Хладнокровное предательство - Чарлз Тодд

Ухабистая тропка привела его на ферму «Яблоня». Его встретил пес, он глухо рычал, угрожающе опустив голову. Из кухонной двери высунулась женщина — посмотреть, кто приехал.

— Инспектор Ратлидж из Лондона, — крикнул он, не выходя из автомобиля.

— Муж в хлеву…

— Миссис Халднес? Я хотел бы задать вам несколько вопросов о той ночи, когда погибла семья Элкотт.

Нерешительность сменилась настороженностью.

— Я ничего не смогу вам сказать.

— Я все понимаю. Речь пойдет не об убийстве. Но вот что пришло мне в голову… Скажите, ваши собаки лаяли в ту ночь? Не заметили ли вы следы на снегу в тех местах, где никого не могло быть? Может, вы заметили, что ваши дети ведут себя необычно?

— Надвигалась метель. У нас было много дел. Что мы могли услышать или увидеть? Да и вряд ли убийца пошел в нашу сторону!

— Я имел в виду Джоша.

— Не желаю ему ничего плохого… мой муж ходил искать его вместе с остальными. Но с моими сыновьями он не дружил. Они не очень хорошо ладили.

— Он находился в отчаянном положении и мог обратиться за помощью к любому.

— Да, и мы сделали для него что могли, верно? Нет, мы его не видели.

Хэмиш заметил: «Не такая она женщина, к какой мальчик обратится за помощью. Сухая, черствая».

Ратлидж продолжил:

— Ваша ферма ближе других к ферме Элкоттов.

— Ну и что? Дорога по склону холма не самая лучшая.

Он поблагодарил фермершу и, когда та отозвала собак, зашагал в сторону холодного, пахнущего плесенью хлева, где встретился с ее таким же немногословным мужем. Халднес повторил слова жены — они словно сговорились.

В их настороженности Ратлидж угадывал и скрытый мотив — суеверие. Халднесы боялись лишний раз говорить об Элкоттах и постигшей их участи, чтобы не накликать беду и на свою семью. Видимо, они придерживались принципа «меньше знаешь — крепче спишь».

Ратлидж поехал на ферму «Южная». Владельца он застал в конюшне — тот чистил денники. Мистеру Петерсону он задал те же вопросы — и снова как будто натолкнулся на глухую стену. Миссис Петерсон, движимая любопытством, вышла узнать, чего хочет незнакомец.

— Да мы его и не знали толком, парнишку-то. Конечно, видели в базарные дни с Джералдом или с его мамашей, — сказала она Ратлиджу. — Но наши дети уже взрослые, живут отдельно, к чему нам было обращать на Джоша особое внимание? Я слыхала, с ним хлопот хватало, но, когда Джералд был рядом, он вел себя примерно.

— Хлопот хватало?

— Я только повторяю то, что говорила мне миссис Халднес. Сама его не знаю.

Петерсон покосился на горные вершины.

— Мы его искали, сделали все, что смогли. Чего от нас и ждали. — Неудача явно удручала его.

— Вы уверены, что за неделю перед убийством в Эрскдейле не было чужаков? — спросил Ратлидж.

— Ну, если чужак и замышлял недоброе, вряд ли он стал бы привлекать к себе внимание, — заметила миссис Петерсон. — У нас нет привычки по ночам смотреть в окна да примечать, кто проходит мимо.

— И потом, — подхватил ее слова муж, — злодей навряд ли пошел бы мимо фермы, чтобы не будить собак. В горах сотни троп, выбирай не хочу.

Когда Ратлидж спросил, не знают ли они, почему могли убить Элкоттов, Петерсоны, как и Халднесы, покачали головой.

— Джералд был хороший человек, — сказал Петерсон. — Он не стал бы якшаться со всяким отребьем. И жена его тоже хорошая была хозяйка. Такие, как они, нечасто попадают в неприятности, верно?

— И его отец, Генри, был тоже хороший человек. О дяде и говорить нечего. Хорошие они люди, Элкотты, — согласилась миссис Петерсон и с тревогой заметила: — При мне еще никогда никого не убивали. Мы к такому не привыкли.

Когда Ратлидж упомянул Пола Элкотта, супруги быстро переглянулись.

— До Джералда ему, конечно, далеко, — ответил Петерсон. — А человек он неплохой. Жаль, что не выгорело у него дело с трактиром, но такова жизнь. Он еще молодой.

Миссис Петерсон кивнула:

— Он очень похож на своего дядю Тео. И вот надо же, как все обернулось!

Ратлиджу показалось, будто фермерша косвенно хвалит Пола.

Хэмиш сказал: «Ему всю жизнь приходилось жить в чьей-то тени».

Интересное наблюдение.

— Тео Элкотт тоже живет в Эрскдейле? — спросил Ратлидж. До сих пор никто при нем не упоминал других родственников Элкоттов.

— Да что вы, Тео умер в 1906-м, — ответила миссис Петерсон и вернулась к более насущному вопросу: — Генри бы удар хватил. Не понимаю, как такое зверство могло случиться у нас, в Эрскдейле?

Отъезжая от фермы «Южная», Ратлидж дивился характеру здешних обитателей. Они охотно закрывают глаза на все, что творится рядом, отказываются быть сторожами братьям своим. Одно дело — участвовать в поисках пропавшего мальчика. Это им знакомо, они знают землю, на которой живут. Если кому-то нужно помочь залатать крышу, которая прохудилась в метель, или дать взаймы лошадь или плуг, или помочь накормить скотину, если хозяин болен, соседи придут на помощь, потому что уверены: когда-нибудь сосед ответит добром на добро. В суровом краю, где приходится бороться с силами природы, взаимовыручка — вопрос выживания.

Но соседи не желали даже задуматься о том, что сделали Элкотты, почему они навлекли на себя Божий гнев.

Тропа, ведущая к последней ферме в его списке, шла в гору. На заснеженном склоне машина забуксовала, ее качало из стороны в сторону, как корабль в шторм. Взобравшись на вершину холма, Ратлидж проехал немного по относительно ровному участку, а затем снова пришлось подниматься вверх. Хозяйственные постройки почти совсем развалились. Снег толстым слоем лежал на шиферных крышах. Все такое же серое и тусклое, как сегодняшний день.

Посмотрев на карту, Ратлидж прочел название, написанное на соответствующем квадратике. Ферма Ингерсонов. Фамилия старая, наверняка их предки родом из Скандинавии, как, впрочем, и многие семьи на севере.

Он въехал на двор и увидел, что в загоне рядом с хозяйским домом сбились в кучку овцы. Из трубы шел дым, но во двор никто не вышел. Не услышал Ратлидж и собачьего лая. Выйдя из машины, он огляделся и увидел на снегу отпечатки мужских резиновых сапог и собачьих лап.

Не успел он подойти к ступенькам, ведущим к двери черного хода, как дверь распахнулась и на пороге показалась женщина. Пожилая, волосы стянуты в пучок на затылке. Когда-то была красивой, но теперь волосы подернуты сединой, хотя глаза остались ярко-голубыми. Она опиралась на палку, как будто ей было трудно ходить. Ее лицо искажала гримаса боли. Рядом с хозяйкой стояла на страже черная собака; она глухо ворчала, словно призывая незваного гостя вести себя прилично.

— Я инспектор Ратлидж из Лондона, — начал он. — Расследую убийство Элкоттов.