Самойловы-2. Мне тебя запретили - Инна Инфинити

Он не побежал за мной. Не попытался меня остановить.

Его предательство давит на меня, сжимает, будто тиски, ломая кости. Как же это больно. Как же это, черт возьми, больно.

— Натали, милая, в чем дело? — в комнату врывается мама и опускается на колени у моей кровати. — Девочка моя, что произошло? Кто тебя обидел?

Она аккуратно водит ладонью по моим волосам, пытаясь успокоить меня.

— Мааам, — заикаюсь от слез. — Он… изменил мне.

Это даже произносить вслух адски больно. Сердце будто на тысячи осколков разлетается.

Мама слегка отшатывается назад, округляя глаза от удивления.

— Кто? Алексей?

— Да… — продолжаю всхлипывать. — Он… у него была другая девушка… помимо меня.

Мама недоуменно хлопает ресницами, не находясь, что сказать. На меня же накатывают новые слезы.

По коридору слышатся тяжелые мужские шаги, а через секунду в комнате появляется папа.

— Наташа, что произошло? — переводит взгляд на маму. — Мэриэн, в чем дело?

Боже, папа… Он же ничего не знает.

Я снова опускаюсь лицом в подушку и трясусь в тихом плаче.

— Мне кто-нибудь объяснит, что происходит!? — отец повышает голос.

— Егор, иди к гостям, — мама предпринимает попытку выставить папу за дверь.

— Они все быстро засобирались домой. Так что произошло?

— Натали… — мама неуверенно начинает, — поругалась со своим молодым человеком.

В комнате воцаряется тишина, прерываемая только моими всхлипами.

— С каким еще молодым человеком?

Вот теперь родительница молчит, явно ожидая, что я сама отвечу на папин вопрос.

— Наташа, — строго произносит отец. — Что еще за молодой человек?

Я отлепляю заплаканное лицо от подушки и пытаюсь сесть на постели, параллельно вытирая щеки и пытаясь успокоиться. Мама протягивает мне стакан воды, что всегда стоит на моей прикроватной тумбе. Я делаю жадные глотки, опустошая сосуд, и с шумом возвращаю его на место.

Это помогает. Мне удается несколько раз глубоко вдохнуть, правда, через рот, потому что нос по-прежнему забит. Отец стоит нахмуренный и всем своим видом показывает, что ждет от меня немедленного ответа.

— Я узнала, — начинаю все еще сдавленным голосом, потупив взгляд, — что, когда мы с Лешей начали встречаться, у него тогда еще была другая девушка. Я прочитала их переписку, — на этом моменте слезы снова подступают к глазам, но я силой пытаюсь их унять. — А он сказал, что ничего не обещал мне в тот день.

— Я не понимаю, какой еще Леша? — папа буравит меня взглядом.

— Самойлов Леша, — продолжаю растирать по лицу слезы и сопли.

В комнате снова воцаряется тишина, на этот раз прерываемая моим тяжелым дыханием сквозь забитый нос.

— Наша Натали и Алексей встречаются, — осторожно поясняет мама остолбеневшему отцу. — И вот они, видимо, первый раз поругались, — дипломатично добавляет.

Вот только меня эта дипломатия выводит из себя.

— Мама, он изменил мне! — у меня откуда-то находятся силы прокричать это. — Он был со мной, а потом с другой, а потом снова со мной!

Все мои попытки сдержать слезы летят в пропасть, и я опять начинаю всхлипывать, падая лицом в ладони. Я не вижу папу, но слышу, как он делает несколько шагов.

— Егор, ты куда!? — тут же подскакивает мама.

— К Самойловым, — объявляет отец и скрывается за дверью.

Я лежу на кровати и смотрю в потолок. Щека после ее пощечины полыхает адским пламенем, не давая забыть о том, что тут произошло несчастных 10 минут назад. Внутри меня борются два чувства.

Первое — побежать к ней и молить на коленях о прощении.

Второе — бросить ее на хрен к чертовой матери.

Я в десятый раз перевожу взгляд на валяющиеся на полу красные трусы, пиджак и смартфон. Наташина ревность перешла все границы. Шарить по карманам и залезать в телефон — это уже за пределами моего понимания. Просто поверить не могу, что она оказалась способна на такое.

Дальше что? Она установит мне в телефон программу слежения? Засунет жучок в мою машину? Наймёт частного детектива, чтобы он ходил за мной по пятам?

И она даже не попыталась меня выслушать.

Снизу слышится хлопок входной двери и возбужденные голоса родителей с сестрой. Быстро они вернулись. Я продолжаю лежать в своей комнате, не хочу сейчас никого видеть и ни с кем разговаривать. И в голове, и в душе полный раздрай.

Звонкий смех сестры на папину шутку, громкие шаги и снова хлопок двери, после которого шум в холле затихает. Опять куда-то ушли, с облегчением думаю я.

Но не проходит и пяти минут, как входная дверь опять громко открывается и закрывается.

— Егор!? — отчетливо слышу в тишине дома мамин голос. Значит, она с папой и Ирой не ушла. — Что-то произошло с Наташей? — этот вопрос она задаёт менее уверенно.

Я обреченно опускаю веки, с шумом выпуская воздух из лёгких.

— Да, произошло, — громко басит. — Выяснилось, что мою дочь до такого состояния довёл твой сын.

— Леша?

— Да, он.

— Не понимаю, как Леша мог довести Наташу до слез.

— А очень легко, Кристина. Оказалось, что наши дети встречаются, и Леша сильно обидел мою дочь.

На мгновение во всем доме воцаряется гробовая тишина.

Не к добру, вдруг приходит мысль в голову.

— Встречаются!? Первый раз об этом слышу.

— Я тоже первый раз об этом услышал несколько минут назад, когда моя дочь вернулась домой вся в слезах из-за твоего сына!

— Так, значит, это из-за Натальи Леша решил бросить Гарвард!? — в ужасе восклицает мать.

— Я не знаю, что он там решил бросать, да меня это и не волнует. А вот что меня волнует, так это то, что твой сын очень плохо обращался с моей дочкой, — на последних словах его тон становится еще выше и жёстче. — Наташа сказала, что он ей изменял! Это как понимать, Кристина!? Моя дочь захлебывается слезами из-за того, что твой Леша оказался полнейшим козлом, позволяющим себе такое отношение к девушке!

— Кхм, — мама всегда так делает, когда пытается подобрать дипломатичные слова. — Ты уверен, что все так однозначно?

— Увереннее некуда. Я в шоке, Кристина, от вашего сына! Вы как его воспитывали!?

— Знаешь, что, Егор? — шипит мама после паузы в несколько секунд. — Из-за твоей вертихвостки мой сын отказался от своей цели, от своего будущего! Остался тут подтирать твоей Наташе слюни, потому что сама она даже этого не умеет…