Последний танец - Эйлин Гудж

Кровь.

Огромное пятно, напоминавшее очертания какого-то материка. Гренландия или Африка – где она никогда не бывала и куда вряд ли когда-нибудь поедет. Застонав, Алекс опустилась в кресло.

«Это кровь отца, кровь отца», – мысленно повторяла она. Здесь, на этом ковре, где они с сестрами играли в детстве. Боже милостивый!

О чем думала мать в тот момент? Она выстрелила в отца случайно, обезумев от ревности?

«Вряд ли. Мама никогда в жизни не теряла самообладания. Это было преднамеренное убийство».

Алекс попыталась представить себе, что случилось в тот вечер…

Прошло несколько недель с того дня, как Берил раскрыла свою тайну. И все это время мама прокручивала в памяти прошлое, собирая воедино подозрения, копившиеся в течение всей совместной жизни с отцом. Они разъедали ее изнутри, отравляя душу, пока терпение мамы не иссякло. Все эти гости, которые соберутся на праздник, бесконечные тосты – вынести эту пытку она была не в силах. Мама поднялась на третий этаж, ступая тяжело и медленно, как во сне.

Войдя в спальню, она подвинула пуфик к платяному шкафу и встала на него, чтобы дотянуться до верхней полки. Приподнявшись на цыпочки, мама ухватилась за металлическую коробку, втиснутую между пыльным чемоданом из крокодиловой кожи с инициалами Наны и пачкой старых журналов «Нью-йоркер», которые отец никак не решался выбросить.

Коробка оказалась на удивление тяжелой – неужели пистолет так много весит? В юности маме приходилось стрелять из спортивного пистолета на соревнованиях по плаванию в колледже, но тогда оружие не казалось ей таким тяжелым. Впрочем, все равно. Она готова была думать о чем угодно, только не о том, что ей предстояло совершить.

Пистолет был заряжен. Мама сунула его в карман передника и подумала: а что, если застрелиться самой? Это разом решит все проблемы. Ей не страшно умирать. Вот только у Вернона по-прежнему будут женщины, и одна из них вскоре займет ее место. Вторая жена будет есть из ее тарелок и спать с ним в постели, в которой они зачали детей. Нет, этому не бывать!

Услышав, как хлопнула входная дверь, мама вздрогнула. Муж вернулся домой из больницы. Он нетерпеливо окликнул ее из холла. И она крикнула, что сейчас спустится. Секунда потребовалась ей на то, чтобы снять пистолет с предохранителя – и вот уже мама медленно спускается по лестнице…

Алекс не помнила, долго ли просидела в кресле, рассматривая пятно на ковре. Очнувшись, она огляделась и заметила, что за окном стемнело.

Ее размышления прервал глухой стук, доносившийся из холла – кто-то стучал в дверь и, видимо, не собирался уходить. Вероятно, полиция. Алекс понимала, что заходить в опечатанный дом противозаконно, но кто, как не она, имеет на это полное право?

– Открыто! – откликнулась Алекс, так и не поднявшись. Дверь осторожно приоткрылась, и на пороге гостиной появилась…

– Лианн! – изумилась Алекс. – Что ты здесь делаешь? Щеки Лианн пылали, волосы растрепались, как будто она бежала сюда бегом.

– Я могла бы спросить тебя о том же. Алекс, ты в своем уме? – Лианн казалась сердитой и испуганной, как мать, заставшая своего ребенка за опасным занятием.

– Я… я пришла проверить, все ли на месте, – пробормотала Алекс.

– Глупо. Во-первых, ты нарушила закон. А во-вторых… тебе не следовало сюда приходить, вот и все.

– Но я должна была прийти. – Алекс смотрела на Лианн сквозь пелену слез. – Хотела увидеть все своими глазами.

Лианн перевела взгляд на ковер и, заметив кровавое пятно, приглушенно вскрикнула:

– Боже мой, Алекс! Пойдем отсюда скорее!

Она схватила подругу за руку и потянула к двери, но та споткнулась и упала бы, если бы Лианн не поддержала ее. Что-то жесткое впилось Алекс в грудь – это оказалась ламинированная карточка Лианн, приколотая к верхнему кармашку медицинского халата. Наверное, она заехала сюда по пути в больницу.

Но нет, Агва-Фриа-Пойнт находится далеко в стороне от дороги в больницу. Значит, Лианн специально свернула сюда. Но зачем? Что ей здесь понадобилось?

Алекс внимательно посмотрела на нее:

– Ты не ответила на мой вопрос. Что привело тебя сюда?

В глазах Лианн промелькнуло что-то неуловимое, мрачное, но тут же исчезло. Она сжала руку Алекс и снова потащила ее к выходу.

– Я здесь по той же причине, что и ты. Правда, я не собиралась заходить в дом, пока не увидела твой автомобиль, припаркованный у ворот.

– И что ты здесь искала?

Лианн взглянула на Алекс полными слез глазами.

– Я все еще не могу в это поверить и пришла убедиться. В этот момент Алекс осознала, что она не одна. На свете есть человек, понимающий и разделяющий ее скорбь и боль утраты. Как она могла сомневаться в Лианн?

– И убедилась? – спросила Алекс.

– Все еще ужаснее, чем я представляла.

– Как по-твоему, она… она заранее все подготовила… или это произошло случайно?

Лианн устало сказала:

– Думаю, нам надо выпить. – Она взглянула на часы. – К сожалению, у нас только полчаса – хватит на чашку кофе. Мне пора на работу. По пути заедем в кафе.

Чуть позже, следуя на своем «БМВ» за автомобилем Лианн, Алекс вдруг вспомнила слова подруги, на которые поначалу не обратила внимания. Лианн сказала, что не собиралась заходить в дом. Значит, у нее есть… ключ.

Алекс сразу же отбросила это предположение. Зачем Лианн ключ от дома родителей? Чепуха!

Просто игра слов, не более того.

Несколько часов спустя Алекс вернулась домой. Четыре порции джина с тоником не прошли бесследно – она сидела на кафельном полу ванной, склонившись над унитазом и сжимая в руке телефонную трубку. Интересно, удастся ли ей наконец позвонить сестрам или этому конца не будет? Двойняшки вполне в состоянии сами о себе позаботиться. Но они ужасно перепугались, когда Алекс появилась в дверях пьяная в стельку. Тетушки их успокоят – хотя бы на время.

Господи, ну зачем же было столько пить? О чем она думала, сидя в баре, после того как Лианн уехала на работу? К тому же завтра придется снова вызывать такси и отправляться на другой конец города за машиной, оставленной на стоянке рядом с баром. Не говоря уже о похмельном синдроме.

В дверь ванной постучали, и Алекс простонала:

– Уходи. Мне плохо.

Наверное, одна из дочерей беспокоится за нее. Немудрено – она даже не предупредила их, что задержится, а когда они увидели ее в таком состоянии…

«Кровь на ковре. Кровь отца», – снова застучало в мозгу Алекс. На лбу выступил пот, и она склонилась над унитазом, почувствовав спазмы, но ее не вырвало – желудок был пуст. Ванная поплыла перед глазами Алекс.

Тук-тук, – громче на этот раз.