100 великих географических открытий - Вячеслав Маркин

Маршрут отряда Дмитрия Лаптева

Летом Лаптев попытался пройти мимо Большого Баранова Камня. Но льды оказались сильнее, и Лаптев отступает, снова заявив о невозможности пройти к Камчатке. Он идет на Анадырь по суше. Летом 1742 года, когда Семен Челюскин подходил к самой северной точке побережья в Азии, Лаптев завершил восточный участок грандиозного полигона Великой Северной экспедиции – главной чукотской реки, впадающей в Берингово море Тихого океана. В результате была доказана возможность сквозного плавания северным морским путем. Остался невыполненным только один пункт программы: не удалось пройти из Северного Ледовитого океана в Тихий через Берингов пролив.

У отважных геодезистов Великой Северной экспедиции были продолжатели. Купец-устюжанин Никита Шалауров, обосновавшийся в Якутске, давно мечтал найти путь к Камчатке по Северному морю, заменив тяжелую дорогу до Охотска – по Алдану и Мае, а потом через суровые горы Джугджура. Осенью 1757 года он вышел из Якутска вниз по Лене на судне, названном им «Вера. Надежда Любовь». Первая зимовка – в устье Вилюя. Но пройти на восток смогли только до мыса Чекурдах. Вторая зимовка – на мысе Быковском, близ устья Лены. Здесь на судне вспыхнул пожар, и следующее лето корабль ремонтировался. Но тут в отряде произошел раскол. Сотоварищ Шалаурова, купец Иван Бахов, ушел в Якутск, а Шалауров остался на зимовку в Нижнеколымске, где получил в свое распоряжение бот «Иркутск». Колымские власти не разрешили ему плавание. Еще одна зимовка в Чекурдахе.

Лишь в 1761 году Шалауров, наконец, идет на восток. 3 сентября в проливе Дмитрия Лаптева он увидел на севере землю «о семнадцати верхах». Это остров Большой Ляховский. В середине сентября достигнуты Медвежьи острова. Был открыт остров Айон. А дальше не пустили льды. Пятая зимовка – в Нижнеколымске, где у него снова возник конфликт с властями, которые почему-то никак не хотели, чтобы якутский купец прошел на восток.

Шалауров решил получить разрешение в Петербурге. Пешком, с одним спутником он пошел в Якутск, а затем – в Петербург. Настойчивого промышленника принимали в Сенате, и выносится специальное по его делу решение. Сибирский губернатор Ф. П. Соймонов поддержал Шалаурова. С его помощью летом 1765 года он, наконец, смог выйти из устья Колымы. И в этот раз корабль дошел только до Чаунской губы, где был раздавлен льдами. Погибли все, кто был на борту – 53 человека, в их числе и Шалауров. Он составил карты берега от устья Лены до Чаунской губы, более точные, чем у его предшественников.

После открытия Берингом и Чириковым американского берега промышленник Евтихий Санников и сержант Емельян Басов отправились зимовать на остров Беринга. Они успешно промышляли котиков и привезли более пяти тысяч шкур. Летом 1745 года они продолжили промысел на острове Медном, куда высадились впервые. А от него прошли немного на восток и видели острова из Алеутской гряды.

В том же году мореход и геодезист М. Наводчиков отправился из Нижнекамчатска на юго-восток искать новые земли. Он открыл первые три острова из Ближних Алеутских – Агатту, Атту и Семичи. Целый год Наводчиков с артелью промышлял каланов и котиков, составив карту открытых островов, но на обратном пути его парусное суденышко – шитик разбилось о скалы у камчатских берегов. Во время зимовки на острове Каргинском несколько человек умерло от голода и цинги. По возвращении Наводчиков был несправедливо предан суду, который его оправдал, впервые упомянув в документах по делу название – Алеутские острова.

В 1750-х годах несколько промышленников побывало на островах, открыв еще с десяток новых. В 1760-м промышлявший на Алеутах Гавриил Пушкарев зимовал на открытом им участке суши, который он счел островом, назвав его «Алякса». Очевидно, это была первая русская зимовка на полуострове Аляска.

В августе 1759 года промышленник Степан Глотов с казаком Савином Пономаревым отправились в район Алеутских островов, где проплавали, промышляя морского зверя и зимуя то на одном острове, то на другом, ни много ни мало – семь лет. Они открыли относительно большой остров Уналашка и к востоку от него группу Лисьих островов (назвали так, потому что на островах попалось им много лисиц). В августе 1763 года они прошли вдоль юго-восточного побережья полуострова Аляска и наткнулись на самый крупный в Аляскинском заливе остров Кадьяк.

Уже в середине 18-го столетия практически все многочисленные Алеутские острова были открыты и нанесены на карту. Сибирский губернатор Денис Чичерин донес в Петербург об открытии «неизвестных мест и нового промысла». Но сделали это, как сетовал Чичерин, «самые простые и неученые люди», а потому просил прислать грамотных морских офицеров, которые занимались бы в первую очередь не промыслом, а съемкой и описаниями.

Получив это донесение, Екатерина II распорядилась отправить для исследования американских земель к востоку от Камчатки и приведения «американцев» (имелись в виду, конечно, алеуты) в российское подданство секретную экспедицию, получившую (из соображений секретности) официальное название, совсем не отвечавшее ее реальному содержанию: «Экспедиция для описи лесов по рекам Каме и Белой».

Открытие Алеутских островов

В соответствии с указом императрицы, в 1766 году из Охотска по направлению к Камчатке вышли четыре специально построенных судна. Молодые офицеры российского флота Петр Креницын и Михаил Левашов возглавили экспедицию. Уже при переходе от Охотска три судна погибли, и для того, чтобы продолжить плавание, пришлось заняться ремонтом и провести две зимы в Нижнекамчатске. Только в июле 1768 года два судна с общим экипажем сто сорок человек во главе с П. Креницыным и М. Левашовым вышли в море, взяв курс на восток. Через несколько дней в тумане суда потеряли друг друга и дальше шли самостоятельно. Открыв по пути по несколько островов, они встретились около Уналашки. Вместе они подошли к острову Унимак и открыли узкий пролив, отделяющий его от полуострова Аляски, который они все еще считали островом, по размерам даже чуть меньше Унимака.

Туман снова разлучил суда. Зимовали Левашов и Креницын порознь. Следующую зиму оба судна провели в Нижнекамчатске, и там было, пожалуй, еще хуже, чем на островах: летом не удалось запасти достаточно рыбы, потому что эпидемия оспы унесла жизни шести тысяч человек, и совсем не осталось рыбаков. Левашов использовал зиму для составления отчета; им составлена карта всех островов, а с Креницыным случилось несчастье – он утонул в реке, когда лодка, в которой он плыл, перевернулась.

Несмотря на потерю трех судов и почти половины людей, экспедиция была признана успешной. И в самом деле, результаты ее грандиозны: несмотря на исключительно неблагоприятные условия работы, положена на карту, хотя и не без ошибок, гигантская дуга из сотен островов, протянувшаяся через северную часть Тихого океана почти на две тысячи километров.