Вдовушка в алом - Николь Берд

Он не мог спокойно смотреть на боль в ее глазах. Сначала ее терзали воспоминания о прошлом, а потом — новое унижение. В конце концов он решил рискнуть и привезти ее к себе.

Ей требовалась забота, требовалось участие, этой хрупкой и мужественной миссис Контрейн, в одиночку сражавшейся со своими жизненными проблемами. И он решил, что должен помочь ей, должен подставить свое плечо, чтобы она больше не чувствовала себя такой одинокой.

Ему стоило немалого труда сидеть рядом, не прикасаясь к ней. Впрочем, он понимал, что мог бы соблазнить ее, если бы пожелал, — но это было бы нечестно по отношению к ней, слишком уж слабой и уязвимой она сейчас казалась.

Люси довольно долго молчала. Наконец утвердительно кивнула.

— Хорошо, — сказала она. — У меня был трудный вечер, и мне действительно не хотелось бы оставаться одной. — Ей было очень трудно произнести эти слова, но она боялась одиночества.

В следующее мгновение виконт открыл дверцу кареты, и кучер, спустившись с козел, поспешил опустить лестницу. Не позволяя себе ничего лишнего, Николас помог Люси спуститься и провел ее в дом. Дворецкий встретил их с поклоном, и Николас сказал ему:

— Пожалуйста, Ходжес, принесите в библиотеку вино и легкую закуску.

Дворецкий кивнул и тотчас же удалился. Шагая вместе с виконтом по коридору, Люси с любопытством осматривалась.

— О, какие замечательные! — воскликнула она, глядя на гобелены с изображениями сцен охоты. — А это что за статуя?

— Это Будда в одной из своих излюбленных поз, — объяснил виконт.

Скульптура показалась Люси довольно странной, и она молча покачала головой. Минуту спустя она уже рассматривала висевшие на стене стилизованные картины с изображениями женщин в ярких восточных одеждах. А существо с синей кожей являлось, вероятно, каким-то божеством.

— Это бог Хинду с принцессой и ее слугами, — продолжал объяснять Николас.

Тут они вошли в библиотеку, и Люси, переступив порог, замерла в изумлении, глядя широко раскрытыми глазами на индийские вазы и деревянные фигурки, на яркие шелковые платки, из которых были сделаны подушки.

— Это, наверное, невероятно интересно — путешествовать по Индии и Востоку. — Люси прикоснулась к фигурке слона и провела пальцем по его поднятому хоботу, которым он словно приветствовал их. — Мне очень хотелось бы попасть туда.

— Уверяю вас, не стоит… — Николас покачал головой. — Индия — замечательная страна, но в ней множество опасностей.

Заинтригованная, Люси внимательно посмотрела на собеседника.

— Множество опасностей? — переспросила она.

Виконт молча кивнул и подошел к стоявшему в углу глобусу. Покрутив его, сказал:

— Я много путешествовал. У нашей семьи были коммерческие интересы в различных странах, и я до сих пор имею акции Ост-Индской компании. Однако торговля — не самое престижное занятие для аристократа, и это дало основание некоторым блюстителям хорошего тона осуждать меня.

— И вы обращаете на них внимание? — возмутилась Люси. — Как будто они могут обойтись без чая. Какое ужасное лицемерие.

Николас невольно улыбнулся. Его мало интересовало общественное мнение, но слова Люси растрогали его. Она была настолько удивительно искренней…

Тут появился слуга с подносом; он принес вино, бокалы и тарелочки с сандвичами. Николас молча кивнул ему и сам взялся хозяйничать. Протянув Люси сандвич, он с беспокойством подумал о том, что она плохо питается. Впрочем, в последние дни цвет ее лица улучшился.

Наполнив вином хрустальные бокалы, Николас протянул один из них Люси, и сердце его гулко застучало, когда руки их случайно соприкоснулись. Решив, что будет сохранять дистанцию, он сел на стул, стоявший у стола, и уставился на огонь в камине; виконт старался не смотреть на свою гостью, хотя ему больше всего хотелось видеть, как вспышки пламени отражаются в чудесных голубых глазах Люси.

Помолчав несколько минут, он наконец поднял голову и проговорил:

— А теперь я хочу услышать правду.

Сердце Люси екнуло. «О чем он?.. — подумала она. — Ведь я не лгала ему». Стараясь не смотреть в глаза виконту, она ответила:

— Я не понимаю, о чем вы говорите, милорд.

Он пристально взглянул на нее:

— Уверен, что понимаете. Скажите, что говорила вам сегодня Мэрион Теннет? Что вас так расстроило? Ведь не только пьеса, не так ли? Хотя этот спектакль, конечно, не самый удачный выбор для вашего первого выхода в свет после годичного траура. Я уверен, что Мэрион была в своем обычном репертуаре, и я хочу знать, какой яд она впрыснула в ваши уши.

Искоса взглянув на собеседника, Люси пробормотала:

— Милорд, я не хочу говорить плохо о ваших друзьях. Николас поморщился:

— Эта женщина не из их числа.

Люси посмотрела на него с удивлением, и он добавил:

— У нас была кратковременная связь, но вскоре я понял, что она — не тот человек, с которым мне хотелось бы проводить время. Все, что было между нами, давно закончилось.

Ей казалось, что он говорил правду. Не выдержав его пристального взгляда, она снова отвела глаза, сделав вид, что рассматривает пестрый ковер.

— Это ковер из Персии, — сказал виконт, и в голосе его прозвучала легкая насмешка. — Ковер очень красивый, но он не дает ответа на мой вопрос. Так чем же Мэрион так расстроила вас?

— Она пыталась навязаться мне в подруги, — ответила Люси, не верившая в искренность Мэрион.

Возможно, лорд Ричмонд уже не интересовался этой женщиной, но это не означало, что она потеряла к нему интерес. Впрочем, Люси считала, что не следует обвинять миссис Теннет за то, что ей трудно расстаться с виконтом. Она, Люси, наверное, чувствовала бы то же самое, если бы он лишил ее своего внимания.

— Навязаться в подруги? — переспросил виконт.

— Она просто предостерегла меня от всяческих иллюзий, связанных с вами. Сказала, что это — прямой путь к разбитому сердцу.

В комнате воцарилось молчание. Набравшись смелости, Люси посмотрела в глаза виконту. Однако не смогла понять, о чем он думал в эти мгновения. «А может, сказать ему, что мне пора ехать? — промелькнуло у нее. — И вообще было ужасной глупостью с моей стороны оставаться с ним наедине».

И все же она была довольна, что увидела его дом. Ей казалось, что теперь она стала лучше понимать этого загадочного лорда Ричмонда.

— И вы поверили ей? — спросил он, криво усмехнувшись.

Люси пожала плечами:

— Да, наверное. Думаю, она очень огорчилась, когда ваша связь закончилась. Полагаю, любая на ее месте огорчилась бы.

«Боже, какая наивность, — подумал виконт. — Как она могла после стольких лет замужества сохранить такое простодушие? А впрочем — ничего удивительного. Ведь она постоянно сидела дома, пока ее муж посещал бордели, оставляя в одиночестве такую нежную и искреннюю женщину».