Сладкое лето - Ашира Хаан

То есть, они меня там делили. Ничего себе заявочки.

— Жаль, что фамилию еще не знал. Зато когда он увидел тебя в клубе, все стало намного проще. Хотя он сильно удивился. Я, признаться, тоже.

Вик сделал шаг ко мне и, видимо, хотел потрепать по голове. По крайней мере, сделал такой жест, но Макс задвинул меня за спину и, кажется, чуть не зарычал. Впрочем, Вика такие мелочи никогда не останавливали. У него шоу, а все реакции публики можно включить в представление.

— Девочка моя, ты же минет стеснялась делать, я помню! Мне пришлось соврать, что моя жена его обожает, чтобы ты согласилась. Только ради высшего блага. И вот прошло несколько лет, а ты уже Анастасия, звезда БДСМ-клуба! О тебе, говорят, хорошо отзывались. Не я тебя научил, но я задал вектор…

Вот тут Макс напрягся так, что мышцы закаменели.

Ну а ты как думал — шлялся там неведомо где, пока там на меня хищники охотились.

Интересно, это тот, которого я на хер послала, так высоко меня оценил? Может, он и не садист и доминант вовсе, может, ему другое амплуа попробовать?

Я легонько погладила Макса по плечу. Не время еще. Пусть Вик докрутит свой барабанчик на шарманке. Мышцы под моими пальцами слегка расслабились, и Макс откинулся на стену, продолжая прижимать меня к себе.

— Узнать, с кем ты пришла и как тебя записали, Андрею не составило труда. Заполненные данные в карточках… — продолжал вещать Вик. Он же герой и шпион. Нашел.

Я посмотрела на Макса, он кивнул, пожал плечами:

— Записал тебя как члена клуба, там же закрытые вечеринки.

— Ага, закрытые, — пробормотала я.

— Но твой мальчик на них приветствуется, — внезапно сменил тон Вик, похабно ухмыляясь. — Очень уж он зажигательный. Ему одно время платили за анимацию. Ну, знаешь, не за секс, а чтобы приходил такой красивый и веселился, а то девушкам может показаться, что это они там для развлечения старперов.

Я удивленно оглянулась на Макса. Слишком много вопросов. Платили? Не самая почетная работа, чтобы браться за нее небедному мальчику. И с одной стороны, если это работа, значит ему самому не так уж в кайф, но с другой — привел же он меня явно не с коллегами знакомить. Макс смотрел на Вика, зло сощурившись и ощерив зубы.

Ну ой. Я на всякий случай отодвинулась.

— Только легенда у него краси-и-и-и-ивая… Богатенький мажор, который только на лето прилетает в Москву. Это странно совпадает с сезоном вечеринок, ну так что ж. Но он совсем не чистенькая золотая молодежь. Так, что, Насть, обманул тебя мальчик, связалась ты с альфонсом.

Макс медленно отлип от стены, так же, не напрягаясь, лениво и расслабленно, почти без замаха, единым долгим движением, слитым с шагом вперед, воткнул кулак куда-то под дых Вику.

Тот резко согнулся, выдохнул, захрипел, пытаясь набрать в грудь воздуха, и закашлялся, теряя весь свой пафос.

Я просто любовалась этой картиной. Жаль, он не морде съездил, как я долго мечтала. И не нахер заточкой в печень, чтоб тот сдох. Но и так неплохо вышло.

Отдышавшись, Вик оперся на трость тяжело, всерьез. Прижал руку к груди, все еще кхекая, и повернулся к Максу:

— Не боишься, молокосос? Не на того ты лапку поднял! Может ведь оказаться, что все твои делишки и стартапчики существуют только потому, что кто-то разрешает им существовать.

— Не боюсь, — спокойно сказал Макс.

— Думаешь, если подцепил дочь Дмитрия Снегова, так тебе теперь все позволено?

— Кого?! — Макс в изумлении обернулся ко мне.

Вик хотел, вероятно, расхохотаться, но подавился смехом и снова долго кашлял, согнувшись и держась за стену. Надеюсь, Макс ему там что-нибудь жизненно важное повредил. Мировое кондитерское искусство понесет невосполнимую потерю, я точно знаю.

Но он все-таки прохрипел ехидное:

— То есть, ты не знал, что все это время трахал дочь Снегова?

Падчерицу. Но сейчас, наверное, не время поправлять. Я с интересом покосилась на Макса, а он растерянно посмотрел на меня.

— О-о-о, ты что, и правда такой наивный идиот, каким кажешься? — Вик даже улыбнулся.

Меня, меня, спросите меня!

Да, он действительно такой наивный идиот. Сама долго не верила.

Когда он начал рассказывать трагическую историю про неудачный опыт с кофейнями, я даже напряглась. Ждала, что мне сделают грустные глазки и вовремя умолкнут, чтобы я предложила помощь отчима. А когда промолчала — думала, что тема еще всплывет. Но он потом не вспоминал об этом, не жаловался и не грузил своими проблемами, даже когда задерживался. Ронял короткое: «По работе», — а раз я не спрашивала, то и не уточнял.

Так что я уверена — не знал он.

И тем самым получил от меня сразу сотню призовых очков.

Вик уже оправился, встал ровно, пригладил волосы, и только я, слишком хорошо его знавшая, могла заметить, насколько ему хреново и не по себе, и что трость он на самом деле носит не совсем для форсу.

— А ведь мог бы выбраться из той жопы, в которой ты торчишь со своим нано-бизнесом, парень. Впрочем, теперь у тебя вряд ли будет какой-то бизнес, даже нано.

Вот угрожать он начал зря…

— Не смей! — прошипела я. — Слышишь? Даже, блядь, не думай! Отец тебя в порошок сотрет! Я ему все расскажу, до последнего чертового минета! Ты после этого не только хромать начнешь, ты спасибо скажи, если моргать сможешь!

Кривая улыбка сползла с его лица. Вик покачал головой:

— Повезло тебе, парень. А ты даже ее не ценишь, таскаешь по гадюшникам извращенцам на радость. Для меня она такого не делала. Попросил раз словечко перед Снеговым замолвить, так красиво на хрен послала, что до сих пор помню. А за тебя, смотри, как тигрица!

Макс дернулся и сжал зубы. Повернулся ко мне, закрывая от взгляда Вика. Тихо сказал:

— Ась, не надо, я сам…

— А я не ради тебя. — Я разозлилась, и мне вновь стало все легко. Какого черта я его боялась столько лет? Один разочек несильно ткнули, вот и нет Вика. — Дай девушке побыть берсерком, позволь уж такое удовольствие. С тобой потом поговорим.

Макс хмыкнул. И, надо думать, позволил. Я бы на его месте задумалась и на всякий случай убрала от меня острые предметы. Но он, кажется, парень рисковый, любит пощекотать себе нервы. Могу обеспечить совершенно бесплатно, и ни в какие клубы ехать не надо. Странно, что до сих пор он этого не понял.

Хотя Вик тоже не понял.

Но у него смягчающие обстоятельства: воспоминания о Настеньке-глазки-долу, которая выглядела точь-в-точь как я. Помню, он еще глумился: «Ты моя акула бизнеса», — а я не понимала, про что он. Сейчас бы сама над такой нежной дурочкой, собравшейся к серьезным дядям в экономику и финансы, поржала.

Все в конце концов вышло как надо. Пусть и отожрало у меня пять лет жизни. Но тоже не пустой — мои десерты, мое творчество, мои немногочисленные, но верные друзья. И наконец я настоящая.