Команда. Красная кнопка - Максим Шахов

– А, – Сергей небрежно махнул рукой, – там цветочки были. Собственно, не так уж и много от тебя требуется: обеспечить, чтобы на борту подводной лодки в море вышел я.

– Как ты себе это представляешь?

Сергей пожал плечами:

– Наверное, посредством официального приказа.

– Не слишком, а?

– «Слишком» было бы внедрить туда группу специально подготовленных психологов плюс всю «Команду». Идеально! Но нереально.

– Как будто официальный приказ по твоей персоне – это реально! Кстати, кто может отдать такой приказ?

– Реально? – Талеев кивнул. – Думаю, что главком ВМФ.

– Я не имею в эти сферы совершенно никакого выхода.

– Я знаю. Но ведь даже главкому может кто-то приказать это сделать… – Редин замолчал.

– И кто же, по-твоему, может приказать самому главнокомандующему?!

Капитан 1 ранга пожал плечами:

– В соответствии с воинским уставом это министр обороны. Или Верховный главнокомандующий.

Тишина в комнате стояла минуты две. Талеев смотрел на Редина, а тот уставился в потолок.

– Вот теперь я, наконец, понял, какие варианты ты всю дорогу просчитывал. Давай предположим, хотя бы теоретически, что нам это удалось. Как ты там будешь действовать?

– По обстановке.

– Достойный ответ настоящего военного. А уточнить нельзя?

– Найду ребят, на которых смогу положиться, и попробуем предотвратить события каким-нибудь нетривиальным способом… Да не знаю пока! Зато, надеюсь, ты не забыл, как я и еще шестеро моряков захватили американскую субмарину в море и добились, чтобы ее командир выполнял наши приказы!

– Помню-помню я это дело с незаконным провозом урановых стержней в Баренцевом море. Но здесь-то ты один будешь…

– Гера, дай бог хотя бы одного меня пристроить! К тому же каждый новый человек вызовет у противника естественное подозрение. И черт знает, что они там смогут придумать и предпринять.

– Ты тоже сразу под подозрением окажешься.

– Ну, если подать мое появление под нужным «соусом»… Знаешь, в ответственные плавания и когда экипаж на борту недостаточно отработан назначают «старшего на поход». Что-то вроде куратора. Он осуществляет надзор, следит, чтобы обходились без очевидных ляпов; может давать указания, рекомендации. Но приказывать командиру лодки он не имеет права. Иногда такого старшего назначают в самую большую, электромеханическую боевую часть. Обычно это грамотный флагманский специалист из вышестоящего штаба с большим опытом плавания. Я, технарь, вполне подойду на такую временную должность. А учитывая повышенную ответственность предстоящего плавания, могу быть «прислан» из вышестоящего штаба и никому не известен…

– Смотрю, ты уже все продумал. Железная логика.

– Талеев, другого шанса нет. К тому же ты сам мне намекал, что не все ниточки в Кремль оборваны после роспуска «Команды».

– Наверно, пьяный был.

– Пора за эти ниточки подергать. Короче, командир, немедленно займись вплотную моим «трудоустройством»!

В комнату заглянули Аракчеев и Снайп.

– Послушай, командир, у нас родился один план…

– Да вы что, все сговорились?! А ну, марш кофий распивать!

Вадим глянул на Редина:

– Что это с ним, Серега? Ты довел, да?

– Да ты что, Вадик! Просто наш командир по каким-то секретным делам неожиданно собрался вылететь в Москву, вот и волнуется перед полетом. – Сергей повернулся к журналисту. – Это совсем не страшно, Гера, надо только решиться.

– Да ну вас, чертей! Пойдем, хлопнем «по соточке». – Талеев помолчал и добавил: – Перед полетом.

Лишь однажды, в день похорон куратора «Команды» Алексахина, бывшего помощника президента России, журналист Талеев негласно встретился с Самим. Беседа наедине была короткой и откровенной. Президент по достоинству оценил всю работу «Команды», но дал понять, что его не устраивают методы решения возникающих проблем этим подразделением. И вообще, обстановка в стране и мире достаточно изменилась, чтобы впредь не пользоваться ее услугами.

Талеев не был согласен с президентом по поводу изменившейся обстановки, но не возражал, что в целях безопасности оставшихся бойцов «Команды» ее следует распустить. Хотя потом… возможно… в измененном качестве… привлекать…

Они расстались при полном взаимопонимании, а у журналиста появился некий электронный адрес одного блога… И несколько условных кодовых слов. Так, на всякий случай.

Случай произошел.

Российская Федерация, Северо-западный военный округ, акватория Баренцева моря в районе выхода из Сайда-губы

Подводная лодка успешно миновала боновые заграждения и вышла в Моткинский залив. Несмотря на календарное лето, погода, как всегда в этих местах, была просто отвратительная: сильный пронизывающий ветер гнал по небу низкие рваные тучи, из которых постоянно сыпался то ли дождь, то ли град… Укрыться от такого «лечебного» душа было трудно даже в рубке субмарины.

Сейчас там находились четыре человека. Командир подводной лодки, штурман, рулевой сигнальщик и капитан 1 ранга Редин. Если первым троим это было положено по инструкции, то Сергей мог преспокойно блаженствовать в тишине и тепле выделенной ему лично комфортабельной каюты, попивая горячий крепкий чай. Но он предпочитал при любой возможности не выпускать из своего поля зрения Дмитрия Алексеева. Благо, что ответственная роль старшего на борту предоставляла ему для этого все права.

– Ну что, товарищ капитан 1 ранга, будем погружаться?

Своим вопросом командир лодки подчеркивал уважительное отношение к назначенному из самой Москвы старшему, хотя оба они прекрасно понимали, что только за командиром здесь остается незыблемое право на приказ.

– Командуйте, Дмитрий Владимирович. И… мы же договорились: по имени-отчеству.

Алексеев кивнул и по трансляции отдал приказ в центральный пост:

– Подводную лодку к погружению приготовить!

Пропустив вперед себя на ведущий из рубки вертикальный трап сначала матроса-сигнальщика, потом офицера-штурмана, Редин сам сноровисто юркнул вниз по скользким металлическим ступеням.

«А руки и ноги-то помнят! – подумал он. – Хотя столько лет уже прошло…»

Последним, как и положено, вниз спускался командир корабля, получивший соответствующие доклады из ЦП о готовности к погружению. Он же самолично задраивал верхний рубочный люк.

Огромная субмарина, опустив вниз широкий выпуклый нос, начала зарываться в безмолвную толщу соленых темных вод океана. Автономное плавание началось…

Москва, центр

Его «вели»! Плотно «вели». Не демонстративно-показательно, когда желают дать понять ведомому: «Ау, родной, мы все-все видим, не балуй!» – а по-настоящему плотно, профессионально, практически незаметно, с применением полного набора техники и спецсредств, когда итогом проводимой операции является силовой захват объекта.