📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгСовременная прозаЧерно-белое кино - Сергей Каледин

Черно-белое кино - Сергей Каледин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 37 38 39 40 41 42 43 44 45 ... 57
Перейти на страницу:

Нюра приложила палец к губам: тс-с… Но Миша вдруг очнулся, решительно встал: «Все. Пошел к папе». И привычно отправился в Центральный Дом литераторов имени своего отца Александра Фадеева.

— Что случилось? — спросил Гарольд, выуживая из портфеля коньяк. — Донесли?

С Лесючевским Лёля перестала здороваться — пусть хоть совсем выгонит, плевать. И Нюра — из солидарности.

Гарольд, ангел небесный, встревожился не на шутку и срочно перекинул Нюру в издательство «Детская литература», где его жена курировала иностранную редакцию. А Лёле уверенно сказал: «Лесюк не вечен, работай спокойно».

В «Детской литературе» служили в основном пожилые тетки советского толка, не прошедшие селекцию Лесючевского. И зимой и летом они кутались в шали на случай возможных сквозняков. Одна из них по брезгливости открывала дверь бумажкой, подкладывала под себя газету. Редкие мужчины «Детгиза» тоже не оправдывали своей предназначенности. Единственный заметный мужчина — главный художник — был нетрадиционной ориентации. «Мужчинами» Нюры стали Мольер, Лорка, Хименес… И примыкающие к ним здравствующие переводчики и художники — лучшие из лучших.

На новом месте Лёля первым делом вызубрила имена национальных авторов. Тяжелее всего давались среднеазиаты: их многосоставные отчества и фамилии были изначально сложнопроизносимые, а без «эр» звучали и вовсе как абракадабра. Но азиаты были тихие, без гонора, счастливые уже тем, что издаются в Москве.

А вот с любовью дела пошли хуже некуда. Как-то Лёля неучтенно позвонила Феде, нарвалась на жену. Говорил он не своим голосом и не то, что нужно. Лёля догадалась: боится. И не жены — Лесюка!

Роман скукожился. И теперь они с Нюрой сравнялись, как в былые времена, — гармоничная невеселая пара, не разнообразные двойняшки, а снова симметричные близнецы.

— Хогошо бы быстгее постагеть, — задумчиво сказала как-то Нюра. — Чтобы уже больше ничего не хотелось.

— Ну да, — невесело усмехнулась Лёля. — «Ты напейся воды холодной — и пго любовь забудешь».

А застойная жизнь за окном по-прежнему звучала уныло — сплошное моно, а так хотелось многозвучия!..

Бездетный неукротимый Сэвер, которого даже Освенцим не обратал, был богатым архитектором и вызвал племянниц в Польшу. Им долго не давали визу. Сэвер устроил племянницам «римские каникулы». Приискал легких галантных кавалеров, кандидатов в женихи, выдал им машину и денег… Сестры разговорились по-польски, забыли про Москву и комплексы. Отношения с ребятами были почти воздушными, ни к чему не обязывающими, но и никуда не ведущими. Все происходящее напоминало сказку, за которой угадывалась режиссерская рука Сэвера. Нюра привычно повернула глаза зрачками внутрь — помрачнела, засобиралась в Москву.

— Оставайтесь! — просил Сэвер. — Останьтесь, пока я жив! Я все для вас сделаю. Пусть хоть одна останется.

— Пусть Лёлька и остается, — упрямо бубнила Нюра, пакуя чемодан.

А Лёля задумалась: почему бы и нет?

В Варшаве Лёлю взяла в оборот сестра предполагаемого жениха с тяжелым именем Гражина, сказав, что теперь она на правах золовки будет «формировать ее гардероб». А сам жених вдруг заявил, что ему срочно нужен новый статусный автомобиль — он идет на повышение. Всплыли неожиданные подробности. Жених-юрист оказался членом партии и всерьез проявлял озабоченность, как бы Лёля не стала ему помехой в карьере. Какой уж там муж — упаси Господи! На мосту через Вислу колючий сырой ветер вчистую выдул из нее остатки наваждения.

Черно-белое кино

Генрих Бернардович Лауэр — дедушка Нюры и Лёли.

В очередную зарплату на сходняк в библиографии «Совписа» собрался «Ламбрекен», женский орден, учрежденный шумной экстравагантной красавицей Соней, худредом «Советише Геймланд».

— Фу! — Соня рухнула в кресло, обмахиваясь газетой. — Не могу — евреи одолели. — В дальнем кресле вздохнул в полусне Миша Фадеев. — Мишенька, подъем! Пора к папе. У нас большой курултай.

Сестры доложили о матримониальных планах своего польского дядюшки.

— Зачем вам только Бог авансы выдает!.. Телкам комолым!.. — Соня в сердцах смахнула сонную Мурку, загородившую на письменном столе электрочайник.

— Ты что, Соня! — вскрикнула Лёля.

Нюра подобрала с пола ошалелую Мурку.

— Не бойся Соню, Соня хого-ошая…

— Так и будете с кошарами своими мудохаться до морковкина заговенья! — гремела Соня. — Я вас на субботу старше, а у меня все в комплекте: и муж, и любовник, и дети. А у вас хрен да манишка да записная книжка. — Соня изящной рукой в крупных кольцах поправила на груди три пары очков — для улицы, чтения и темные, — резко встала. — Все. Шолом. Надоели. Ду-уры!

— А помада? — затормозила ее Лёля. — Ты помаду заказывала.

— Неужели привезли? — Соня уселась по новой, виновато потянулась к Мурке. — У нас тоже кошка серая, как варежка, а мать рыжая-рыжая.

Находчивая Соня за свою красоту и красоту «Ламбрекена» боролась истово. Выковыривала из родных гнезд остатки дефицитной помады, в столовой ложке варила, перемешивала и заливала в прежние пустые патроны.

— По помаде видно, как быстго летит время, — задумчиво сказала Нюра.

— Спиноза, — хмыкнула Соня.

— Ой, девочки!.. — перебирая косметику, бормотала библиотекарша Валя Тё, кореянка, фарфоровая статуэтка. Библиотека с ее приходом ломилась от художников. Они часами пялились на Валечку, но безрезультатно — она была прочным восточным динамо. Эфемерность ее была запредельной — в паспорте у нее не было даже отчества.

— Ничего нет хуже вчерашней моды, — заявила Соня, пробуя разные помады на обеих губах. — Все равно — дуры. Особенно — Нюрка.

— Не скажи… — заступилась за Нюру строгая красавица Валя-большая, заведующая библиотекой, мастер спорта по фехтованию. И добавила: — «Зато Гек умел петь».

У Вали был муж художник, пожилой культурист с переполненной биографией: довоевался разведчиком до Берлина, но домой вернулся через лагерь — за драку с пьяным капитаном СМЕРШа.

— Как думаете, девки… — Соня любовалась в зеркале разноцветными губами, — удобно у Мишки Фадеева спросить, что все-таки там было с его папенькой… перед выстрелом?..

В библиографию заскочила недавно вышедшая замуж роскошная полная блондинка из бухгалтерии — покурить. И пожаловалась: семейная жизнь — интимная — очень тяжела: муж ищет у нее эротическую точку.

— Нашел? — как бы незаинтересованно поинтересовалась Соня.

— Ищет, — вздохнула блондинка.

— Найдет, — уверенно поддержала ее Валя-большая, пресекая Соню, которая уже плотоядно распахнула на свою жертву великолепную белоснежную пасть.

И тут вернулся Миша Фадеев: умер Высоцкий!

1 ... 37 38 39 40 41 42 43 44 45 ... 57
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?