Шопинг в воздушном замке - Дарья Донцова

– Не бойся, детка! Я хочу померить тебетемпературу и посмотреть горло.

Врач не сделал Кате больно, он был мил,приветлив и даже подарил девочке несколько неиспользованных деревянных палочекдля осмотра гортани. А вот Лену увезли.

Вечером в квартиру фурией влетела Пелагея. Какона орала на Соню! Катя заткнула уши и снова забилась под одеяло. Скандал стихлишь под утро. Около восьми Катюша осторожно вышла на кухню, увидела у плитыняню в новом ярко-розовом халате и робко сказала:

– Я пить хочу.

– Обойдешься! – заорала та, обернулась, идевочка поняла: перед ней стоит родная мать.

– Чего вылупилась? – гаркнула Пелагея. – Зачемприперлась?

– Завтракать, – прошептала Катя. – А где Соня?

– В заднице! – рявкнула мать. – Бери чтохочешь, а еще покорми брата!

– Кого? – обомлела Катерина.

– Оглоеда, – чуть спокойнее ответила Пелагея,– вон он, сидит на стульчике.

Тут только Катюша увидела высокую деревяннуюконструкцию, а в ней бледного худого ребенка.

– У меня есть братик? – ошарашенно спросилаКатя. – Откуда?

– От верблюда, – буркнула Пелагея. – Дай емукаши. Чего стоишь? Ты здесь старшая! Впихни в него еду, умой его и отнеси вспальню.

– Куда? – переспросила Катя.

– Ты идиотка? – поитересовалась мамаша. – ВЛенкину комнату, там пустая кровать.

– А где Лена? – рискнула задать вопрос Катюша.

– Она сюда никогда не вернется.

– Леночка умерла! – перепугалась малышка.

– Нет, ее вылечат, – с досадой ответилаПелагея. – Хватит балаболить, займись Павлом. Вот зануда!

– Его зовут Павликом? – поинтересовалась Катя.

– Павел Быкин, – мрачно ответила Пелагея. –Вырастет таким же подонком, как и его папаша-генерал, который нас выгнал. А всеСонька! Вот стерва! Сука! Дрянь! Пошла вон! Во-о-он!

Вопль будто подтолкнул Катю. Зажав руками уши,девочка бросилась в свою спальню, малышку охватил ужас. Пелагея врет: Ленаумерла, так же как и незнакомая Надя, она, Катюша, следующая на очереди. Сонибольше нет, в квартире поселилась мама с непонятно откуда взявшимся мальчиком.

– Сука! – вопила та в коридоре. – А нувернись, мерзавка! Возьми Павла! Мне надо себя в порядок привести! Эй!

Дверь в Катину спальню хлопнула, малышкаобмерла и – потеряла сознание. Очнулась Катя от детского крика, очевидно, это заливалсяголодный Павел. Девочке очень хотелось пить, поэтому она рискнула пройти вванную, открыла кран и наклонилась над раковиной. Соня строго-настрогозапрещала воспитаннице пить воду из водопровода, но няни рядом не было, а жаждаизмучила Катюшу. На кухне же могла находиться злая мама и орущий братик.

Напившись, Катя вытерла рот рукой,выпрямилась, посмотрела на себя в зеркало и закричала. Вместо привычного личикас бледной кожей на нее уставилась опухшая физиономия в розовых пятнах.

– Ну сейчас ты у меня получишь! – завопили изглубины квартиры.

Ужас охватил Катюшу, выпитая вода хлынула изорта, ноги подкосились, тело покрылось липким потом. Последнее, что увиделадевочка перед тем, как потеряла сознание, была Пелагея с дуршлагом в руках.

Катя оказалась в больнице. Она никогда раньшене лежала в клинике, поэтому не удивилась отдельной палате. И врач, имедсестра, заходя к девочке, надевали маски и резиновые перчатки. Кормили Катюиз личной посуды, алюминиевая ложка и такая же тарелка были подписаны – наобратной стороне стояла фамилия Жукова. Ни игрушек, ни книжек у девочки небыло, из развлечений только радио – и бесконечные уколы. Потом Кате разрешилигулять в саду под присмотром няни, которая зорко следила, чтобы девочка неподходила к другим детям. В отличие от остальных ребят на Катерине была оченьприметная красная пижама и такой же халат. Нянька не разрешала подопечнойприближаться к площадке, где резвились ее однолетки. Один раз, когда Катя тихосидела на скамейке, мимо шла женщина с мальчиком. Увидев девочку, онаподхватила сына на руки и заорала:

– Почему эта заразная здесь находится?

– Идите себе, – мирно ответила санитарка, –никто вам не мешает.

– Безобразие! – вопила женщина. – Мнерассказали, на кого тут красную одежду надевают! Расстреливать таких надо!

– Ай-ай-ай, – покачала головой нянька. – И нестыдно тебе? Взрослая баба, а чушь несешь. Больница, между прочим,инфекционная. Твой малыш тоже небось не с простудой.

– У нас менингит, – не успокаивалась тетка. –А у нее что? Зачем ее из отделения вывела? Заприте ее немедленно!

– Замолчи, – разозлилась нянька. – Кстати,менингит заразный, но ты спокойно по парку гуляешь!

– Нас вылечили, – голосила тетка, – и мы кдругим детям не лезем!

– И нас вылечили, – парировала провожатаяКати, – и мы к другим детям не лезем.

– Сифилис – на всю жизнь! – завизжала матьмальчика. – Я главврачу пожалуюсь!

– Ох и дура, – вздохнула нянька. – Уж когда наукапенициллин придумала, не девятнадцатый век на дворе.

– Сифилитикам нельзя разгуливать на свободе!

Санитарка встала.

– Пойдем, Катюша, если человек идиот, то этона всю жизнь.

– Я добьюсь того, чтобы ее в блоке держали, –бесновалась баба.

Нянька прищурилась, а потом сказала:

– А ну, прекрати истерику... или велю Катенькев вас плюнуть.

Скандалистка осеклась, схватила своегомальчика и убежала.

– Родятся же на свет дуры, – в сердцахвоскликнула нянька.

– А что такое сифилис? – спросила Катя. – Такназывается моя болезнь?

– Кто тебе сказал? – делано удивиласьсанитарка. – Первый раз слышу.

– Тетя про сифилис кричала, – напомнила Катя.

– А-а-а, – протянула нянька, – ты, деточка,неправильно расслышала: сифинакалис. Лекарство есть такое! Его от скарлатиныколют. У тебя обычное детское заболевание, а сифинакалис лучшее лекарство.Лечиться, правда, надо долго, зато рецидива не будет.