Зулали (сборник) - Наринэ Абгарян

Татьяна несколько раз перечитала про пристань надежд, просипела «вот оно», прочистила горло и произнесла еще раз, громче: «Вот оно!» – потом расстегнула куртку, выставив на обозрение нежно-васильковую кофту, распустила волосы и позвонила.

Первой откликнулась собака, подскочила с той стороны двери, сердито закопошилась и залилась визгливым лаем. Татьяна прождала с минуту и позвонила еще раз. Послышалась возня, лай собаки удалился и стал глуше, и только потом дверь отворилась.

В проеме возникло заспанное лицо мужчины – след от подушки на щеке, всклокоченные патлы, щетина. Неестественно длинные лямки майки были растянуты чуть не до пупа, на босых ногах красовались женские мягкие тапки с кокетливыми помпончиками. Мужчина, явно не стесняясь своего затрапезного вида, зевнул несколько раз и пригладил спутанные лохмы. У Татьяны нехорошо сжалось сердце, в голове мелькнула одинокая, но на удивление трезвая мысль – влипла. Следом возникла другая, неожиданно рациональная – надо уходить. Татьяна медленно попятилась к лифту и уже собралась нажать на кнопку вызова, как вдруг мужчина подал голос:

– Вы по записи? – И, не дожидаясь ответа, добавил: – Проходите, сейчас Антонина Всевидящая примет вас.

– Всезнающая, – пискнула Татьяна.

– Я так и сказал, – не моргнул глазом мужчина и распахнул пошире дверь, – проходите.

Исполненным достоинства жестом, подразумевающим гостеприимство, он указал в глубь квартиры. От растерянности Татьяна совершенно прекратила соображать и, вместо того чтобы спастись бегством, позвать на помощь или на худой конец хлопнуться в обморок, покорно вползла в прихожую и замерла на пороге. Мужчина бесцеремонно отодвинул ее в сторону рукой, запер дверь и спрятал ключи в карман. Татьяна уставилась на него, пытаясь по выражению лица вычислить намерения. Выражение лица было явно с бодуна, и намерения были ему под стать – опохмелиться как можно скорее.

– Деньги при себе? – спросил мужчина.

– Мые… – промычала Татьяна.

Истолковав ее мычание в свою пользу, мужчина заметно оживился.

– Сейчас она вас примет, пождите минуту! – И он скрылся в другой комнате, крикнув на ходу: – Вы пока раздевайтесь!

В ванной скреблась собака. Ее жалобный вой мешал сосредоточиться. Татьяна бездумно подергала входную дверь за ручку. Бесполезно, без ключа не отпереть. И тут до нее, наконец, дошел весь ужас положения – никто из близких не знает, куда она уехала, матери соврала, что к подруге, подруге – что за покупками, а на самом деле она сейчас заперта в чужой квартире, путь к отступлению из которой закрыт бесповоротно и навсегда. Через минуту из спальни вывалятся пьяные мужики, в лучшем случае сразу же перережут ей горло, выкинут тело на помойку и пойдут догуливать на ее деньги, а она будет лежать под открытым небом, холодная и безучастная, истекающая последними каплями крови. В худшем случае они сначала изнасилуют ее, по два раза на рыло. И только потом перережут горло.

Здесь мрачные размышления Татьяны прервал яростный крик: «Отстань!» Голос был явно женский, и это немного успокоило ее, впрочем ненадолго, потому что следом заорал мужчина: «Убью, сука, вставай, к тебе пришли!» – и в ответ визг: «Пошел в жопу, мразь!»

Татьяна прислушивалась к перебранке, мысли хаотично толкались в голове – пустые, несвоевременные, дурацкие мысли о том, кто же Ленке долг вернет и что будет с мамой, в ушах стоял пронзительный звон, и все происходящее казалось каким-то недоразумением, ошибкой природы, проделками Бермудского треугольника и неизвестно еще чем. «Вот как оно с нами бывает!» – прошептала она, подразумевая тысячи замученных маньяками женщин и причисляя себя к их скорбному сонму.

Перепалка в спальне не собиралась утихать, потому Татьяна решила, не теряя времени даром, изучить обстановку – мало ли, вдруг ей удастся обнаружить укромный уголок, куда можно будет спрятаться. Укромного уголка не обнаружилось, но интерьер крохотной, слабо освещенной прихожей внезапно ее успокоил: стены были увешаны иконами и распятиями, там и сям красовались плакаты с незнакомыми (ведическими – почему-то решила Татьяна) символами. «В конце концов, меня бы давно убили, если бы это было в их планах», – подбодрила она себя. Но тут перепалка в спальне вышла на новый виток. «Дай выпить!» – заорала женщина, по всей видимости Антонина Всезнающая, на что мужчина возмущенно крикнул: «Сука, вчера весь пузырь выдула, а сейчас выпить ей подавай! Обслужи человека, и будет на что выпить!» Не прерывая хриплого крика, он вынырнул из спальни и, расплывшись в широкой улыбке, сбавил тон до вежливого шепота: «Не скучайте, госпожа сейчас будет». Следом из спальни выглянула госпожа во всей своей необузданной невыспавшейся красе – заплывшая физиономия, потекший позавчерашний макияж, нечесаный клок волос надо лбом. Она окинула Татьяну быстрым оценивающим взглядом и, сделав свои, по всей видимости неутешительные, выводы, важно кивнула. Кивок получился несколько странным, будто лошадь мотнула головой: этакий нелепый и неуместный кивок лошади с отечным лицом алкоголички. Татьяна некстати подумала, что у нее в придачу к алкоголизму должна быть какая-то нехорошая болезнь. Сифилис, например, или гонорея. И грязь под ногтями.

– Проходите в процедурную, я сейчас буду, – скрипнула Антонина Всезнающая.

– Нет-нет, спасибо, – замахала руками Татьяна, – я лучше здесь подожду.

– Ну-ну, – изрекла ясновидящая лошадь и, неопределенно хмыкнув, скрылась в спальне.

Тем временем мужчина выпустил из ванной собачку, этакую моську, худющую и мохнатую. Обиженно тявкнув, та кинулась к выходу и замерла, уткнувшись крохотной мордочкой в щель между косяком и дверью. «Сейчас он поведет ее выгули…» – подумала Татьяна и осеклась – в голове забрезжила пока еще неясная мысль о спасении, и она лихорадочно ухватилась за нее, пытаясь сообразить, что делать дальше. Мужчина тем временем натянул куртку, привычным жестом подвинул ее в сторону и вытащил из кармана ключи. «Можно выскочить следом», – решила Татьяна, но отмела эту идею – в прихожей могла завязаться потасовка, из спальни на подмогу подтянулась бы Антонина, и все бы закончилось в лучшем случае битьем Татьяниной морды, а в худшем помойкой и перерезанным горлом. И если первый вариант Татьяну просто пугал, то второй не устраивал в принципе. Она села на корточки и потрепала собачку за ухом.

– Надо же, у меня дома такая же, – солгала она.

– Жрет как прорва, – хмыкнул мужчина, – что же ты в прихожей стоишь, проходи в комнату, госпожа… это… приводит себя в порядок.

Татьяна вперилась в связку ключей, которую он держал в руках. Моргнула несколько раз.

– Хотите, я с собачкой погуляю, пока Антонина Всезнающая готовится к сеансу? – решилась, наконец, она.

Мужчина удивленно уставился на нее. Она попыталась напустить на себя беспечный вид:

– Я забыла деньги на телефон положить, а мне срочно нужно позвонить. Одному важному клиенту. Так что могу заодно и с собакой погулять.

– Ну что вы, я сам, – впечатленный важным клиентом, перешел на «вы» мужчина, – дайте лучше денег, я вам на телефон положу. И на пиво, хм, одолжите. Сочтемся.