Гибель мира - Камиль Фламмарион

В полудиких странах еще и теперь явления эти возбуждают такой же страх, какой они некогда производили и у нас. Путешествующие по этим странам европейцы постоянно наталкиваются на подобное отношение к затмениям, особенно в Африке. Во время затмения 18 июля 1860 года в Алжире можно было видеть толпы мужчин и женщин, принимавшихся молиться или бросавшихся к своим жилищам. В момент полного затмения 29 июля 1878 года в Соединенных Штатах один негр в припадке отчаяния и умоисступления, убежденный, что наступил конец мира, зарезал свою жену и детей.

Надо, впрочем, признаться, что явления эти действительно способны поражать человеческое воображение. Солнце, это божество света, это благодетельное светило, на лучах которого, как на волоске, висит наша собственная жизнь, лишается своего света, и этот свет, прежде чем погаснуть, начинает постепенно бледнеть, делаясь зловещим и страшным. Изменившее свой цвет небо принимает какой-то печальный, погребальный вид, животные теряются, становятся в тупик, лошади останавливаются и не слушаются понуканий, пашущие волы останавливаются как вкопанные, собаки с визгом бросаются к ногам своего хозяина, куры торопятся сесть на свои насесты, собрав сюда своих цыплят; птицы перестают петь и, как иногда замечали, падают мертвые на землю. Во время полного затмения солнца, наблюдавшегося в Перпиньяне 8 июля 1842 года, по словам Араго, двадцать тысяч наблюдателей, смотревших на Солнце, представляли поразительную картину. «Когда от солнца осталась только узкая полоска и свет его ослабел, всеми овладело какое-то беспокойство; каждому хотелось сообщить свои впечатления другим. Слышен был глухой гул, напоминавший ропот далекого моря после бури. Шум становился все сильнее и сильнее по мере уменьшения солнечного серпика. Но вот он исчез совсем. Свет внезапно сменился тьмой, и самое полное и торжественное безмолвие отметило собою эту фазу затмения почти с такой же точностью, как маятник наших астрономических часов. Перед величественностью этого небесного явления смолкла живость молодости, смолкло всякое легкомыслие, считаемое иными за признак какого-то молодечества, смолкли всякая развязность и безразличие, каким отличается по преимуществу военное сословие. Глубокая тишина стояла также и в воздухе, потому что даже птички перестали петь… В таком торжественном ожидании прошло около двух минут, как вдруг раздались крики радости и шумные рукоплескания, приветствовавшие появление первых лучей солнца с тем же единодушием, с тою же искренностью. Грустные мысли, навеянные неизъяснимым чувством, сменились живой и вольной радостью, порывов которой никто не хотел ни сдерживать, ни умерять».

Всякий поражается этим величественнейшим изо всех явлений природы и сохраняет о нем неизгладимое воспоминание на всю жизнь.

Во время вышеописанного затмения многие крестьяне страшно были перепуганы темнотой, потому что считали себя внезапно ослепшими.

Один крестьянский мальчик пас в это время стадо овец. Совершенно ничего не зная о готовившемся явлении, он с беспокойством стал замечать, что Солнце постепенно начинает меркнуть, хотя небо остается безоблачным. Когда же свет вдруг исчез совсем, несчастный ребенок от страха и изумления начал плакать и звать на помощь. Слезы еще текли по его лицу, когда показался первый луч благодетельного светила. Ободренный этим зрелищем, он скрестил свои руки и воскликнул: «О, прекрасное солнышко!»

Крик этого ребенка не представляет ли единодушного возгласа всего человечества? Поэтому совершенно понятно, что затмения производят самое глубокое впечатление, и с ними всегда более или менее ясно связывалась мысль о конце мира, пока не стало известным, что они представляют собой простое и естественное следствие движения Луны около Земли и что их самым точным образом можно предсказывать путем вычисления. То же самое было и со всеми другими величественными небесными явлениями, особенно с внезапно загоравшимися на небе новыми звездами, что случается еще гораздо реже, чем полные затмения солнца в данном месте.

Наиболее знаменитой считается новая звезда, появившаяся в 1572 году. В этот год 11 ноября, спустя почти месяц после отвратительных жестокостей Варфоломеевской ночи, в созвездии Кассиопеи внезапно появилась весьма яркая звезда. Она вызвала общее изумление не только в народе, видевшем это загадочное светило каждую ночь в зените, но и в среде ученых, не способных никак объяснить этого явления. Астрологи уверяли, что эта небесная загадка не что иное, как звезда волхвов, явившаяся снова, чтобы возвестить второе пришествие Богочеловека, воскресение мертвых и Страшный суд. Это произвело сильное впечатление на все классы общества…

Между тем, звезда постепенно стала уменьшать свою яркость и, наконец, через восемнадцать месяцев совершенно погасла, не повлекши за собой никаких несчастий, кроме тех, которые само неразумное человечество всегда готово прибавить, чтобы ухудшить свое существование на этой вовсе не слишком благоприятной для него планете.

Подобного же рода опасения и чувства вызывались всеми великими явлениями природы, особенно когда они оказывались непредвиденными. Землетрясения и вулканические извержения нередко достигали таких размеров, что мысль о близости конца мира являлась совершенно естественным их следствием. Стоит только представить себе состояние духа у жителей Геркуланума и Помпеи во время извержения Везувия, когда эти города были погребены под массами пепла, падавшего подобно хлопьям снега! Разве для них это не представляло настоящего конца мира? А в недавнее время разве свидетели знаменитого извержения горы Кракатау, которым удалось видеть его, не сделавшись его жертвами, не были совершенно убеждены в том же самом? Непроглядная темная ночь, продолжавшаяся двадцать восемь часов; атмосфера, обратившаяся в раскаленную печь, наполненную горячим пеплом, залепляющим глаза, нос и уши; непрерывная глухая канонада вулканических выстрелов, падение масс пемзы с совершенно черного неба; ужасная обстановка, освещаемая время от времени зловещими вспышками молний и блуждающими огоньками, загоравшимися на мачтах и на снастях корабля; эти грозовые стрелы, сыплющиеся с неба в бездны моря с адским треском, затем пепельный дождь, превратившийся в дождь жидкой грязи — вот что испытали в эту двадцативосьмичасовую ночь с 26-го по 28-е августа 1883 г. пассажиры одного из кораблей в то время как часть острова Кракатау подпрыгивала в воздухе, а море, отступив сначала от берегов, устремилось вновь на землю, катясь в виде вала в 17 сажен высоты и затопив берега на полосе от 1 до 10 верст в ширину на протяжении почти 500 верст. Отхлынув обратно, волна эта унесла с собой в морскую бездну целых четыре больших города и все береговое население, более сорока тысяч человек! Долгое время спустя после этого бедствия корабли встречали громадное множество трупов, сгрудившихся в иных местах столь плотно, что через них с трудом можно было пробраться, а в то же время во внутренностях рыб находили человеческие пальцы с ногтями, куски скальпов с волосами и тому подобное. Все, кому удалось спастись, кто оставался во время катастрофы на корабле, все кому суждено было снова увидеть дневной свет, по-видимому, погасший навсегда, рассказывали в ужасе, что они безропотно ожидали конца мира, вполне уверенные в наставшем разрушении Земли и гибели всего создания. Солнце померкло, природа закуталась в погребальный саван, и казалось, сейчас должно было начаться беспощадное царство смерти.