Юлий Цезарь. Политическая биография - Алексей Егоров

Видимо, после смерти Суллы Цезарь вернулся в Рим и получил от Лепида предложение присоединиться к нему, но вскоре отказался. Он не присоединился и к Серторию, хотя Л. Корнелий Цинна, сын Цинны и брат Корнелии, отправился к Лепиду, а затем присоединился к серторианцам в Испании. Почему Цезарь не принял участие в восстании? Обычное объяснение — это его неверие в Лепида (Suet. Iul., 3), но дело, видимо, глубже. Цезарь был, прежде всего, патриотом Рима и сторонником стабильного государства, что было для него выше, чем партийные интересы и борьба с сулланским порядком. Восстание Сертория все же было восстанием провинциалов против Рима, а восстание Лепида — восстанием против власти. Цезарь сочувствовал марианской оппозиции, но по большому счету, она несла то же, что принес Риму Сулла. Он выбрал легальные и мирные методы, не желая бороться ни за Рим марианцев, ни за Рим Суллы. Внешне этот путь казался еще более безнадежным, чем путь Лепида и Сертория, но это был единственный настоящий путь в борьбе с системой. Цезарь начинал бороться за Рим, в перспективе было создание новой оппозиции с новыми идеями, новыми методами и новыми людьми.

Цезарь начал готовиться к деятельности оратора. Именно поэтому он поехал на Родос, чтобы брать уроки красноречия у Аполлония Молона. Возможно, это был и хороший предлог покинуть Рим, где он мог быть втянут в военный конфликт. Молон появился в Риме в 87 г. как посол Родоса во время Митридатовой войны. Оратор не знал латыни, и сенаторы в виде исключения разрешили ему говорить по-гречески. Возможно, это была не только дань красноречию посла, но и дань особой важности позиции Родоса во время тяжелых событий на востоке. В 81 г. Молон вернулся в Рим и стал популярным педагогом, у которого учились Цицерон и Помпеи. Римляне, вероятно, пользовались его услугами в области техники ораторского искусства.

Во время путешествия на остров, и произошла знаменитая история с пиратами. Недалеко от Милета, у острова Фармакусса, судно, на котором плыл Цезарь, попало в руки морских разбойников. Пираты потребовали выкуп в 20 талантов, но пленник предложил 50. Затем он разослал спутников и рабов в разные города и собрал нужную сумму, оставаясь только с личным врачом и двумя слугами. 38 дней Цезарь был в плену у разбойников, и его поведение, поражавшее пиратов, было непохоже на обычное поведение их пленников даже весьма высокого ранга. Он не обнаруживал ни малейшего страха, велел им не тревожить его покой, шутил, писал стихи и речи, демонстративно заставляя похитителей слушать его декламации, и периодически угрожал пиратам распять их на кресте. История напоминает авантюрный роман, вероятно, в ней есть его элементы. Наконец, деньги прибыли, и пленник был отпущен. Теперь Цезарь отправился к претору Юнку и потребовал дать ему войска. Юнк не прореагировал, и тогда Цезарь сам собрал отряд и расправился с разбойниками. Пираты были распяты, чтобы они не мучались, Цезарь приказал их заколоть (Plut. Caes., 3–4; Suet. Iul., 3–4).

В этой истории много неясного. Плутарх и Светоний дают разную последовательность событий. Согласно Плутарху, Цезарь попал к пиратам сразу после первого отъезда из Рима еще во времена Суллы, до осады Митилены, т.е. в 80 или 79 г. Согласно Светонию, это происходит после его отказа присоединиться к Лепиду и даже после процесса Долабеллы, т.е. в 78 или даже 77 г. Это очень важно, за это время Цезарь стал героем осады Митилены и одним из самых выдающихся молодых офицеров, имевших немало заслуг и влиятельных друзей и покровителей, включая самого Публия Сервилия. Видимо, это и было причиной бережного отношения к нему пиратов, быстрого сбора денег и вызывающего поведения Цезаря. Посягнуть на такое лицо пираты не решались, более того, создается впечатление их растерянности по поводу того, что делать с попавшим к ним героем восточных кампаний, тем более, что он предложил за свою голову невероятную сумму. Отношение Цезаря к пиратам было достаточно традиционным, попавшие в плен морские разбойники уничтожались. Кроме того, пираты обратились к опасному промыслу, захвату заложников, и это было уроком. Цезарь хотел дать урок не только пиратам, но и коррпумированным и некомпетентным римским наместникам. История придала ему романтический ореол и стала популярной в последующей традиции: ее рассказывают Плутарх, Светоний и Полиэн, причем, рассказ последнего отличается от других и носит уже совершенно фантастический фольклорный характер (Polyaen, VIII, 23, 1).

Светоний подробно описывает внешность Цезаря (Suet. Iul., 45), и его описание примерно соответствует достаточно многочисленным сохранившимся до нашего времени скульптурным портретам, относящимся, главным образом, к позднему времени. Тонкое аристократическое лицо с темными очень живыми глазами и удивительной пропорциональностью черт, временами напоминающее лицо ученого и мыслителя — таким предстает нам будущий правитель Рима. При всей возможной субъективности оценок, Цезарь считался очень красивым человеком. Небольшую, но яркую характеристику дает Саллюстий (Sail. Cat., 54).

Он пишет о мужестве и честолюбии Цезаря, его выдающемся красноречии, постоянной готовности оказывать помощь самым различным людям, что было вызвано не только политической необходимостью, но и склонностью характера, и стремлении к крупным предприятиям. Плутарх и Светоний сообщают, что он с большим вниманием относился к своей внешности и одежде и очень любил красивые вещи. По всей вероятности, молодой аристократ был одним из законодателей столичных мод (Suet. IuL, 45–47; Plut. Caes., 17). Вместе с тем, оба автора пишут о его умеренности в еде и питье (Suet. IuL, 53), а Плутарх подчеркивает его личную храбрость, выносливость и умеренность (Plut. Caes., 17).

Еще одной чертой, характерной для Цезаря, обычно считают fides, качество, которое римляне всегда считали своей национальной особенностью. Речь шла о верности слову, взятым на себя обязательствам и личным связям, а также готовности отдавать долги, независимо от того, кому он был обязан тем или иным благодеянием. Светоний пишет о его преданности друзьям и клиентам (Suet. IuL, 71), умении прощать обиды, умеренности и мягкости, отсутствии чувства мести (Ibid., 73–75). Многие отмечали личную доброту Цезаря. Он отличался харизматическими данными и обаянием и имел огромный успех у женщин (Suet. IuL, 50–52). Цезарь, несомненно, был одним из лучших ораторов Рима, что вполне определенно признавал и Цицерон[32]. Его ораторские манеры и литературные произведения отличали четкость и лаконизм, ясность и правильность речи, убедительность и отсутствие сознательных литературных прикрас, что однако, не лишало его выступления сильнейшего воздействия на аудиторию (Plut. Caes., 3 Suet. Iul., 35).