Равноденствие - Даха Тараторина

Огромная чёрная птица, словно сотканная из кошмаров, недвижно парила над грудью мирно почивающего мужчины и не отводила он нас пустых глазниц, сквозь которые прекрасно просматривалось плотно закрытое окно.

– Что это за…?

– Не выражайся! – оскорбилась Брианна и тут же сама охарактеризовала призрачного охранника крепким словцом: – Впервые такое вижу.

– Ну ты же ведьма! Расколдовывай, – подтолкнул я её вперёд.

Брианна извернулась и спряталась за моё плечо:

– Не-не, тебе надо, ты и договаривайся. С меня зелье – с тебя кража.

– А как же «друзья именно так и поступают»? – колко напомнил я.

– Вот-вот. И-и-и-именно так, – подтвердила Бри, поторапливая меня шлепком пониже спины, – иди, друг, защити меня и исполни наш долг!

– Трусиха.

– А сам?

И правда, что это я?

– Цыпа-цыпа, – я неуверенно потянулся к видению, лелея надежду, что оно носит исключительно пугательный характер.

Птица медленно зловеще беззвучно развернула крылья и наклонила голову, впериваясь в нарушителя спокойствия глазницами.

– Она мне не нравится, – прошептала Брианна. – Прогони её, а?

– Всё ради леди!

Я сделал шаг назад, и крылья так же вернулись на место.

– Вот так значит, да?

– Кр-р-р-ра! – ехидным высоким свистом ответила птица.

Я осторожно переступил левее:

– А если так?

Птица недовольно встопорщила перья, но смолчала. Я сдвинулся ещё немного.

– Ты чего делаешь? – моей защитнице стало неуютно сразу после того, как исчезло плечо, за которым она пряталась.

– Двинься вправо. Медленно, осторожно.

Девушка сначала послушалась и только потом задала вопрос. Вирке поступила бы ровно наоборот:

– Что ты делаешь? Это тебе не курица, а колдовской охранник!

– А ведёт себя как самая обыкновенная курица, – ухмыльнулся я. – Или, в крайнем случае, ворона. Рикмас точно не повесил бы заклинание на себя?

– Куда там! Он ненавидит магию и всё, что с ней связано!

Курица… То есть, устрашающая призрачная птица осоловело вертела головой, пытаясь одновременно держать в поле зрения обоих грабителей, дрейфовала из стороны в сторону, отлетала от хозяина, истончая струйку дыма, которая тянулась от когтистых лап к амулету, что советник, не снимая, носил на шее.

Что-то гулко стукнуло по ноге. Хрустальный шар! Тот самый, в котором, вырванные с мясом и кровью, отпечатались мои воспоминания, тот, что, как вода, отражал скрытое от глаз. Сейчас от валялся в углу, небрежно укрытый грязными рубашками, чтоб не мозолил глаза. А ведь такой ужас внушал, когда я выныривал из холодного чёрного омута, чтобы глотнуть хоть немного реальности, а натыкался взглядом на него. И на то, что так старался забыть.

– Гм. А ты вовремя, приятель.

Я наступил сапогом на гладь цвета инея, подкатил поближе и сильным ударом отправил в путь в противоположный угол комнаты.

– Кр-р-р-р-ра! – взметнулась охранница.

Ворона. Всего лишь тупая ворона, охотящаяся за тем, что убегает. Сколько бы сил в неё ни вложили.

Секунда? Две?

Более чем достаточно.

Я прыгнул к кровати, умоляя рогатого Бога, чтобы Рикмас спал действительно крепко; оседлал советника и запустил руку под ворот ночной рубашки, прикидывая, что страшнее: быть пойманным на воровстве или в столь щекотливой ситуации?

Чужие эмоции накрыли с головой, утащили во мглу, как голодные рыбы.

– Как больно…

– Холодно…

– Одиноко…

– Пожалуйста, не оставляй меня! Мне нужна капля! Всего одна капля, прошу!

– Не забирайте её! Она всё, что у меня есть!

– Верните, верните, верните…

– Нет!

Чужие голоса. Голоса, полные горя и безысходности. Кричащие, умоляющие, умирающие и просящие о смерти женщины.

Ведьмы.

Те, у кого забрали магию.

Те, у кого отобрали часть души.

Камни никогда не защищали своих владельцев от заклинаний – они впитывали их, забирали то, что витало в воздухе, что струной натягивалось между двумя людьми. И если камень окажется крепким и будет рядом с ведьмой достаточно долго…

– Лучше убейте меня!

– Я не могу так больше!

– Просто отпустите!

– Мамочка!

– Великая Мать!

И один-единственный знакомый голос:

– Белен…

Холодно. Как же холодно. И одно имя, солнечным жаром охватившее сердце, давшее сил оттолкнуть руку от связки пожирающих силы камней.

– Вирке!

– Дурень!

– Что?

Брианна волоком тащила меня к дверям, помогая себе такими постыдными словами, которые, ручаюсь, во дворце не произносили со времён Первого Магического восстания.

– Тебе жизнь не мила? Вставай, вставай, дурень! Бежим, пока на крик никто не сбежался!

– Я кричал?

– Я бы тоже кричала! Камни как огнём загорелись!

Ладонь нестерпимо саднила, обещая, что розоватый ожог от таинственного артефакта скоро превратится в шрам. Я дёрнулся, вырываясь одновременно из рук помощницы и из оков чужой боли:

– Их надо снять. Без камней я не уйду. Они помогут мне найти Вирке!

– Не терпится сдохнуть? – разозлилась Брианна. – Давай, иди! Бегом! Только птичку во второй раз не проведёшь. Вон она, дожидается. Ты ей явно понравился! А я тогда пойду и расскажу твоей сестричке, что ты сдох идиотом.

Я устало уронил голову на пол и снизу-вверх уставился на ведьму:

– Что значит «пойдёшь»? Бри, у тебя есть поисковик?

– Ну я же умная девочка. Я подсунула и свои камешки тоже, когда Круг накладывал заклинания, – ведьма растопырила пальцы, унизанные перстнями. Перстнями, полными сверкающей камней.

– Так почему ты мне сразу не сказала?!

– Потому что понадеялась, что ты сможешь удержать Источник и отнять его у Рикмаса! Я вот точно не смогу. Но ты ж у нас, – она кинула настороженный взгляд на так и не проснувшегося советника, но всё равно не решилась произнести вслух: – Короче необычный и вообще симпапулька. Ну как сработало б? Не сработало. Грустненько, конечно, но жить будем. Кстати, если мы действительно надеемся жить, не мешало бы рвать когти.

Пробираясь сырыми потайными ходами замка, замирая при каждом шорохе и чудом успевая свернуть за угол мгновением раньше, чем встретиться с куда более ответственными, чем стражи у всех на виду, охранниками, я успевал думать только об одном: