Алкоголь - беседы врача. Руководство разумного любителя выпить - Томас Стуттафорд

Однако большинство гамма-алкоголиков — много пьющие, зависимые от алкоголя неудачники в общественной и профессиональной жизни. Они почти неизменно теряют работу и семью и часто заканчивают в судах. Этот тип пьянства считают по существу англо-саксонским. Хороший пример — Ричард; он был рожден в привилегированной среде, слишком поздно, чтобы служить в армии для обязательной военной службы. Он никогда не работал, но всегда много пил; у него никогда не было никакого равновесия между работой и игрой. Уже будучи подростком он был проблемным пьяницей и ко времени своей женитьбы он стал гамма-алкоголиком. Несмотря на его любовь к своим детям, брак не выдержал такого напряжения. Теперь одинокий, обедневший и с серьезной болезнью печени он стоит перед неизбежной ранней кончиной.

Дельта-алкоголики, как предполагается, находятся часто в странах, где пьют много вина. У них всегда в руках стакан; их можно заметить, сидящими во французских кафе во время завтрака, пьющими бренди. Они, кажется, никогда не бывают трезвыми и они постоянно пьют целый день. Дельта-алкоголики также известны как «неисправимые пьющие». В нашей стране можно заметить их коллег, не сидящих за столами кафе, но лежащих в дверных проемах.

Эпсилон-алкоголики вызывают глубокий научный интерес. Они действительно пьют много и запоями. После дней, недель или месяцев полного воздержания, у них будет запой различной продолжительности; он может длиться всего день или два, а может растянуться на неделю или более.

«Я обнаружил, что таблетку от похмелья лучше всего запивать четырьмя стаканчиками виски»

Некоторые гамма-алкоголики стали эпсилон-алкоголиками с возрастом. Возраст научил их некоторой осторожности, но недостаточно. Один шестидесятипяти-летний человек переместился из категории социально пьющего в проблемные пьяницы прежде, чем его убедили бросить пить. Внешне он остался образцовым гражданином, но случавшиеся время от времени ранние утренние телефонные звонки из отделений полиции по всей округе заставили меня осознать истинное положение дел. Умеренность была слишком трудна для этого особенного пациента и каждые несколько месяцев он уезжал «покутить» в каком-нибудь отдаленном городке. Он, наконец, умер — трезвым.

Много людей опустилось до алкоголизма, перейдя от социально много пьющего к проблемному пьянице. Это нисходящее скольжение часто сначала не замечается другими членами семьи. Когда начинают много пить, большинство делают это далеко от дома. Они выпивают с коллегами по работе, потом несколько рюмок по дороге домой или в своем клубе и становятся очень искусными в сокрытии своих привычек.

После смерти одного члена Парламента, его вдова стала президентом местной Консервативной Ассоциации и отнеслась к своим обязанностям очень серьезно. Месяц за месяцем она приглашала женские консультативные комитеты на чай; бутерброды были красиво нарезаны и единственная особенность леди Смит была в том, что она любила наливать себе чай из маленького серебряного чайника (который, как она заявила имел большую сентиментальную ценность) перед тем как добавить немного молока. Однажды, очень подозрительная деятельница партии ухитрилась поменять содержимое заварочных чайников и, как она и подозревала, обнаружила, что не чувства, а виски заставляло леди Смит отказываться наливать чай из общего электрического самовара.

Хорошая хозяйка продолжала проводить свои встречи с большим апломбом и к ней было такое уважение, поддерживающее ее, что после этого случая она могла пить виски — без молока и из стакана — в то время как другие пили свой чай. В случае леди Смит ее богатство и ее способность не напиваться уберегли ее от нежелательных финансовых или социальных последствий. Если бы у нее было бы другое положение, ее поведение скорее стали бы рассматривать как предосудительное, чем как просто «эксцентричное».

Не все супруги хотят признать постепенное затягивание партнера в злоупотребление алкоголем и если они заметят признаки этого их отношение к проблеме будет различным. Отношение жен алкоголиков к злоупотреблению алкоголем в 5 раз хуже, чем вообще женщин и, в некоторой степени, определяется их собственным воспитанием, их возрастом и их отношениями с мужем. Если они росли в доме, где злоупотребляли алкоголем, это могло оказать самое разное влияние на них по мере их взросления.

У некоторых возникло такое отвращение, вызванное детскими воспоминаниями о разладе в семье, что они нелепо строги со своими мужьями и могут без всякой причины беспокоиться о его третьей порции джина с тоником. Они твердо убеждены, что эта незначительная оплошность является признаком того, что следующей стадией в прогрессивном ухудшении будет нищета и пропуск в клинику. Другие, помня алкоголизм родителя в терминальной стадии, могут не принимать во внимание проблемное пьянство, как не являющееся чем-то особенным по сравнению с признаками и симптомами, бывшими у отца и таким образом теряют возможность остановить переход своего супруга к хроническому алкоголизму. Никакой алкоголик не страдает один; даже уличный пропойца имеет близких родственников, которые оплакивают его отсутствие, считая себя виноватыми, чувствуя, что, если бы только они действовали по-другому, это несчастье не случилось бы с их ребенком, родным братом, супругом или родителем. Алкоголизм имеет такую сложную и многофакторную этиологию, что считать себя виноватым бессмысленно, но его легче предотвратить, чем вылечить.

Постоянно повторяющийся вопрос родственников людей, которых в широком смысле можно классифицировать как алкоголиков — является ли это состояние наследственным.

Эта тема порождает удивительно много враждебности, поскольку будит страстные чувства. Много людей, страдающих от алкоголизма, убеждены, что это особенная болезнь, вероятно, связанная с нарушениями в структуре или функционировании высших центров головного мозга. Если это так, то неизбежно должен присутствовать наследственный аспект. Другие считают, что наследуется не алкоголизм, но тип личности, который может заставлять людей сильно полагаться на помощь алкоголя в жизненных сражениях. Именно эта последняя точка зрения вызывает самое большое негодование и гнев.

Независимо от причины, нет сомнения, что ребенок алкоголика в четыре раза чаще становится алкоголиком, чем тот, кто рожден умеренно пьющими родителями. В какой-то степени это может быть результатом влияния окружения, но это объяснение полностью не подтверждается исследованием близнецов и усыновленных детей: исследования показали, что даже если ребенок алкоголика рос в семье трезвенников, он с большей вероятностью станет проблемным пьяницей. Маловероятно, что какой-то один ген является ответственным за это. Наследование алкоголизма — вероятно, результат комбинации генов, чье влияние на личность, возможно, зависит от характера воспитания.

Очерк о психиатрии Уолтера Д. Минка и Кларенса Дж. Роува приводит свидетельства, предполагающие, как ни странно, что дети, выросшие в очень пуританских, совершенно непьющих семьях, более вероятно станут алкоголиками, чем те, кто вырос среди умеренно пьющих. Крайнее отношение к алкоголю, подобно крайнему отношению к большинству предметов, может вызывать протест наравне с молчаливым согласием.