

Черный паук, обезумевший от жары и паров серы, крутился на своей паутине под лампочкой. Его увеличенная тень, крутившаяся по полу, вызвала у Джоя тошноту и головокружение, когда он пробегал мимо к арке, ведущей в соседнее помещение.

На земле стояла скромная деревянная церковь, какие обычно и строились в бедных угледобывающих округах, но ее каменный подвал производил сильное впечатление. Казалось, его построили до того, как образовалось Содружество Пенсильвании[13], и раньше здесь высился некий готический замок. Джой подумал, что он спустился не в подвал церкви святого Фомы, а в населенные призраками катакомбы Рима, расположенные на другом континенте и отделенные от Коул-Вэлью океаном и тысячей лет.

Остановился на несколько секунд, чтобы зарядить "ремингтон" патронами, которые достал из кармана.

Когда Джой вошел во второй каземат, змееподобная тень метнулась от него прочь, словно струйка черной ртути. Мелькнула под желтоватым светом и исчезла в арке, которая вела в следующий.

Поскольку бегущая тень принадлежала Пи-Джи и несла с собой тень Селесты, Джой подавил страх и последовал в третью секцию подвала, а потом в четвертую. И хотя ни одно из этих подземных с низким потолком помещений не поражало воображение, казалось, что подвал по площади неизмеримо больше воздвигнутой над ним церкви. Но времени думать о том, откуда в Коул-Вэлью взялся такой внушительный подвал, у Джоя не было, он добежал до последней, самой дальней секции подвала, где ему предстояло сойтись лицом к лицу со старшим братом и, наконец, сделать то, что от него требовалось.

Окон в подвале не было.

Двери, ведущей наружу, тоже.

Столкновение было неизбежным.

Осторожно, с ружьем на изготовку Джой прошел через каменную арку. Увидел перед собой безликую, прямоугольную комнату. От дальней стены его отделяли каких-то восемнадцать футов. Расстояние между правой и левой стенами не превышало сорока. Джой предположил, что эта часть подвала находилась под нартексом. Здесь пол, как и стены, выложили камнем то ли черным, то со временем почерневшим от угольной пыли.

Селеста лежала по центру, в желтом свете единственной лампочки. Пыль и паутина, налипшие как на саму лампочку, так и на края балок, создавали ощущение, что бледное лицо девушки прикрыто кружевной накидкой. Дождевик напоминал бархатный плащ, шелковистые черные волосы рассыпались по земле. Она еще не пришла в сознание, но в остальном вроде бы осталась невредимой.

Пи-Джи исчез.

Лампочка, упрятанная между двумя массивными балками, не могла осветить все помещение, но даже в самых дальних углах сумрак не был достаточно густым, чтобы скрыть человека. Джой видел, что стены ровные и гладкие, безо всяких ниш или других архитектурных изысков, за исключением арки при входе.

Температура воздуха так повысилась, что Джой уже боялся, а не воспламенится ли его одежда. От жары просто плавились мозги и могли начаться галлюцинации. Но ведь никто, даже продавший душу дьяволу не мог пройти сквозь эти стены.

Оставалось только гадать, а так ли они прочны, нет здесь некой тайной панели, при нажатии на которую часть стены отходила в сторону, открывая путь то ли еще в один склеп, то ли на лестницу, ведущую наружу. Но, даже сходя с ума от жары, даже теряя ориентировку, Джой не мог заставить себя поверить, что под церковью святого Фомы существовали потайные ходы. Кто мог их построить? Легионы свихнувшихся монахов какого-то черного ордена?

Ерунда.

Однако Пи-Джи исчез.

С гулко бьющимся сердцем, удары которого отдавались в ушах, Джой направился к Селесте. Она будто мирно спала.

Внезапно обернулся, присев, нацелив ружье, держа палец на спусковом крючке, в уверенности, что Пи-Джи, материализовавшись из воздуха, атакует его сзади.

За спиной никого.

Джой понимал, что главное сейчас – привести Селесту в чувство, а если не получится – поднять и вынести из подвала. Но ружьем в руках он нести ее не мог, а расставаться с ним ой как не хотелось.

Глядя на девушку, на тени, отбрасываемые паутиной, Джой вспомнил обезумевшего паука, бесцельно вертящегося на паутине в первой четвертинке подвала.

Голову пронзила ужасная мысль, и Джой шумно, со свистом втянул в себя горячий воздух.

Шагнул чуть в сторону от лампочки, прищурившись вгляделся в зазор в три фута шириной, в фут глубиной между двумя соседними балками. Зазор, где царила тьма.

Пи-Джи спрятался там, тень среди теней, уперевшись руками и ногами в балки, затаившись, как страшный паук, попирая закон всемирного тяготения, попирая здравый смысл. Его глаза блестели, как раскаленные уголья, губы разошлись в злобном оскале. Вот тут у Джоя пропали последние сомнения в том, что он имеет дело не с обычным человеком.

Джой начал поднимать ружье, которое теперь весило никак не меньше тонны. Слишком медленно, слишком поздно, он уже чувствовал свое поражение, знал, что и на этот раз проиграл.

Как летучая мышь, Пи-Джи спрыгнул из своего убежища между балками вниз и сшиб Джоя с ног. Ружье отлетело в сторону.

Мальчишками, они иногда начинали возиться, но на полном серьезе никогда не дрались. Но тут двадцать лет подавляемой ярости разом взорвались, лишив Джоя остатков любви и сострадания к Пи-Джи. Он более не желал становиться жертвой. Он хотел восстановить справедливость. Он бил кулаками, царапался, пинался, борясь за свою жизнь и жизнь Селесты, охваченный библейским праведным гневом, превратившим его в мстителя.